Даниил Гранин, писатель:
- На своём пути я прочёл множество дневников военного времени. Детские блокадные дневники стоят в их ряду как бы отдельно. В них особенный взгляд на блокаду: там подчас почти нет чувства страха, зато проступают непосредственное любопытство, интерес к жизни и, невзирая ни на что, ожидание лучшего будущего. Хотя есть и пессимизм, бессилие, отчаяние, как у взрослых. И каждый из таких исторических документов, без преувеличения, способен перевернуть душу подобно дневнику Тани Савичевой.
Например, во время работы над «Блокадной книгой» нас с Алесем Адамовичем потряс дневник школьника Юры Рябинкина - две обгоревшие тетрадки, в которых предстаёт история мук совести мальчика в страшных условиях голода. Каждый день он сталкивался с невыносимой проблемой - как донести домой матери и сестре кусок хлеба, полученный в булочной, и удержаться, чтобы не съесть хотя бы довесок. Всё чаще голод побеждал, Юра мучился и клял себя, зарекаясь, чтобы назавтра не повторилось то же самое... Голод его грыз, и совесть грызла. Шла смертельная непримиримая борьба - кто из них сильнее. И так день за днём. Голод - понятно, но на чём же держалась совесть, откуда она брала силы, что заставляло её твердить вновь и вновь: нельзя, остановись?!
Уцелел и дневник школьницы Лены Мухиной, которая нашла в себе силы описать голодную смерть своей матери. Девочка выжила и вела свой ежедневник вплоть до эвакуации. Его страницы - ещё одно свидетельство того, что в самое бесчеловечное время люди, в том числе и дети, не расчеловечились и пытались сохранить свою сущность. Их силами, в том числе, мы отстояли Ленинград, который так и не был стёрт с лица земли. А можем ли мы сказать так же и про нашу память о блокаде? Не стирается ли она в нашем сердце? Из таких детских дневников, с их искренней и беспощадной правдой сегодняшние подростки могли бы узнать про минувшую войну гораздо больше, чем из учебников и фильмов.
