Можно ли снять доброе кино о смертельной болезни?
На XXVII фестивале российского кино «Окно в Европу», который на минувшей неделе завершился в Выборге, картина режиссёра Бориса Гуца «Смерть нам к лицу» получила две награды: Главный приз конкурса игрового кино «Осенние премьеры» и приз Гильдии продюсеров России.
Главные герои фильма – молодая семейная пара, которой срочно нужны деньги на операцию в Германии: жена Маша (актриса Саша Быстржицкая) больна раком. Но Маша не унывает: она шутит, выбирает цвет гроба и составляет список гостей, которых пригласит на похороны. Петя (Даниил Пугаёв) не понимает её отношения к трагедии, но помогает ей во всём. Фильм снят на… мобильный телефон. Потому что, объясняет режиссёр, ему нравится снимать кино каждый день в любом месте – в парке, больнице или магазине. Потому что реальная жизнь ценнее выдумки.
«АиФ» спросил Бориса Гуца, как снять доброе кино, если тема такая тяжёлая.
Игорь Карев, «АиФ»: Борис, ваша лента основана на реальных событиях?
Борис Гуц: Мы использовали и реальный случай с меланомой на четвёртой стадии, сборами 4 млн. руб. и лечением в Германии. 19-летняя девушка всего лишь удалила родинку, а через два года ей поставили диагноз. К счастью, она вылечилась. А весёлое отношение к смерти – это моя личная история. Четыре года назад я пережил клиническую смерть, мне поставили не самый оптимистический диагноз, и целый год я веселил народ. Я тогда снимал свой первый фильм «Арбузные корки» и зажигал по полной, поскольку был уверен, что он будет и последним. Сценарий этой картины я начал писать, как только вышел из реанимации, и многие диалоги и ситуации взял из жизни. Например, Новый год я и моя девушка встречали в палате, она спала у меня в ногах, а я думал, как сделать из капельницы розу.
– Как окружающие воспринимали столь лёгкое отношение к смерти?
– Кого-то это шокировало, кто-то смеялся. Но просто видеть, что на тебя смотрят так, словно ты уже умер, невыносимо. Я же живой!
– Фильмы на тяжёлые темы часто впадают в крайности – либо у героев всё получается настолько легко, что ты в это не веришь, либо в кадре царит полная безнадёжность. А ваше кино – лёгкое и доброе. Какова цена этой лёгкости?
– Мы долго искали нужную грань между жанрами. Мы называем картину комедийной мелодрамой, но можно назвать и чёрной комедией. Но чистую драму мы делать не хотели. У меня есть своя позиция в отношении смерти и даже мысли не возникло делать эту историю с серьёзной миной.
