12 октября на киноэкраны выходит одна из самых долгожданных российских премьер — «Аритмия» Бориса Хлебникова. Драма рассказывает про врача скорой помощи, успешного в работе, но невезучего в личных отношениях. На главном фестивале российского кино «Кинотавр» «Аритмия» была признана лучшим фильмом года, а Александр Яценко получил приз за лучшую мужскую роль. В рядах российских критиков картину тоже приняли на удивление единодушно: «Аритмии» прогнозируют народную любовь, называют лучшей работой Хлебникова и актёров, исполнивших главные роли.
АиФ.ru встретился с режиссёром, чтобы узнать подробности съёмок успешной драмы и планах на будущее.
Елена Яковлева, АиФ.ru: Драма «Аритмия» изначально задумывалась вами как комедия. Что же и когда изменило ваш подход к этой истории?
Борис Хлебников: Мы с Наташей Мещаниновой (соавтор сценария «Аритмии» — Ред.) собирались снять заказную романтическую историю для телеканала ТНТ про двух людей, которые расстаются, но решают ещё немного пожить вместе в съёмной квартире, потому что она оплачена на несколько месяцев вперёд. Когда же мы дали этим людям профессию — он врач скорой помощи, она врач приёмного отделения — стало намного интереснее, а жанр фильма из комедии съехал в драму. Мы много общались с врачами, и стало понятно, почему они так торопятся на вызовы, почему не могут до конца и адекватно исполнить свой труд, кто им в этом мешает...
— Какие же медицинские истории во время работы над фильмом вас потрясли больше всего?
— Ничего потрясающего я не расскажу, но было любопытно, когда на стадии написания сценария мы спрашивали у наших консультантов (а их было человек пять-шесть) про одни и те же медицинские случаи, и они давали нам кардинально разные способы решения проблемы. Меня даже немного напрягло, что медицина — это максимально не точная наука. Каждый врач трактует любой случай по-своему.
— Я лично наблюдала за тем, как пары в зрительном зале смотрят ваш фильм: часто держатся за руки, некоторые плачут... А какая реакция на «Аритмию» была у вашей супруги, насколько личной получилась история?
— Моя жена тоже работает в кино, поэтому у нас, скорее, был чисто профессиональный, технический разговор: эта сцена хорошая, эта плохая и так далее. А что касается личного — у меня ещё нет автобиографичной картины, просто нет цели снять такое кино.
— Не могу не спросить, как подбирался саундтрек к фильму: известный факт, что после «Аритмии» у большинства зрителей в избранном плейлисте появился трек группы «Валентин Стрыкало» «Яхта, парус»...
— Я бы не сказал, что мы серьёзно относились к выбору музыки и долго искали подходящие песни. Это были спонтанные решения — понравилось, и здорово.
— Зато вы долго искали подходящего актёра на главную роль, а в итоге вновь остановились на Александре Яценко («Аритмия» — это шестой совместный фильм Хлебникова и Яценко — Ред.). Почему так?
— Мы поначалу придумали себе героя 27-28 лет. Но, пробуя молодых актёров, я всё равно держал в голове Сашу. Во всех героях, которых играл у меня Саша, его очень много. Если же будет история про противоположного Саше человека, я буду искать актёра с совершенно другим характером. На самом деле, всё зависит от фильма.
— А с кем из когда-либо живущих русских актёров, вы бы хотели поработать?
— С Юрием Никулиным.
Фильм не для «Оскара»
— Вероятно, для вас не секрет, что «Аритмию» сравнивают с «Нелюбовью» Андрея Звягинцева. А вы сами находите что-то общее между этими фильмами, или подобные сравнения вас обижают?
— Конечно не обижают, но я считаю эти сравнения нелепыми. У наших работ совершенно разные жанры: «Аритмия» — частная простая история двух людей, а «Нелюбовь» — большое высказывание про страну и ощущение того, что в ней происходит. У наших фильмов разные задачи.
— «Аритмия» была в числе основных претендентов на «Оскар» от России в 2018 году, но в результате шанс представлять нашу страну получила всё та же «Нелюбовь». Вы согласны с мнением российского оскаровского комитета?
— Единственным правильным решением было выдвинуть на «Оскар» «Нелюбовь» Андрея Звягинцева. Во-первых, это международный хит и многослойное, большое кино. Мы же сняли достаточно локальный российский фильм, не очень понятный международной публике. Поэтому, если бы «Аритмию» всё же выдвинули на «Оскар», это было бы глупостью.
— Странно слышать это от вас, ведь «Аритмию» уже показывали на международном фестивале в Карловых Варах, где она взяла приз. Что в вашем фильме может быть непонятно иностранной публике?
— Нужно понимать, что есть Каннский фестиваль, где показывали «Нелюбовь», а есть просто «международный фестиваль», где была «Аритмия». Это разные уровни, я бы даже сказал, космически разные.
А во-вторых, я же слышал вопросы иностранных журналистов об «Аритмии», из которых делаю вывод, что им не очень понятен контекст, в котором существуют наши герои. Им не очень понятна история человека-одиночки в профессии, не очень понятно, почему жена не говорит мужу, что он много пьёт и так далее... Это фильм с российским мироощущением.
Русский треш
— Я знаю, что уже несколько лет вы вынашиваете идею шансон-мюзикла о попе, проститутке и дальнобойщике. Расскажите, как вам пришла в голову такая странная идея?
— Мне кажется, что шансон, попы, проститутки и дальнобойщики — это основа русского треша, а мне хотелось попробовать снять настоящий русский треш.
— Также ходят слухи, что вы приступаете к работе над картиной о японском борце сумо Тайхо Коки, что, учитывая вашу фильмографию, кажется довольно странным выбором.
— Скажем так, это не моя режиссёрская история. Здесь я выступаю больше в качестве продюсера.
— А над чем же вы сейчас работаете?
— Сейчас мы с Наталией Мещаниновой должны начать писать один сценарий. Я пока не хочу о нём говорить, потому что до конца не понимаю, получится он или нет.
