«AиФ»: - Мария, на завершившемся Московском кинофестивале вы работали в составе жюри основного конкурса и «по долгу службы» смотрели все фестивальные фильмы. Однако слова «фестивальное кино» сегодня воспринимаются почти как ругательство - мол, эта заумь простому зрителю неинтересна.
Мария Миронова: - А для меня, наоборот, авторское кино - самый интересный творческий процесс. Фильм, который делается только ради кассовых сборов, превращаясь в высокобюджетную, но абсолютно выхолощенную картинку, сдобренную, как приправой, спецэффектами, меня вряд ли заинтересует. Мне ближе картины, в которых режиссёр пытается сказать что-то важное. Может, я в этом смысле неправильный человек, но в кино прихожу не отдыхать, а чтобы увидеть истории человеческой жизни, чтобы подключиться и самой эмоционально пережить перипетии чьей-то судьбы.
«AиФ»: - Но это умение зацепить зрителя многие российские режиссёры сегодня потеряли?
М. М.: - Мне кажется, что это вопрос не режиссёрского умения. Это скольжение по поверхности, неспособность проникнуть в суть проблемы и заинтересовать зрителя тем, что тебя взволновало, обусловлены огромным потоком информации, в котором мы сегодня живём. Когда человеческий мозг не успевает углубиться вообще ни во что - он просто, что называется, считывает картинку. И молодому поколению, привыкшему к такому поверхностному восприятию, тяжело смотреть фильм, кадры в котором длятся минутами, где нет этой клиповой нарезки. Поэтому ленты Тарковского или Сокурова оно просто не вынесет.
И это, на мой взгляд, грустно. Потому что у интересных режиссёров - пусть их немного, но они есть - остаётся всё меньше шансов быть услышанными. И они пытаются остановить тот ритм убыстрённой съёмки, в котором мы все сегодня существуем. В одной из фестивальных программ, кстати, показывали очень интересный фильм. Режиссёр взял камеру, спустился в метро и начал снимать идущих мимо людей в режиме реального времени - их глаза, руки. Ты успевал рассмотреть выражения их лиц, мог даже прочитать по глазам их мысли. Но это реальное время - тот ритм, в котором мы живём, едим, пьём, встречаемся с друзьями, - на экране кажется очень тягучим, и режиссёр начал потихоньку убыстрять смену кадров. Сперва ты этого не замечаешь, а потом вдруг ловишь себя на том, что в мелькающей перед глазами мозаике уже не можешь выделить из толпы конкретных людей. Вокруг - лишь безликая суета, в которой мы, сами того не замечая, сегодня существуем. Этот фильм, конечно, никогда не покажут в кинотеатре «Пушкинский». Но он очень мудрый, потому что заставляет тебя немного притормозить, чтобы вырваться из этой суеты.
«AиФ»: - Одна из фестивальных программ называлась «Поколение «Ноль» выбирает». Молодым режиссёрам предложили выбрать фильм, оказавший на них максимальное влияние. Вы бы какую ленту туда включили?
М. М.: - (Не задумываясь.) Две, обе - Александра Сокурова: «Русский ковчег» и «Молох». Это шедевры! В кино, как и в любом виде искусства, есть вещи сиюминутные - мультфильмы, к примеру (которые, кстати, я очень люблю), а есть то, что переходит в разряд общечеловеческих ценностей. Фильмы Сокурова останутся в веках кинематографических. Он не делает того, что ты посмотрел, выплюнул и тут же забыл.
«AиФ»: - Дети растут быстро. С сыном его профессиональное будущее вы обсуждаете? Вы же пришли в кино по стопам родителей…
М. М.: - (Перебивает.) Никогда в жизни я не шла по чьим-то стопам! Поэтому и сыну в последнюю очередь посоветую идти по чьим-то стопам. Если ты идёшь по проложенному кем-то для тебя пути, становишься несвободен в своём выборе. А я считаю, что у человека - и у мужчины в первую очередь - должна быть свобода выбора. Иначе он не сможет ничего совершить.
Досье
Мария Миронова родилась в 1973 г. в Москве в актёрской семье Е. Градовой и А. Миронова. Дебютировала в кино в 1981 г. в фильме С. Говорухина «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна». Окончила ВГИК. С 1996 г. - актриса театра «Ленком». Сыграла в фильмах «Свадьба», «Олигарх», «Русский бунт», «Статский советник» и др.
