Даже некоторые православные активисты и группировки с радостью подключились к зачистке мира. На деле, правда, робингуды больше смахивают на банальных гопников, но это, похоже, мало кого волнует. Даже маститые священники рады поддержать такие банды авторитетом и представить их своей пастве, как героев.
Бороться со злом просто!
Допустим, есть некое зло, часто беспримесное, как педофилия, или достаточно субъективное, как кощунство. Если государство или церковь, в зависимости от вида зла и понимания кто с ним должен бороться, не могут организовать профессиональную и эффективную защиту, то тему подхватывают некие ребята. Они организуют, как умеют и как понимают свою борьбу, словно робингуды.
Нечто похожее было и в последнее десятилетие Советского союза, только там боролись не с явными злодеями, а с идеологическими врагами. Помните, на откуп робингудам тех дней — гопоте были отданы рокеры, металлисты, панки, хиппи. Их принесли в жертву, чтоб в правильное русло аккумулировать энергию шпаны и заодно почистить улицы от длинноволосых нарушителей эстетики советской жизни. Из двух зол — идеологического с Запада и бандитского родного — оветское государство выбирало второе.
Какие типичные истории сегодня? К примеру, борцы с наркоторговцами или педофилами выявляют злодеев на улицах или в социальных сетях. Их ловят через подставные жертвы, снимают на видео, материалы размещают в интернете. Нередко устраивают небольшой самосуд — бьют злодеев. Другой пример. Нынче модно бороться с гомосексуалистами или кощунниками. Борцы со злом, как правило, православные, устраивают акции против геев или, скажем, против сторонников Pussy Riot, стараясь отловить парочку-другую жертв. Подогревают эмоции, провоцируют, унижают, могут и яйцами закидать и потасовку устроить. В итоге, внимание привлечено, лидеры акций пропиарились, появилось впечатление, что общество тоже «против». Показательно, что полиция снисходительно относится к робингудам и более требовательно к их жертвам.
Собственно вот и вся логика. Все просто. На большее ни ума, ни опыта, ни профессионализма — нет, да и не нужно. Типа, сплошной позитив: не было ничего, и вдруг пошла движуха.
Однако, этим все только начинается. Дело в том, что такие хлесткие разоблачения и акции — это сегодняшний мейнстрим, это то, что в СМИ и общественном сознании подменило позитивные социальные технологии. Это модно. Робингудство привлекает сторонников и спонсоров и, главное, благодарных зрителей. Борьба растет как на дрожжах и, естественно, требует развития. И тут начинается самое интересное.
Два пути
Перед созревшей и перезревшей группой борцов со злом, да еще подогретой успехами, деньгами и популярностью, встает выбор. Первый путь — профессионализироваться, развиваться и всерьез системно работать, как многие НКО. Работать прозрачно и ради подопечных. В этом случае главный двигатель – милосердие, желание оказать помощь и поддержку человеку, оказавшемуся в беде. Окружающий мир — это источник помощи и поддержки, это партнеры. Второй путь — ревратиться в узконаправленную, собирающую PR-дивиденды, банду или секту с внутренними правилами, иерархией ценностей и идеологией осадной крепости. Это путь гопоты, где главный двигатель — насилие. В этом случае окружающий мир — это несвои, или даже враги. В отношении их не действует внутренний кодекс чести. Собственно, наиболее известные истории борьбы со злом, в том числе и православные, пошли по второму пути.
Как работают НКО?
Для благотворительных НКО жизненно необходимо соблюдение некоторых принципов.
1. «Не навреди» — прежде всего, необходимо заботиться о безопасности и пользе подопечных. Человек — всегда человек, даже если он болен, обезображен, поглощен зависимостью, плохо себя ведет и т.д. Необходимо думать на 2-3 шага вперед, помнить об ответственности и продумывать последствия. Должна быть соблюдена личная тайна.
2. Важно быть открытыми, легальными и соблюдать закон. Устав, принципы деятельности, ключевые сотрудники, отчеты о деятельности и сборе (расходе) — все это должно быть общедоступно. У НКО, в конечном итоге, есть только свое честное имя и имидж. С ними сотрудничают не из страха, а из уважения и доверия.
3. Необходимо учитывать интересы всех заинтересованных лиц и групп и четко соблюдать границы. К примеру, о больном заботятся врачи, медсестры, родные, сотрудники благотворительного фонда, волонтеры. Все они не враги друг другу, хотя и по разному видят задачи и работу друг друга. НКО должны понимать взаимные компетенции и призваны сотрудничать и не делать несвою работу.
4. Очень важно научиться сотрудничать со сторонними специалистами и организациями для помощи подопечным. Необходимо максимально сотрудничать и с иными НКО, чтобы переадресовывать непрофильные запросы и обмениваться ресурсами. По возможности надо добиваться, чтобы профильные государственные структуры делали свою работу в отношении людей, оказавшихся в беде. Служение НКО несовместимо с всезнайством и самодостаточностью.
Что негативного в робингудстве?
1. Прежде всего, настораживает замкнутость на борьбе, скорее, даже одержимость борьбой со злом. Добро достигается через насилие. У таких организаций главный деятельный посыл — «против» и почти отсутствует деятельный посыл «за». Кстати, это ярко видно даже на столь, казалось бы, позитивной теме, как "Pro life" (За жизнь), которая в православной среде превратилась в движение и организации (а порой и группировки) «против абортов» и заодно — против всех, кто критически смотрит на эту тему. Ни о какой позитивной работе в поддержку материнства и детства, как правило, речи нет. Кстати, эта приставка к деятельности в виде борьбы со всеми, кто не разделяет взгляды робингудов, присуща всем известным мне злоборческим организациям. И это очень серьезный признак!
2. Виды зла, против которых борются — очень выборочны. В стороне остаются действительно массовые глубокие проблемы: насилие в семьях, или насилие в армии, или проституция, или порнография, или денежное интернет и смс мошенничество, или загрязнение и уничтожение природы и т.д. Некоторые благотворительные или правозащитные НКО показали возможность на очень серьезном уровне решать эти проблемы, к примеру, «Комитет солдатских матерей» или «Гринпис». При этом, оказывается, робингудов не волнуют даже смежные для них или более актуальные темы. Меня потрясло интервью с каким-то активистом, якобы ловящим педофилов, где тот в очень грубых и циничных выражениях дал понять, что его не волнует тема совращения девочек и девушек.
3. Борцы со злом — непрофессионалы, у них нет никакой компетенции. Стратегию борьбы со злом разрабатывают сами, не понимая последствий для облагодетельствованных и участников, не имея безопасных механизмов достижения своих целей, не взаимодействуя ни с кем. Робингуды не понимают своего места и роли, от чего развивается лживое чувство собственной уникальности и значимости. В итоге, отсутствует системное понимание и деловое партнерство с возможными коллегами и специалистами. К примеру, тема сексуального домогательства в интернете достаточно хорошо изучена. Работа с ней предполагает не только выявление педофилов, но и просветительскую работу в группе риска на тему безопасного интернета и правильного поведения при домогательствах, создание телефона доверия, психологические и юридические консультации тех, кто подвергся домоганию, тесная работа с правоохранительными органами, реабилитационные программы для подвергшихся насилию и т.д.
4. Все, о ком я знаю, не сотрудничают с сообществом благотворительных НКО. Они противопоставляют себя им, оправдывая и превознося гопничество, как доброделание. Робингуды сами по себе. Это типичная идеология и психология секты. Жесткая вертикаль авторитета, насилие, как метод работы, уверенность в абсолютной праведности своих действий на благо идее, ограничение кругозора. Это, кстати, очень ярко видно по православным неомиссионерским организациям.
Реплика в завершение
Основную проблемную точку этой дискуссии я вижу вот в чем. Нам говорят: наркотики, педофилия, гомосексуализм, аборты, кощунство — это зло. С этим трудно не согласиться. Значит, делают за нас вывод — позиция робингудов с методами гопников — это добро. А если кто-то против того, что и как делают борцы со злом, значит, он оправдывает зло и сам злодей. Таким образом, тема из профессиональной области переводится в идеологическую, что серьезно мешает развитию сферы благотворительности и прав человека.
Если мальчика спасли от педофила или отговорили девушку от аборта или разорили наркопритон — я уверен, что это хорошо. Я не против добра. Но я против негативных последствий неумного бесперспективного добра. Дело не в результативности конкретных действий. Дело в принципе, который для меня важен — цель не оправдывает средства и не оправдывает неэффективную в системном и долгосрочном смысле самодеятельность и гопничество, выдаваемые за безусловное добро.
 |
|
| Юрий Белановский, Руководитель добровольческого движения «Даниловцы» |
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
