Россия решила отказаться от реализации проекта строительства «Южного потока», подписав при этом меморандум с Турцией о создании трубопровода через Чёрное море. Об эффективности и стоимости нового проекта АиФ.ru рассказал руководитель Центра изучения мировых энергетических рынков ИНЭИ РАН Вячеслав Кулагин.
Наталья Кожина, АиФ.ru: Вячеслав Александрович, какая из сторон больше всего пострадает от закрытия «Южного потока»?
Вячеслав Кулагин: Прежде всего, есть ощущение, что пока не всё потеряно и жирная точка в истории с «Южным потоком» не поставлена. У европейской стороны ещё есть шанс осознать, что происходит, и вернуть этот проект, обратиться к российской стороне с предложением пересмотреть решение, но, безусловно, вероятность подобного шага мала. Если говорить о том, кто больше всего потеряет, то, безусловно, это Болгария. Только за транзит она должна была получать 400 млн евро в год, плюс приемлемые условия для поставки газа, в частности по цене. Кроме того, эта страна могла повысить свою роль для всего ЕС, став важным звеном при поставках энергоресурсов, но этого всего не произошло. Это большие потери для такой небольшой страны, как Болгария, в том числе внутриполитические.
— Как вы думаете, Болгария будет требовать от Евросоюза возмещения упущенной выгоды по проекту «Южный поток»?
— Она может пойти на этот шаг, но я думаю, что никто не будет возмещать ей упущенную выгоду, поскольку ЕС не брал никаких обязательств. Скорее всего, состоится непростой разговор Болгарии с теми, кто подтолкнул её к отказу от «Южного потока» (на уровне политиков, а не юристов), ведь она действительно много потеряла.
— «Газпром» уже потратил $4,66 млрд на расширение инфраструктуры на российской территории, что будет с этими инвестициями?
— «Газпрому» предстоит большая работа в этом отношении, в частности, придётся решать вопрос с уже закупленными трубами. Но если мы говорим о строительстве газопровода через Турцию, то вся инфраструктура, которая была построена под «Южный поток» на территории нашей страны, пойдёт под новый проект. Тем более, что объёмы такие же, поэтому она будет использована целиком. Туда же могут пойти трубы, по которым уже подписаны соглашения, хотя тут потребуется определённая отсрочка, поскольку строительство будут начинать не прямо сейчас, нужны инвестиционные обоснования, согласования, какое-то время это займёт.
— Если рассматривать экономическую составляющую, в какую сумму выльется российско-турецкий проект?
— Новый проект должен быть не дороже «Южного потока», тем более, что речь не идёт о создании огромной инфраструктуры по территории Европы, которая планировалась. Морская часть будет короче, но добавляется сухопутная часть по Турции, в итоге стоимость поставок газа от территории РФ до территории ЕС будет примерно конвертируема по затратам. По стоимости, возможно, российская сторона будет даже в выигрыше. Единственный вопрос — непонятно, что будет с продолжением поставок на выходе из Турции, там пока нет нужной инфраструктуры. Теоретически, по нормам третьего энергопакета, её должны создавать европейцы, но непонятно, где они будут брать деньги на это.
Сейчас российской стороне необходимо целиком посмотреть на экономику возможных проектов, вполне вероятно, наиболее экономически привлекательным будет часть объёмов от планируемых мощностей «Южного потока» направить на территорию Турции и оставшийся объём предусмотреть для дополнительных мощностей «Северного потока» или «Ямал-Европа».
— Россия и Турция подписали пока только меморандум о строительстве газопровода, каковы шансы, что совместный проект воплотится в жизнь?
— Сейчас мы, скорее всего, подождём реакции Запада. И в зависимости от этого будем решать, что делать дальше. Если «Южный поток» не реализовывается, то для России нормальный вариант — строиться через Турцию. Во-первых, потому что уже потрачены инвестиции, мы их не потеряем, а просто переориентируем. Во-вторых, мы всё же выйдем на необходимый объём поставок газа в Европу в обход Украины. Для Турции это приоритетное сотрудничество, поскольку её роль возрастёт и она сможет получать газ по более приемлемой цене. Со стороны РФ и Турции, которые должны решать эти вопросы, проект привлекателен. С Европой, я думаю, будут ещё сложные консультации.
— Европейская сторона была готова к такому шагу со стороны России?
— До сих пор в российской истории ни один проект такого масштаба на такой высокой стадии готовности не был отменён подобным образом. Возможно, отдельные эксперты предполагали подобный ход России, но в принципе Европа его не ожидала, и предполагалось, что у нашей страны нет альтернативы, кроме «Южного потока» или Украины. В свою очередь я хочу подчеркнуть, что если сравнивать два проекта, то по «Южному потоку» газ сразу бы попадал на территорию Европы, а новый проект будет идти через территорию Турции, здесь для Европы возникает большая опасность зависимости от Турции, тем более, что южный коридор с Ближнего Востока планировался также через Турцию. Таким образом, для Европы появляется вопрос о том, как взаимодействовать с турецкой стороной, когда она становится одним из ключевых транзитных звеньев при поставке газа в Европу.
— Евросоюз не скрывает планов по снижению зависимости от российских энергоресурсов, многие эксперты говорят, что и России нужно взять курс на снижение зависимости от европейского рынка, возможно ли это?
— Это было бы не так разумно. Европейский рынок довольно привлекателен для России, он даёт компаниям дополнительную выгоду, так почему бы там не работать. Просто бросать всё и уходить с позицией «Мы навредим вам» — неверно, мы больше навредим этим шагом самим себе. При этом есть довольно любопытный момент: ЕС планировал снижать зависимость от российских энергоресурсов во многом за счёт «Южного коридора», который как раз выходит на Турцию, теперь, создавая этот коридор и все трубопроводы к нему, европейские страны фактически улучшат ситуацию с поставками российского газа по этому новому проекту. Здесь есть ещё один казус для Европы, с которым нужно будет что-то делать, поскольку «Южный коридор» перестанет восприниматься как антироссийский.
