Она ушла в 72 года. Последнее время тяжело болела, неизлечимый диагноз от нее скрывали, но, скорее всего, Целиковская о нем догадывалась. Она была не только талантливой и красивой актрисой, но и умной, проницательной женщиной.
Любимым афоризмом, словно девизом жизни, стали для нее слова Кафки: «Стой под дождем, пусть пронизывают тебя его стальные стрелы. Стой, несмотря ни на что. Жди солнца. Оно зальет тебя сразу и беспредельно».
Дочь оперной певицы и регента церковного хора Людмила Целиковская тоже могла бы связать свою жизнь с музыкой. Мать ее признавалась: «С Люськой так легко! Встанет утром и поет, поет...» Еще в детстве «Люська» поняла, что хочет быть актрисой. Переодевшись нищенкой, ходила с подружками-пионерками по улицам. А в сороковые уже была любимицей зрителей, кумиром тех, кто воевал и ждал...
На фронтах Великой Отечественной красноармейцы поднимались в бой со словами: «За Родину! За Сталина! За Целиковскую!» Девушки стремились быть похожими на актрису с лучистыми глазами: делали «шестимесячную завивку», выщипывали брови. И даже плакали, «как Целиковская»... Мужчины наперебой предлагали ей руку и сердце. Но оно у актрисы всегда было занято. Пять раз она выходила замуж. И каждый последующий брак был длиннее предыдущего.
Казалось, за ней сломя голову бежали слава, успех, признание. И безграничное семейное счастье. О котором мечтает каждая женщина. А судьба испытывала ее, как могла.
Ей — 23, ему — 42, у обоих семьи. Актриса второй раз замужем, но обманывать супруга, писателя Бориса Войтехова, не хочет и пишет ему: жить без Жарова не могу. В ответ оскорбленный муж забрасывает ее угрозами: «Берегитесь! Ждите беспощадности!» Когда связь с Целиковской обнародовал для своей жены Жаров, началось и вовсе что-то страшное. Здоровье Михаила Ивановича не выдержало, и он на полтора месяца попал в больницу.
Невыносимое счастье
Спустя много лет Целиковская назовет первые два замужества ошибками молодости, о Жарове же всегда будет отзываться тепло: «Он любил меня больше всех... А я больше всех любила Алабяна».
Скрывать романы было не в характере Людмилы Васильевны. Нет, пожалуй, ее нельзя было назвать чересчур влюбчивой, ветреной. Скорее — честной. По отношению к себе. И мужчинам. Возраст неумолимо приближался к отметке 30. Блестящей карьеры для полного счастья было мало: ей хотелось стать матерью. А родить от Жарова не получилось. Добавили волнений и творческие проблемы. Пока она снималась в «Воздушном извозчике», ее отчислили из театра им. Вахтангова. К тому же Иосиф Виссарионович самолично вычеркнул ее из списка на Сталинскую премию. Всю съемочную группу фильма Эйзенштейна «Иван Грозный» представили к высокой награде. А о роли Анастасии в исполнении Целиковской Сталин сказал: «Царицы такими не бывают!»
— С Жаровым они прожили счастливо 5 лет, — рассказывал мне в интервью сын Людмилы Целиковской Александр Алабян. — Но к моменту знакомства с моим отцом (главным архитектором Москвы Каро Алабяном, — Ред.) их брак, можно сказать, был на исходе. Художник и архитектор, заядлый театрал, он дружил с Рубеном Симоновым, тогда еще простым артистом «Вахтанговского», который и представил ему Людмилу Целиковскую.
При следующей же встрече Алабян взял ее руку, внимательно рассмотрел линии на ладони и улыбнулся: «А знаете, вы будете моей женой». Больше они не расставались. Тогда как Михаил Жаров был безутешен. Он не мог смириться с мыслью о разрыве. Говорили, даже пытался подкупить неверную жену черным жемчугом, отвалив за него чемодан денег.
— Может, и пытался, но что-то я этого жемчуга не видел, — рассмеялся Александр Карович. — К сожалению, безоблачной жизнь родителей была недолго. Вскоре после свадьбы Каро Семенович попал в немилость к Берии. Отец руководил строительством советского павильона на Международной выставке в Нью-Йорке, потом много ездил по миру. Вернувшись домой, предложил расселять клоповники и строить не очень дорогое, но нормальное жилье. Правительство же хотело удивить мир сталинскими высотками. В присутствии Берии Алабян доказывал, что все это показуха. Его обвинили в космополитизме, сняли с высоких постов. И тогда папа встал перед мамой на колени: «Прости меня, Люся. Если б я мог представить, что такое произойдет, никогда не посмел бы жениться на тебе».
От ареста Каро Алабяна спас его друг Анастас Микоян. Во время Гражданской войны Алабян вынес раненого Анастаса Ивановича из боя. А теперь Микоян вручил ему билет до Еревана: «Уезжай, тогда о тебе все забудут».
Целиковская никогда не упрекала Алабяна. Они зажали в кулаке свои чувства, продолжали жить дальше. А спустя пару лет, когда стало невмоготу, написали письма в правительство. В 1953 году семье дали квартиру, Алабяну — работу. Казалось бы, жизнь налаживалась. Но вдруг свалилась новая беда: сын заболел полиомиелитом.
— Мама бросила театр, кино. Всю себя отдавала борьбе за мою жизнь. И лишь через много лет узнала, насколько это страшный диагноз. Узнала б раньше — выбросилась бы с балкона, признавалась она. К счастью, у меня оказалась редкая форма, которую удалось вылечить... А в 1959 году от рака легких умер отец, всю жизнь дымивший как паровоз.
От любви до ненависти
Целиковскую тогда поддержали Микоян и Любимов. Юрий Петрович был влюблен в Людмилу Васильевну еще со времен учебы в Щукинском. Скоро они стали жить вместе. Отношения продолжались почти 20 лет. Но официально они их так и не оформили.
— «Подружиться» с новым мужем мамы мне не удалось. По-моему, Любимов был довольно эгоистичным человеком, по-настоящему любившим только себя. Даже с сыном Никитой (от первого брака, — Ред.) он не был близок... Но их жизнь с мамой, безусловно, была насыщенной и интересной. К нам приходили Пастернак, Высоцкий, Бакланов, Можаев, Вознесенский, Евтушенко, Федор Абрамов, Борис Васильев, Петр Капица. В доме фактически рождалась «Таганка». Хотя это, конечно, было непросто. Помню, «наверху» собирались запретить очередной его спектакль и вызвали на ковер. Мама ждала дома, нервничала. Наконец не вытерпела: позвонила в секретариат высокого начальства и попросила соединить с Любимовым. А потом нарочито громко сказала, чтобы было слышно чиновникам: «Юрий, не унижайся! Пошли его к чертовой матери и немедленно домой! И купи по дороге можайского молока».
В результате самой актрисе перестали давать роли в театре, не приглашали в кино. А слухов о романах Любимова меж тем становилось все больше.
— Мама отдала Любимову прекрасные годы жизни. А он в одночасье оставил ее ради молоденькой и, когда мама умерла, даже не пришел на похороны. Хотя только из-за него она так и не стала народной артисткой СССР. Театр несколько раз подавал на звание, но было мнение: раз в гражданском браке с Любимовым, ходу не давать. Они не скандалили, не выясняли отношений. Просто однажды она сказала: «Уходи». И потом уже не вспоминала. Ни плохим словом. Ни хорошим. Лишь незадолго до смерти призналась: «Чтобы жить с гением, нужно быть душечкой. А я упрямая...» Однажды Любимов сказал: «Когда мы разойдемся, у тебя в доме будет праздник». Праздник продолжается до сих пор.
В конце жизни она выписала из книги Астафьева: «Теперь я знаю: самые счастливые игры — недоигранные, самая чистая любовь — недолюбленная». Настоящая звезда экрана, Целиковская экономила на продуктах, чтобы починить машину или купить новые туфли взамен старых; моталась за дешевыми стройматериалами для ремонта сарая и по автосервисам в поисках деталей для замены сцепления.
— При этом ей никто никогда не помогал. А она заставляла уважать себя. В конце сороковых ее и еще одну артистку пригласили в особняк Берии «посмотреть кино». «И мы, дурочки, пошли», — смеялась потом Людмила Васильевна. После фильма к ним стали приставать. Целиковская недолго думая врезала заму Берии Кобулову по «оливковой роже» и побежала к выходу. Бежит и боится: сейчас начнут стрелять. Но ее не тронули. Думали: раз посмела замахнуться на такого человека, может, Сам покровительствует. А вот вторая актриса осталась в особняке и спустя несколько лет попала в лагерь.
Людмила Васильевна хорошо готовила, любила собирать и мариновать грибы, мастерски играла в теннис и азартно — в карты. Могла за час сварить обед, за вечер связать свитер. Быстро найти денег, добиться приема у чиновника. Она обожала полевые цветы, переводила с английского. И самыми важными достижениями жизни считала рождение сына и постройку дачи.
Только однажды Людмила Целиковская позволила себе сказать вслух, что не была избалована судьбой. То, что хотела, сыграть не довелось. А мужа, который продвигал бы в профессии, не было. Все лучшие роли — в музыкальных комедиях «Антон Иванович сердится», «Близнецы», «Сердца четырех», «Воздушный извозчик» и «Беспокойное хозяйство» — Целиковская сыграла в начале карьеры.
— Пока могла, мама выходила на сцену. И, несмотря ни на что, оставалась оптимисткой. До конца своих дней.
