«Сейчас я почти что счастлив, но нет-нет и нападает… горе, накрывает чёрным покрывалом. Мне кажется, что это не я, что проживаю чужую судьбу, а моя осталась где-то там, далеко в прошлом, и тогда совсем непонятно, зачем я продолжаю ещё быть на этой земле…»
И тогда он вспоминает о них, о молодых женщинах, юных девушках и совсем маленьких девочках, которые ведут сейчас ту же борьбу, что вёл он сам 4 года назад за свою единственную.
Никто не знает, сколько бы у них было шансов, если бы не Женя Комаров, обычный питерский парень, однажды похоронивший свою любовь.
«Прости, что не спас»
«Ненавижу будни. Мне надо уходить каждый день на работу просто потому, что нам надо на что-то жить. Вместо того чтобы быть рядом с ней!!! Она лежит целыми днями. Одна в пустой квартире, в тишине. Вечером я быстрее убегаю с работы, и на меня смотрят волком, потому что наше горе никому не нужно», - строки из сетевого дневника Жени Комарова, весна 2007-го.
За их историей тогда мог наблюдать весь Интернет. Женя до сих пор не стёр эти записи: Наташины редкие строчки, когда ей хватало сил добраться до компьютера, страшные предсказания врачей, свои попытки найти миллионы на спасительную операцию для жены, их венчание, когда Наташу уже не держали ноги, и священник разрешил ей сидеть во время церемонии на табуретке, страшную дорогу в один конец до парижской клиники…
Наташе было 16, когда дала о себе знать неизвестная болезнь. Они уже были вместе, и у них оставалось ещё 8 лет, у худенькой питерской девочки со слабыми лёгкими и совершенно счастливым своей любовью мальчиком чуть старше её. «Наташе поставили диагноз «туберкулёз» и долгие годы пичкали антибиотиками, пока однажды она не начала задыхаться. Частило сердце, отекало тело, лил холодный пот…
У неё признали болезнь - уже в последней стадии, - которая встречается один раз на миллион». Редкая генетическая патология, лёгочная гипертензия, когда поднимается давление в артериях и становится невозможно сделать вдох, избирательна: она любит молодых, тех, кто только-только начал дышать во всю грудь и любить. Только девушки и женщины.
Врачи давали его жене ещё 5 лет жизни. Но они ошибались: ей оставались считаные месяцы. Лечения не было - этот диагноз в России ставится крайне редко. Спасти могла операция по пересадке донорских лёгких и сердца, которая стоила 3 миллиона, и делали её только за границей. Женя перевернул, кажется, Вселенную - но получил приглашение во Францию. Денег у них не было: Наташа - студентка, Женя продавал жалюзи… И тогда они создали сайт, на котором онлайн транслировалась их история.
Их крик был услышан. Нужную сумму перечислил в клинику незнакомец. Когда они сели в самолёт Петербург - Париж, Наташино сердце работало только на 3%, Женя обкладывал её ледяными банками кока-колы, выпрошенными у стюардесс, и просил дотерпеть до Парижа. Она дотерпела. В Париже, в реанимации клиники, Наташа прожила ещё сутки. Было слишком поздно.
Первое письмо
Здесь можно было бы поставить точку. Это и было единственное, чего тогда хотел Женя. «Но я понимал, что уйти вслед за Наташей было бы предательством по отношению к ней, - ведь она боролась до последнего за каждую минуту жизни».
Уйти он не мог - но и оставаться тоже было незачем… Он уезжал в лес и ночи напролёт сидел в машине с выключенными фарами. Душил подушку Наташиными духами и не мог сомкнуть глаз. Пил. Воспоминания сжигали всё изнутри… Пока на память не пришла Лена Селезнёва. Питерская девочка, больная лёгочной гипертензией, с которой они познакомились во время своей борьбы. У Лены кончались лекарства, которые хоть как-то помогали тянуть время до того, как появится шанс на операцию. От Наташи осталось две пачки… Так Лена Селезнёва стала первой подопечной благотворительного фонда для больных лёгочной гипертензией «Наташа», единственного в нашей стране. Она умерла через неделю.
Но Женя Комаров уже знал, зачем ему жить.
- У меня были руки, ноги, я был здоров, и, когда я видел глаза своих подопечных, мне становилось стыдно за свою боль. Они научили меня ценить мою жизнь, даже когда в ней не стало Наташи. Примерно тогда же он получил первое письмо от Вики.
Наташина звезда
За следующий год они написали друг другу сотню писем - и ни разу не встретились. Вика была когда-то подругой Наташи, в прошлом у неё тоже было горе. Её муж попал в аварию, когда их дочке Алине было всего 3 месяца. Вика должна была кормить свою маленькую семью сама. Через полгода она уже создала собственный бизнес. Дочь, горе и работа отнимали все силы.
- Вика единственная знала, что я чувствую, потому что сама прошла через потерю, и очень поддерживала меня всё это время, помогала проживать боль. И однажды я пригласил её на свидание…
Молодой вдовец с неснимаемым обручальным кольцом - сейчас Женя говорит, что Вике нужно ставить памятник за её терпение, за те дни, когда у него случались истерики и он опять уезжал в лес, бросая её и дела фонда, когда зашторивал все окна в квартире и лежал трупом, когда кричал ей в лицо, что по-прежнему любит другую…
- Пока я не понял, что погибаю, что Наташа держит меня так, что не даёт идти дальше. Наташа ведь всегда была рядом со мной, я представлял её звёздочкой - самой яркой звездой на тёмном небе, я искал её глазами всегда… Я точно помню тот день - февраль прошлого года, когда началось моё воскрешение. Я нашёл глазами точку на небе и попросил Наташу меня «отпустить»… Вошёл в дом - и Вика сразу увидела, что кольца на пальце больше нет.
В прошлом сентябре они поженились. Алина зовёт Женю папой.
Наташина фотография - крупным планом на первой странице фонда Жени Комарова.
Он по-прежнему пытается спасать - в стране, где только этим летом была проведена вторая за всю историю трансплантация донорских лёгких и где наконец появившиеся лекарства, которые позволяют больным лёгочной гипертензией вести полноценную жизнь, не входят в список жизненно важных. Летом 2011 г. Всемирная организация по лёгочной гипертензии, в которую входят десятки стран, приняла в свои ряды большую и беспомощную Россию… в лице единственного маленького благотворительного фонда, созданного Женей Комаровым, - в продолжение своей большой любви.
Невероятная история любви одесситки и француза потрясла мир 
До свидания, бабушка! 
