Луисвилль, крупнейший город штата Кентукки, был одним из тех мест, что активнее других восстанавливались после периода Великой депрессии, но в результате «Великого наводнения» 1937 года было уничтожено более половины населенного пункта.
В условиях классового расслоения, нищеты и повальной безработицы 18 июля того года в рабочей семье родился Хантер Стоктон Томпсон — один из самых противоречивых и запоминающихся журналистов и писателей второй половины века. Окружающая обстановка оказала на молодого человека огромное влияние, после чего сам Томпсон своими работами стремился изменить мир в лучшую, как ему казалось, сторону.
«Слишком своенравен»
Журналистская карьера Хантера Томпсона началась, когда тот в 19 лет сбежал от судебного преследования в армию. Он попал на авиабазу в Эглине, штат Флорида, где занял должность в департаменте информационной службы. Начав со спортивных заметок, Томпсон быстро стал редактором армейской газеты, а в последствии начал сотрудничать с несколькими местными изданиями в качестве внештатного автора. Пользуясь случаем, в своих материалах рядовой всякий раз критиковал армейское руководство в целом и начальство своей авиабазы в частности.
Мишенями для нападок Томпсона становились его непосредственные руководители и сослуживцы. Он выставлял на посмешище норму жизни военных, подчёркивая несоответствие реального положения дел с тем образом, который в глазах нации формировала правительственная пропаганда. Тексты Хантера были напрочь лишены морализма и не несли в себе личной неприязни. Вместо этого молодой журналист стремился показать системные сбои армии США — он нарочито сопоставлял истории об отважных героях с описанием выходок необразованной молодёжи, получившей в своё распоряжение вместе с табельным оружием самые современные американские истребители.
Охарактеризовав Томпсона «слишком самовольным и неконтролируемым», начальник информационной службы рекомендовал рядового к досрочной демобилизации, вернув Хантера на гражданку в 1958 году.
«Просто хулиганы на мотоциклах»
В 1965 году Америку потрясла история о байкерах, обвинённых в групповом изнасиловании девушки. Тогда вся страна узнала об «Ангелах Ада» — одной из самых крупных мотобанд того времени. «На самом деле они были просто кучкой хулиганов, которых общество игнорировало. Впрочем, они и сами не очень стремились быть принятыми обществом — им нравилось чувствовать себя отверженными, — написал Томпсон в статье для The National. — Но после всей этой шумихи они оказались у всех на устах — обыватели были в шоке, и байкеры стали всенародным пугалом».
Статья Томпсона вызвала большой резонанс, после чего он получил заказ на полноценную книгу о жизни «Ангелов Ада». Хантер согласился, и эта работа сделала его одним из самых узнаваемых авторов США.
Успех книги был обусловлен не только подробным описанием быта байкеров — в своей работе Томпсон уделил много внимания взаимоотношениям мотоциклистов с обществом, правоохранительными органами и средствами массовой информации.
«Стоило „Ангелам“ появиться в каком-либо городе, как среди жителей мигом разлетался страх — они запирались в домах и спешно заряжали ружья. Журналисты, в свою очередь, клевали на эту повестку дня и будто с фронта сообщали о том, куда направляется колонна мотоциклов, — пишет Томпсон. — Встревоженные напуганными жителями, в дело вступали полицейские, выставлявшие целые кордоны по предполагаемому пути следования байкеров. Вся штука была в том, что „Ангелы“ сами не знали, где и когда свернут и хотели просто путешествовать — журналисты и общество сами сделали их звёздами. С другой стороны, неотёсанным и перемазанным в масле громилам подобный образ только льстил и те уже не могли отказаться от дебоша во всех барах, куда их заносило. Этот порочный круг ширился сам собой».
Томпсон описывал социальные и политические процессы, которые делали маргинальные группы всё более маргинальными, а этику и мораль обывателя — всё более консервативной и нетерпимой. В «Ангелах Ада» описаны многочисленные эпизоды облав полиции, которая, не найдя ни одного повода для задержания, убиралась восвояси, оставляя после себя лишь послевкусие предвзятого отношения. Это, в свою очередь, провоцировало байкеров, чьи выходки становились всё более вызывающими и антисоциальными.
Но нельзя сказать, что Томпсон защищал байкеров — для него они по-прежнему оставались неотёсанными и неустроенными в жизни маргиналами, бесцельно колесящими по стране. Писатель подчёркивал, что социальный конфликт не имеет под собой рациональных оснований и поддерживается лишь стереотипами и предрассудками — и с той, и с другой стороны. «Ангелы Ада» стали первой по-настоящему масштабной работой, в которой Томпсон исследовал порочность сложившейся системы социальных отношений, разумного решения проблем которой не существовало в силу иррациональности природы конфликта.
«Мой длинноволосый оппонент»
В 1968 году Хантер Томпсон побрился налысо, чтобы во время предвыборных дебатов называть действующего шерифа города Аспен, коротко постриженного под ёжик, «мой длинноволосый оппонент». В рамках той кампании уже знаменитый журналист и писатель выступил с радикальной программой, каждый пункт которой был призван разрушить сложившиеся стереотипы. Сам Томпсон позже сказал, что не воспринимал всерьёз возможность победы, но эпатажными приёмами пытался предложить общественности иную точку зрения на существующие проблемы.
Одним из пунктов программы Хантера Томпсона было переименование Аспена в Жиргород (Fat City). Томпсон объяснял это тем, что данный шаг мог бы отпугнуть инвесторов, которые в последние годы наводнили город, испортив ландшафт местности офисными зданиями, а также заполонив улицы рекламой.
Томпсон также предлагал перекопать улицы и «сразу покрыть их землёй», чтобы увеличить количество пешеходных зон и решить проблему нелегальных парковок.
«Мы не верили в победу — консервативное большинство так или иначе встало бы на сторону шерифа-республиканца. Мы хотели показать, что их логика зашла в тупик и ведёт нас к чудовищному абсурду, — рассказывал Томпсон. — Но в день голосования наши результаты превзошли самые смелые ожидания — мы даже поверили в победу. Но проиграли, и в итоге для нас это стало ударом».
«Я горжусь, что боролся с Никсоном»
К 1972 году Томпсон опубликовал серию статей о своём предвыборном опыте, а также одну из своих книг в известном американском журнале о культуре и общественной жизни в целом. Вместе с редактором и сооснователем издания было принято решение о том, что в дальнейшем будет опубликована ещё одна серия материалов Томпсона — он должен был осветить президентскую гонку 1972 года, когда стоявшему у власти республиканцу Ричарду Никсону оппонировал Джордж Макговерн, сенатор от партии демократов.
Томпсон открыто поддерживал Макговерна, хотя и не питал симпатий к Демократической партии — Хантер регулярно обвинял соратников сенатора в том, что своими внутренними дрязгами они мешают своему кандидату использовать весь потенциал, а его либеральная линия предвыборной программы выглядела неопределённой и размытой.
Макговерна Томпсон во многом поддерживал «от противного» — Хантер открыто высказывался против Ричарда Никсона и ждал, что тот со дня на день «сломается морально или физически». Томпсон, не стесняясь в выражениях, разносил аргументы Никсона и припоминал тому все его неудачи — от «Уотергейта» до построенных на сомнительные деньги особняков.
Томпсона раздражало само устройство Республиканской партии, в которой, по его мнению, «все были повязаны в едином жутком, вероломном и испорченном танце зла». Он называл президента и его администрацию нацистами за агрессивную внешнюю политику и постоянное запугивание граждан, блокируя любые реформы, противоречащие консервативному курсу правящей партии.
«Ричард Никсон был очень злым человеком, настолько злым, что понять его мог бы лишь тот, кто верит в существование физического воплощения Дьявола. Лично я горжусь тем, что боролся с Никсоном — мы его победили», — сказал однажды Томпсон. В начале августа 1974 года после расследования «Уотергейта», потеряв поддержку даже в рядах Республиканской партии, Никсон, не дожидаясь импичмента, сам подал в отставку. Он по сей день остаётся единственным президентом США, досрочно сложившим полномочия.
«...у них будут развязаны руки»
С возрастом Хантер Томпсон принимал всё меньшее и меньше участие в политической и общественной жизни страны. Давали о себе знать возрастные болезни, а также общая усталость от внутренней кухни американского истеблишмента. «Если бы я открыто рассказал о том, что узнал за время работы журналистом, около трёх сотен человек по всей стране, включая меня, попали бы за решётку», — сказал Томпсон.
Со временем он окончательно разочаровался и в Демократической партии, обвиняя тех в беспомощности и нерешительности перед лицом монолита республиканцев. Томпсон начал открыто смеяться, например, над Биллом Клинтоном, который в ответ на обвинения в употреблении марихуаны заявил, что курил наркотик, «но не затягивался».
В конце концов, Томпсон пишет: «Политика стала скучной — в итоге это приведёт к тому, что у власти будут развязаны руки». Он считал, что политика становятся всё более предсказуемой и борьба за власть потеряла свой блеск. «Молодёжи сейчас попросту неинтересно следить за политикой. А если им сейчас неинтересно, то потом они просто не поймут, что к чему — в такой ситуации уже никто не сможет указать политиканам их место», — писал Томпсон.
Будучи эпатажным маргиналом, Хантер Томпсон на протяжении всей своей карьеры боролся с любым влиянием извне, и при этом, по словам современников, очень любил жизнь — он стремился побывать во всех местах и увидеть все события.
Фигура Томпсона привлекала внимание во многом за счёт его самодостаточности — Хантер комфортно чувствовал себя и в кругу миллиардеров, и в кругу байкеров. А те проблемы, что он поднимал, решения попросту не имели. Именно поэтому большинство статей Томпсона сейчас переиздаются в виде сборников — актуальности они не потеряли и по сей день.
