На прошлой неделе в Москве прошло заседание Военно-промышленной комиссии. Под руководством вице-премьера Дмитрия Рогозина, который отвечает за «оборонку», специалисты обсуждали выполнение ядерного гособоронзаказа и развитие российских ядерных сил.
Впрочем, кроме новейших разработок в ядерно-оружейном комплексе отрасль готова предложить стране и мирную высокотехнологичную продукцию. «Побочный» продукт военных технологий - уникальные решения и приборы, которые оказываются востребованы и на российском, и на международном рынке высокоточного измерительного и медицинского оборудования, космических услуг, сложных систем обеспечения безопасности гражданских объектов.
Для заседания Военно-промышленной комиссии выбрали Всеросийский научно-исследовательский институт автоматики (ВНИИА) имени Духова, входящий в госкорпорацию «Росатом». До недавнего времени мало кто знал, чем занимаются в его корпусах почти в центре Москвы.
Созданный в 1954 году институт занимается разработкой ядерных боеприпасов, их систем подрыва и нейтронного инициирования, компонентов и устройств автоматики, аппаратурой регистрации ядерных взрывов и т. д.
Первым делом - оборона
«В рамках гособоронзаказа мы предполагаем существенную модернизацию оборонной мощи России с очень чувствительной стороны - стратегических ядерных сил», - рассказал перед заседанием комиссии Дмитрий Рогозин.
Упомянув о сложностях с выполнением в прошлом году гособоронзаказа некоторыми предприятиями военно-промышленного комплекса, вице-премьер не удержался от комплимента в адрес атомщиков: «Работа здесь поставлена ритмично и жёстко».
Как пояснил в свою очередь Сергей Кириенко, глава государственной корпорации, программа гособоронзаказа предприятиями отрасли в прошлом году, как, впрочем, и в предыдущие годы, выполнена на 100%. «У нас не было случая, чтобы отрасль не выполнила гособоронзаказ, - добавил Кириенко. - Уверен, что такого не будет и впредь».
Дмитрий Рогозин заинтриговал планами: в ближайшее время в ядерном центре в Сарове (Нижегородская область) «будут представлены новые современные разработки, в том числе связанные с новыми физическими принципами». В Сарове делают ядерное оружие...
В хозяйстве пригодится
Тем временем во ВНИИА вице-премьер обратил особое внимание на образцы гражданской продукции, к созданию и производству которой приложили руку в том числе и военные специалисты атомной отрасли.
Так, например, на импровизированный выставке, организованной в одной из лабораторий института, были представлены специальные датчики давления. Такие используются в агрессивной среде для замера параметров теплоносителя на атомных станциях. Одну из модификаций этих датчиков покупают также нефтяники и газовики. По их требованию - забавный нюанс - с поверхности приборов убрали дисплеи и светодиоды. Светящиеся детали приборов, установленных на трубопроводах в безлюдных местах, привлекают... охотников. Видимо, тех из них, кому не хватает сил выследить дичь, но очень хочется поупражняться в меткости.
По словам Вадима Загузова, руководителя отдела, занимающегося разработкой и производством датчиков давления, приборы обладают уникальными характеристиками: «Межповерочный интервал - 5 лет, срок службы - более 20 лет». Не менее важно, что и стоят они гораздо меньше зарубежных аналогов.
Между тем, если для оснащения одного блока АЭС нужно около 2 тыс. датчиков давления, то аппаратура для научных исследований быстро протекающих ядерных процессов, как пояснил Игорь Кремлёв, зам. главного конструктора института, - это штучное производство, освоенное лишь в нескольких странах мира. Такая аппаратура нужна, например, для исследования новых видов энергетики, основанных на управляемом термоядерном синтезе.
Пожалуй, самое неожиданное «гражданское» применение нашли разработки в области нейтронного инициирования ядерных зарядов. Как пояснил Дмитрий Юрков, другой заместитель главного конструктора ВНИИА, источники нейтронного излучения нашли применение в геологоразведке и медицине.
Под землёй и в космосе
Геологи используют метод нейтронного каротажа. Забавно, но с французского «каротаж» можно перевести как «выдёргивание морковки». Вместо морковки в этом случае используется зонд, который опускают в скважину. «Нейтронный генератор испускает поток нейтронов, - пояснил специалист. - Они взаимодействуют с окружающим зонд веществом, из которого вылетают гамма-кванты. Каждому элементу таблицы Менделеева соответствует свой гамма-квант». Метод позволяет с высокой точностью доразведывать месторожения, «подсказывая» геологам границы нефтегазовых или, например, урановых пластов.
Тем временем ещё один российский нейтронный генератор прямо сейчас... летит к Марсу. Прибор установлен на американский марсоход «Кьюриосити» и будет исследовать поверхность Марса в поисках воды. Американцы объявили конкурс на создание такого прибора, но сделать его смогли только в России. «Требования были очень высокими, - рассказывает Юрков. - Перепад температур в 100 градусов, перегрузки до 2,5 тысяч G и вес не более 3 кг». Кстати, такой же прибор теперь должен в 2014 году улететь на Луну в рамках новой российско-индийской лунной программы.
В медицине поток нейтронов может использоваться для лечения онкологических заболеваний. Недавно разработанная компактная установка для брахитерапии (источник подводится непосредственно к поражённому органу, например простате, прямой кишке, шейке матки) в ближайшее время должна пройти лицензирование, после чего прибором планируется оснастить порядка 50 онкологических центров.
Неожиданная деталь: для создания нейтронного потока внутри прибора создаётся напряжение более 100 тысяч вольт.
Однако одна из самых важных сфер использования тех же нейтронных генераторов и других ускорителей заряженных частиц - создание комплексных систем безопасности. На привычных уже для нас рентген-установках, которыми оснащаются для досмотра багажа пассажиров, например, аэропорты, некоторые виды современной взрывчатки почти не видны.
Защита от террористов
Комплексное использование радиационных технологий вместе с другими методами позволяет с максимальной точностью обнаружить спрятанные в багаже взрывчатку, наркотики, другие запрещённые вещества. Кстати, новыми «атомными» приборами, с помощью которых можно дотошно проверить подозрительный багаж, с недавнего времени уже оснащены около 30 железнодорожных вокзалов на юге России, некоторые станции Октябрьской железной дороги, 5 станций питерского и 18 станций Московского метрополитена, аэропорты «Домодедово» и «Пулково».
В качестве опытных образцов уже существуют и «промышленные» досмотровые комплексы - для проверки на «закладки» не чемоданов и другой ручной клади, а крупногабаритных контейнеров и грузовиков.
Как пояснили «АиФ» в «Росатоме», государственная корпорация обладает многолетним опытом в обеспечении безопасности критических объектов, в частности атомных станций. Технологии предприятий отрасли уже применяются при производстве досмотровых систем антитеррористической защищённости объектов транспортной инфраструктуры, зданий, сооружений и мест массового скопления людей. Так, например, производимые предприятиями отрасли современные и высокочувствительные детекторы радиационных материалов устанавливаются уже не только на проходных АЭС или специальных объектах Министерства обороны.
Важную роль играет и производство средств охраны периметра различных объектов. Так, к примеру, предприятие «Дедал» приняло участие в оснащении системами охраны периметра одного из главных объектов грядущей в 2014 году Олимпиады в Сочи - Олимпийского парка.
Тем временем мировой рынок досмотровых систем, по оценкам экспертов, составляет сегодня около 2,5 млрд долларов в год, его ежегодный рост предположительно составит 5-7% до 2030 года. Российские предприятия, используя свои преимущества, вполне могут претендовать на его долю.
Однако важнее денег - безопасность. Новейшие разработки в этой сфере должны в ближайшее время оказаться востребованными - прежде всего внутри страны - благодаря федеральной программе «Государственная граница Российской Федерации» (на 2012-2020 годы) и Комплексной программе обеспечения безопасности населения на транспорте.
