Инструмент гегемонии. Для чего существует НАТО?

За многие годы аргументы в пользу самого существования Североатлантического альянса, а также его наступательного расширения на Восток претерпели существенную эволюцию. Сначала это была «советская угроза», потом — «нестабильность в Восточной Европе», недавно — «ядерная угроза со стороны Ирана» и даже собственноручно созданная «ближневосточная проблема». Но если изучать не заявления, а конкретные поступки руководства альянса, становится понятно — новые поводы придумывались для всё той же цели.

С 1949 по 1991 — «Защита от внешней угрозы»

Основная миссия НАТО, а именно — коллективная защита от внешней угрозы, была зафиксирована в Вашингтонском договоре от 1949 года — главном учредительном документе альянса. Под внешней угрозой на тот момент подразумевался Советский Союз, а создание альянса должно было защитить его членов именно от этого «врага». В ответ на это спустя 6 лет, в мае 1955 года, СССР объединил вокруг себя европейские страны, заключив с ними в противовес Североатлантическому Варшавский договор. Началась холодная война.

Но с падением СССР и прекращением действия Варшавского договора в 1990-х годах расстановка сил в мире изменилась, а первый и последний президент Советского Союза Михаил Горбачёв с трибуны Генассамблеи ООН объявил об окончании холодной войны. Теоретически, на этом расширение НАТО на Восток и привлечение в альянс новых членов из числа соседей России должно было завершиться по причине исчезновения собственно противника.

Начал Черчилль, кончил Ельцин. Краткий курс холодной войны

Подробнее

Девяностые — «Расширение в Восточную Европу»

В этот момент альянс пережил ощутимый кризис: президент США Джордж Буш не смог предложить вразумительной новой концепции существования организации, которая за ненадобностью оказалась под угрозой отмирания. Тогда идеологический штурвал в свои руки взял небезызвестный американский политик польского происхождения Збигнев Бжезинский, автор концепции мировой американской гегемонии и существования США как «властелина Евразии». Он провозгласил новый тренд дальнейшего существования альянса — «Расширение или смерть». Вспыхнувшие на постсоветском пространстве и в странах редуцированного Варшавского договора войны и революции дали новый глоток воздуха альянсу, который опять смог оправдывать своё присутствие в Европе, а Бжезинский начал активно лоббировать принятие восточных европейцев в альянс.

Хотя следует оговориться, в американском обществе 90-х годов имели широкое распространение идеи минимального военно-силового вмешательства в дела других стран за пределами национальных интересов США. Даже Конгресс в те годы в большинстве своём выступал за снижение военных расходов, которые направлены за границы собственного государства. Многие американские политики, политологи и обозреватели до сих пор любят напоминать о том, что самый большой финансовый и военный вклад в существование НАТО вносят США. Европейцы же просто пользуются плодами этой политики.

На рубеже веков — «Создание буферной зоны в Европе»

К середине 90-х главной целью расширения НАТО на Восток становится создание из бывших соцстран буферной зоны между Западной Европой и Россией за счёт присоединения их к альянсу. В результате в 1999 году сразу три страны, ранее входивших в Организацию Варшавского договора (Польша, Чехия и Венгрия), становятся членами альянса, а Югославия подвергается бомбёжкам. В 2004 году НАТО вплотную подошёл к границам России, приняв в свой состав Эстонию, Латвию, Литву, Словакию, Словению, Болгарию и Румынию.

Начинается планомерная война против остатков советской и социалистической идеологии в Восточной Европе и на Балканах, позже — против российского влияния, а действия НАТО с этого момента иначе, чем экспансией, назвать сложно. Спустя два десятилетия эта экспансия носит уже не только военно-стратегический, но также политический и культурно-цивилизационный характер.

«Нулевые» годы — «Ближний Восток как „цитадель зла“»

Следующей исторической вехой в расширении альянса стали трагические события 11 сентября 2001 года. Понимая и прочувствовав на себе всю опасность, исходящую от террористов, Россия тогда поддержала начало военной операции США в Афганистане. Но, как говорится, аппетит приходит во время еды. Следом за этим последовала запоминающаяся история с некоей пробиркой в руках госсекретаря США Колина Пауэлла, которой он размахивал в штаб-квартире ООН, призывая к незамедлительным «тяжёлым» решениям в отношении Ирака.

Как показали дальнейшие события, вмешательство стран альянса в дела Ближнего Востока привело лишь к затяжным кровопролитным войнам и породило невиданное ранее зло в лице ИГИЛ (деятельность которого запрещена на территории РФ), которое, по идее, и должно стать сегодня тем самым главным внешним врагом для НАТО, от которого он призван защитить Европу в соответствии с Вашингтонским договором. Но теракты в Париже и Брюсселе показали полную недееспособность огромной военной машины в этом вопросе.

Начало второго десятилетия XXI века — «Защита от ядерного Ирана»

За Ираком последовали и другие, ещё менее оправданные действия альянса в регионе: свержение режима в Ливии, начало войны в Сирии, изоляция Ирана, чей ядерный потенциал стал очередным оправданием для размещения всё новых натовских ПРО в Европе.

На период президентства Дмитрия Медведева приходится пик внезапно охватившей альянс антииранской истерии, на фоне которой в Европе появлялись всё новые ракеты, направленные на Восток. Именно тогда из уст Дмитрия Анатольевича прозвучало известное: «В случае неблагоприятного развития ситуации с европейской ПРО для России мы оставляем за собой право отказаться от дальнейших шагов в области разоружения и контроля над вооружениями». Президент Медведев дал поручение усилить прикрытие объектов стратегических ядерных сил России за счёт системы военно-космической обороны.

«Высказывание о том, что размещение ракет по соседству с НАТО является взвешенным ответом на систему противоракетной обороны альянса в Европе, очень сильно разочаровало нас», — заявил тогда генсек альянса Андерс Фог Расмуссен. Он выразил опасения относительно того, что ответные меры России могут «напомнить о прошлом». То есть выстраивать свои ракеты стройными рядами вдоль российских границ, прикрываясь нелепыми и лишь предполагаемыми угрозами со стороны третьих стран, можно. Россия же, видимо, должна просто молча это проглотить.

Круг замкнулся

Уходящая неделя началась с невиданного скандала, спровоцированного одним из кандидатов на пост президента США от Республиканской партии Дональдом Трампом. Он выразил то, о чём говорили многие эксперты, — «круг идеологии» НАТО замкнулся. Все эти годы альянс, на бумаге делающий всё для обеспечения безопасности участников, не смог бороться с главной угрозой — идеологией радикального направления ислама. «Заборы из ракет» не спасли от террористов – уроженцев благополучных западных стран.

По словам Трампа, США на данный момент великолепно обойдутся без этой организации, и ничего плохого не случится в случае, если НАТО прекратит своё существование.

Естественно, первым выразил своё возмущение на этот счёт председатель объединённого комитета начальников штабов Джозеф Данфорд, который уверен, что актуальность и востребованность НАТО даже не может вызывать никаких сомнений и вообще обсуждению не подлежит. Президенту Бараку Обаме пришлось даже успокаивать главу альянса Йенса Столтенберга, заверяя его в том, что НАТО являлся, является и будет являться стержнем безопасности США.

Между тем американское издание The National Interest спрогнозировало возможные последствия выхода Вашингтона из альянса. Так, по мнению авторов издания, следом за США альянс покинет Канада, что закономерно, учитывая её отдалённость от европейского континента. После выхода этих двух стран Европа останется один на один со своими проблемами, возможно, создаст некий Европейский альянс, но даже при самом благоприятном развитии событий понятно, что интересы США на материке учитывать уже никто не будет.

Именно поэтому США на данном этапе ни при каких условиях не откажутся от проекта под названием Североатлантический альянс, который остаётся самым эффективным инструментом достижения целей мировой гегемонии авторства Бжезинского. Очевидно, что никакая эволюция аргументов не скроет знака равенства между понятиями «военное продвижение на восток» и «внешняя политика США».