12 октября 1964 года стартовал первый в мире трёхместный космический корабль «Восход-1».
Среди достижений советской космонавтики полет космического корабля «Восход-1» занимает довольно скромное место. Первый старт экипажа из трех человек остается в тени полетов Гагарина, Терешковой, выхода в открытый космос Леонова и т. д.
Между тем полет первого «Восхода» был уникальной и по-настоящему авантюрной операцией, в успехе которой не был до конца уверен даже сам Сергей Павлович Королев.
«Вместо одного здесь надо разместить троих»
Первый спутник и первый полет человека в космос сделали Советский Союз бесспорным лидером в космической гонке. Разозленные американцы бросили на преодоление отставания значительные ресурсы, и вскоре стало ясно, что они могут, что называется, обойти нас на повороте.
Советская разведка получила данные о том, что в Соединенных Штатах успешно реализуется проект «Джемини» — космического корабля, рассчитанного на экипаж из двух человек. С его помощью американцы надеялись первыми осуществить выход человека в открытый космос.
Никита Хрущев, уже вкусивший сладость космических побед над капиталистами, вызвал Королева, показал ему данные разведки и поставил задачу опередить янки.
Однако принципиально новый советский космический корабль, с помощью которого собирались покорять Луну, к тому времени находился на стадии проектирования. У СССР был только одноместный «Восток».
Инженер-конструктор Борис Черток, один из пионеров советской космонавтики, в своих мемуарах так вспоминал о начале работы над многоместным кораблем: «Королев подошел к спускаемому аппарату Терешковой и через открытый люк стал молча внимательно разглядывать внутреннюю компоновку. Потом быстро повернулся ко мне и Феоктистову и сказал:
— Вот вам задание. Вместо одного здесь надо разместить троих».
Как бы понятнее объяснить сложность данной задачи? Представьте себе автомобиль «Ока», который предложено переделать в маршрутку. Вот только в случае с переделкой «Востока» в «Восход» задача была значительно сложнее.
Отказались от всего лишнего. И нелишнего тоже
«Восходы» готовили в двух вариантах – трехместный для обычного полета и двухместный со шлюзом для выхода в открытый космос.
Места в спускаемом аппарате не хватало катастрофически. Первым, от чего отказались, было катапультируемое кресло. Вместо него поставили три обычных, развернув на 90 градусов.
При этом дефицит времени был такой, что переделывать панели приборов оказалось некогда. А управлять вручную «Восходом», находясь в кресле, просто невозможно.
В фильме «Время первых» есть сцена, где Леонов и Беляев, перемещаясь по кораблю в жуткой тесноте, проводят ориентацию «Восхода» вручную. Это вполне соответствует действительности — иначе управлять кораблем было невозможно.
Также при полете «Восхода-1» пришлось отказаться от скафандров, поскольку трое космонавтов не могли в них разместиться в кабине. Инженеры уверяли, что в них нет необходимости, поскольку никакой опасности разгерметизации нет. За исключением «Восхода-2», советские космонавты будут летать без скафандров до лета 1971 года, когда из-за разгерметизации погибнет экипаж «Союза-11».
«Востоки» совершали жесткую посадку. Именно по этой причине космонавты катапультировались на высоте нескольких километров и садились на парашюте в стороне от корабля.
После отказа от катапульты на «Восходе» установили систему мягкой посадки, которая срабатывала перед касанием поверхности. Смягчал удар импульс блока твердотопливных двигателей.
Система жизнеобеспечения оставалось той же, что и в полетах «Востоков». Это означало, что времени на полет гораздо меньше, поскольку кислород расходовали сразу три космонавта.
«Одного из вас я отправлю в космос»
Решено было, что первый полет продлится не более суток (максимальный ресурс корабля составлял двое суток).
Даже привычные ко многому подчиненные Королева считали данный проект нереалистичным. Но Сергей Павлович был умелым мотиватором.
«Если решите задачу, одного из вас я отправлю в космос», — заявил он молодым инженерам.
При этом генеральному конструктору предстояло убедить в этом шефа отряда советских космонавтов Николая Каманина, убежденного, что никому, кроме военных, в космосе делать нечего.
Возможно, наибольший вклад в переработку «Востока» в «Восход» внес инженер Константин Феоктистов. Свое творение ему пришлось проверять на надежность лично. Верный своему слову, Королев ввел его в экипаж «Восхода-1».
Каманина смущали возраст Феоктистова (в свои 38 лет он был старше других кандидатов) и состояние его здоровья. По последней причине полет «Восхода-1» стал для инженера первым и единственным.
Командиром экипажа назначили Владимира Комарова. До зачисления в отряд космонавтов он работал в НИИ ВВС на должностях помощника ведущего инженера и испытателя 3-го отделения 5-го отдела. Владимир Михайлович обладал наилучшей инженерной подготовкой в отряде космонавтов, поэтому к возможным нештатным ситуациям он был готов лучше других.
Третьим в экипаже должен был стать военный врач. Первоначально с Комаровым и Феоктистовым тренировался Алексей Сорокин, которого позднее заменил Борис Егоров.
Егоров тоже не нравился Каманину, писавшему в своих дневниках: «Егоров — мальчишка, к тому же у него слабое зрение и он плохо переносит невесомость… К сожалению, это не первое моё серьезное расхождение во мнениях с Королевым. Мне не хотелось с ним ссориться, но в данном вопросе уступать было нельзя».
И все-таки позиция Королева оказалась весомее — основной экипаж «Восхода-1» был утвержден в составе Комарова, Феоктистова и Егорова.
«Никогда бы никому не поверил, что из «Востока» можно сделать «Восход»
После нескольких переносов старт космического корабля «Восход-1» состоялся 12 октября 1964 года.
«Королев внешне был спокоен, но я-то знал, что он волнуется больше обычного. Видимо, пытаясь отвлечься от сомнений, он дважды обращался ко мне: "Николай Петрович, волнуешься? Что поделаешь, я сам весь дрожу". По пятиминутной готовности мы ушли в бункер. Точно в 12:30 по местному времени (в 10:30 по московскому) ракета с первым трехместным космическим кораблем "Восход" начала подъем. Томительные 523 секунды и... вздох облегчения — корабль вышел на орбиту!» — вспоминал Николай Каманин.
Удивительное дело, полет в реалистичности которого сомневались даже высшие руководители советской космической программы, прошел на удивление гладко. Экипаж, несмотря на то, что находился в кабине в крайне стесненном положении, просил продлить миссию еще на сутки. Но, как заметил Каманин, «лишний день полета ничего не мог прибавить к одержанной победе».
Полет «Восхода-1» продлился 1 сутки 17 минут 3 секунды. Когда поисковая группа доложила, что экипаж жив и здоров, Королев сказал: «Неужели все кончено, и экипаж вернулся из космоса без царапин? Никогда бы никому не поверил, что из "Востока" можно сделать "Восход" и трем космонавтам слетать на нем в космос».
Успех был действительно значительным. Американцы пребывали в шоке. Пока они только готовят двухместные корабли, русские уже имеют трехместные! В подробности преображения «Востока» в «Восход» их, понятное дело, не посвящали. Но сказка о Левше прозрачно намекала на то, что непосильных задач для жителей одной шестой части суши нет.
«Москва намекнула, что заголовок рапорта будет другим»
Беда пришла, откуда не ждали. Подготовку к полету курировал лично Никита Хрущев. В сентябре 1964 года он лично был на Байконуре, встречался с космонавтами. По традиции, об успешном завершении полета космонавты должны были доложить первому лицу государства.
Однако звонка от Хрущева не последовало ни через час, ни через пять. Космонавты успели ответить на вопросы инженеров и военных, немного отдохнуть, но никаких новостей из столицы не поступало. А потом ряд лиц из числа руководства были вызваны в Москву на Пленум ЦК.
«Подготовленный нами рапорт Комарова и выступления членов экипажа на Красной площади забракованы, — вспоминал Николай Каманин, — Москва еще вчера вечером намекнула, что заголовок рапорта (обращение к Хрущеву) будет другим. А сегодня утром мы уже официально узнали о смещении Хрущева и о назначении Брежнева Первым секретарем ЦК КПСС, а Косыгина — председателем Совета Министров СССР. Это событие ошеломило нас. Я знал, что Хрущев делает много глупостей, и был уверен, что он «влипнет» в историю и никогда не займет в ней место, подобное тому, какое заняли Ленин и Сталин, но я не думал, что он сорвется так быстро».
Получилось так, что Комаров, Феоктистов и Егоров, улетев при Никите Хрущеве, вернулись на Землю в тот момент, когда в Москве уже начался «дворцовый переворот».
Официальная встреча космонавтов в столице была отложена и состоялась лишь 19 октября. Отчитывались члены экипажа «Восхода-1» уже перед новыми руководителями во главе с Леонидом Брежневым.
На чествовании это никак не сказалось. Космонавты стали Героями Советского Союза и пополнили список народных кумиров, в который раньше вошли их коллеги, летавшие на «Востоках».
Судьба героев
Хитрость Королева с переделкой одноместного корабля позволила Алексею Леонову первым выйти в открытый космос во время полета на «Восходе-2».
Программа «Восход» была рассчитана еще на несколько полетов, но ее свернули ради форсирования «лунной программы».
Командир «Восхода-1» Владимир Комаров погиб во время первого полета на корабле «Союз» 24 апреля 1967 года.
Константин Феоктистов и Борис Егоров в космос больше не летали. Первый занимался разработкой новых космических систем, являлся заместителем генерального конструктора НПО «Энергия», преподавал в МГТУ им. Баумана. Второй трудился в Институте медико-биологических проблем, был директором НИИ биомедицинской технологии.
Бориса Борисовича Егорова не стало в 1994 году, Константин Петрович Феоктистов умер в ноябре 2009 года.
