Надежды, которые были связаны с нацпроектами, тают на глазах. Идёт подмена свободного рынка спускаемыми сверху абстрактными проектами развития. Эксперты говорят о росте социального пессимизма. Всё более тревожит такой обобщающий критерий, как качество населения. Чем громче звучат рапорты об успехах, тем чаще наиболее перспективная и образованная часть населения выстраивается у европейских консульств с документами на выезд из страны. Обращает на себя внимание то, что люди крайне редко уезжают по политическим соображениям (хотя оппозиционно настроенная часть прессы любит писать об этом). И всё больше – по экономическим и «человеческим» мотивам. Людям, особенно молодым, хочется видеть перспективу. Пока же они видят бесконечную стройку котлована будущего. Де-факто мы возвращаемся к плановой социалистической экономике, которая привела страну (говоря словами В. Путина») «к величайшей трагедии ХХ века».
Новое диссидентство?
В этом сезоне сразу несколько театров ставят знаменитую чеховскую пьесу «Дядя Ваня», написанную более 120 лет назад. Думаю, что неслучайно. Очень уж актуально звучат слова Сони, племянницы дяди Вани: «Будем работать, дядя Ваня. Будем терпеливо сносить испытания, какие пошлёт нам судьба… И Бог сжалится над нами. Мы услышим ангелов, мы увидим небо в алмазах. Мы отдохнём…»
Как и в советские времена, из глубин новых котлованов сегодня хорошо просматривается разве что «небо в алмазах», но лестницы, чтобы выбраться из него и попасть в пятёрку – десятку развитых стран мира, до сих пор нет. Можно сказать, что массовое возвращение «Дяди Вани» на театральные подмостки – это форма элитарного и позволительного диссидентства.
Диссидентство стало открыто проявляться при Н. Хрущёве. Исчез страх перед сталинской репрессивной системой, и люди заговорили. В застойные брежневские времена диссидентство стало важной формой общественного протеста. Горбачёвская перестройка интегрировала его в общий процесс демократизации. В годы «гласности» диссидентство выплеснулось на поверхность общественной жизни и стало важной формой регулирования социального недовольства – своего рода клапаном, снижающим протестное давление.
Особенность диссидентства в cоветской России состояла в том, что оно не затрагивало ни рабочую, ни крестьянскую среду. Это была протестная поляна для интеллигенции – культурной, научной, технической. Сферу бюрократии оно не затрагивало. Там всё было в умело дозированном шоколаде. Кому-то квартира и дача, кому-то продуктовые пайки и путёвки в санатории, кому-то доступ в мидовское ателье.
Особенность нынешнего времени, и в частности последних пары лет, состоит в том, что недовольство стало перемещаться из стана оппозиции в правящие круги. Всё более критический настрой в отношении экономической политики и свёртывания уровня политической терпимости обнаруживают не только известные критики власти из стана «иностранных агентов», но и всё чаще люди из властных кругов.
Что сказала бы Ванга?
Одним из дирижёров «перестроечного оркестра» стала Счётная палата, возглавляемая давним соратником президента А. Кудриным. Масштаб критики возрастает день ото дня. Эксперты Счётной палаты фактически не оставляют камня на камне от заявленных властью амбициозных национальных проектов. Они и в самом деле трещат по всем швам. Демография меняется к худшему. Удвоение аграрного экспорта провалилось. Импортозамещение не работает. Инвестиции не идут, а деньги утекают из страны. Всё больше нареканий к здравоохранению. Врачи – самая, пожалуй, миролюбивая категория населения – переходят к активным формам протеста.
Высказывается мнение, что и новейшая фишка власти – цифровизация – окажется очередным котлованом для бюджетных денег. Опасения неслучайны. Вы когда-нибудь слышали, чтобы на Западе, в США объявлялись госпрограммы по цифровой экономике? Там «цифрой», когда возникает потребность, занимаются частные фирмы и из своего бюджета. И это служит гарантией того, что деньги не разворуют.
Прорицатели вроде Ванги, Глобы, волшебники, заряжающие воду своей энергией, сегодня вроде бы не в моде, но в СМИ всё чаще звучат слова о «злом роке», который преследует правительство. Цитируя пассаж из «Котлована» А. Платонова, можно сказать, что «в музыке (верхов) не чувствуется ликующего предчувствия».
Показательна ситуация в сфере высшего образования. Там тоже объявлен национальный проект. Выделены хорошие деньги: до 2024 г. обещано потратить 800 млрд руб. И что же? Уровень образования продолжает падать. Об этом заговорили даже в сдержанном на мнения Конституционном суде. Что касается тех, кто всё-таки получил или рассчитывает получить хорошую подготовку, то они планируют со временем уехать за границу. С 2012 г. число людей с высшим образованием, уезжающих за границу, возросло более чем в 4 раза. Опрос «Левада-центра» показывает, что 41% образованных молодых людей подумывают об эмиграции. Реально столько, конечно, не уедут, но настроения показательны. А ведь речь идёт о будущей элите.
Раскол элит
Элита в растерянности. Идёт раскол по интересам. Пока форму обретают 3–4 лагеря. В одном те, которые понимают, что надо что-то менять в самой системе власти и госуправления. И что делать это нужно быстро, пока в просвете котлована ещё просматриваются звёзды. Другие тоже понимают, что перемены назрели. Но хотели бы, чтобы сложившаяся система личного обогащения сохранилась ещё на некоторое время (лет на 10–15), чтобы успеть обеспечить внуков, правнуков и гарантировать их обустройство на Западе. Это самая жадная, коррумпированная и спешащая часть элиты. Но есть и третья категория. Это те, которые не хотят и боятся любых перемен из опасения, что новая перестроечная волна просто выбросит их из системы власти, подвергнет ревизии все их «достижения» и «всё нажитое непосильным трудом».
Обособленно стоит силовой сегмент элиты. Он более других осведомлён о реальном положении дел в стране, но его намерения и возможности воздействовать на ситуацию обществом слабо просматриваются. Поэтому оставим оценки специалистам.
* * *
Каковы же общие выводы из вышесказанного? Они неутешительны: наше государство в его нынешнем виде лишь по видимости (и всё больше на словах) ориентировано на свободный рынок. На самом деле оно опасается частного бизнеса, среднего класса и опирается на бюрократию. Логика понятна: частный бизнес генерирует независимых и незаинтересованных в воровстве собственных денег людей. А вот бюрократии выгоднее рыть новые и новые котлованы. Затягивая стройку так, чтобы не у кого было спросить отчёта. Обслуживая интересы бюрократии, наше государство целое столетие строило и продолжает строить (говоря словами А. Платонова) «социализм в босом теле». Может быть, пора переобуться? На дворе ХХI век.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
