26 октября 1962 года из-за Карибского кризиса до ядерной войны оставались считаные часы. И Хрущев, и Кеннеди понимали, чем всё кончится, но не брали инициативу по предотвращению катастрофы на себя. Её проявил советский разведчик Александр Феклисов.
Атомный шпион
Москвич, сын железнодорожного стрелочника, в 1939 году закончил радиофакультет Московского института связи и попал в Школу особого назначения (ШОН).
Буквально через год учёбы Феклисов был направлен на работу в США. Сначала в его задачи входило обеспечение двусторонней радиосвязи между Москвой и советской резидентурой в Нью-Йорке. Работал он под прикрытием консульства. В те годы наша разведка решала сложнейшие задачи по получению сведений о стратегических планах США и Великобритании во Второй мировой войне, а также о разработке новейших видов оружия. Самым важным был проект «Манхэттен» - под этим названием в американском Лос-Аламосе начались совместные работы американцев и англичан по созданию атомной бомбы.
В те годы многие учёные симпатизировали Советскому Союзу. Среди таких был Дэвид Гринглас, который работал в том самом атомном центре в Лос-Аламосе. Через Джулиуса Розенберга, мужа сестры, он по собственной инициативе передавал сначала сведения по радиоэлектронике, а потом и чертежи бомбы, сброшенной на Нагасаки. Связь с Розенбергами осуществлял А. Феклисов. Когда их, единственных в американской истории шпионажа, приговорили к электрическому стулу (спасая свою жизнь, сестру сдал Гринглас), Советский Союз сделал несколько попыток спасти Розенбергов, отказываясь, однако, признавать их своими агентами. Спустя десятилетия Александр Семёнович Феклисов признал, что он действительно с ними работал, но сделал уточнение: Этель никакого отношения к деятельности мужа не имела.
Когда Александра Семёновича перевели в 1947 году в Лондон, ему поручили вести самого ценного агента - учёного Клауса Фукса, ведущего специалиста по созданию ядерного оружия. Он работал с советской разведкой, ещё находясь в Лос-Аламосе, а когда вернулся в Великобританию, передавал всю информацию через Феклисова. Одной из главных задач разведчика было не засветить агента. Благодаря его профессионализму и мужеству Фукса СССР смог в короткие сроки, сэкономив немалые деньги, создать свою атомную бомбу. После её испытания в 1949 году, что стало шоком для американцев и англичан, начались активные поиски советских шпионов среди тех, кто имел доступ к атомной тематике. В результате американская разведка вышла на Фукса. Его судили в Англии, дали 14 лет тюрьмы. После освобождения он уехал на родину в ГДР. Его вклад в создание советского ядерного оружия всячески замалчивался, и Александр Семёнович пытался добиться, чтобы учёного наградили. Но Советский Союз так и не признал заслуг Фукса.
На связи с Кеннеди
Участие А. Феклисова в атомном проекте и стало его первым вкладом в спасение мира от ядерной катастрофы. «С его помощью в том числе выровнялось стратегическое соотношение СССР и США, а это дорогого стоит: американцы уже не могли развязать против нас ядерную войну, - считает коллега Феклисова Николай Леонов. - Спустя годы он совершил второй подвиг. В дни Карибского кризиса 1962 года всё происходило слишком быстротечно, и он благодаря своему опыту, связям, интуиции взял на себя важную роль переговорщика между Хрущёвым и Кеннеди, не имея на это никаких полномочий».
Сам Александр Семёнович в своих мемуарах вспоминал о том дне так: «Память моя до сих пор сохранила во всех деталях ту встречу со Скали (обозреватель Эй-би-си Джон Скали, который был вхож в семью Кеннеди. - Ред.) в ресторане «Оксидентал».
- Члены исполнительного комитета всё более решительно склоняются к принятию предложения военных о необходимости безотлагательного вторжения на Кубу. Пентагон заверяет президента, что в случае его согласия ведомство в сорок восемь часов покончит с советскими ракетами и режимом Кастро, - сказал он.
- Президент должен отдавать себе ясный отчёт, что вторжение на Кубу равносильно предоставлению Хрущёву свободы действий, - ответил я. - Советский Союз может нанести ответный удар по уязвимому месту в другом районе мира, имеющему важное военно-политическое значение для Вашингтона.
Скали, видимо, не ожидал такого ответа. Молча посмотрел мне в глаза и спросил:
- Ты думаешь, Александр, это будет Западный Берлин?
- Как ответная мера это вполне возможно, - сказал я. На этом наша полемика закончилась.
Часа в четыре дня я начал докладывать Добрынину (в те годы посол СССР в США. - Ред.) о беседе со Скали. Вдруг вошёл его помощник и сообщил, что меня срочно просит к телефону Скали. Когда я взял трубку, он попросил немедленно встретиться с ним.
Через десять минут мы уже сидели в кафе отеля «Статлер», находившегося между посольством и Белым домом. Не теряя времени, Скали заявил, что по поручению «высочайшей власти» он передаёт следующее условие решения Карибского кризиса:
1) СССР демонтирует и вывозит с Кубы ракетные установки под контролем ООН;
2) США снимают блокаду;
3) США публично берут на себя обязательство не вторгаться на Кубу.
Скали добавил, что такое соглашение может быть оформлено в рамках ООН.
Я быстро записал и прочитал Скали всё, что он мне сказал. Он подтвердил - правильно. Затем я попросил Джона уточнить, что означает термин «высочайшая власть». Чеканя каждое слово, собеседник произнёс: «Джон Фицджералд Кеннеди - президент Соединённых Штатов Америки».
Вскоре эта информация дошла до Хрущёва, который передал Кеннеди положительный ответ. Угроза ядерной катастрофы миновала. Александр Семёнович ещё два года проработал в Вашингтоне и вернулся в Москву. В 90-е годы он ездил в Америку на съёмки фильма о тех событиях. И написал книгу воспоминаний «За океаном и на острове». Спустя 45 лет, день в день, 26 октября 2007 года, он ушёл из жизни. Последний из тех разведчиков, которых называли «атомными».
