Прозвучавшее на днях заявление главы Минобрнауки Дмитрия Ливанова о том, что в ближайшем будущем из Единого госэкзамена будет удалена тестовая часть, а при сдаче гуманитарных дисциплин будет введён устный ответ, — событие, без преувеличения, историческое.
Подобные изменения де-факто означают признание того, что внедрение ЕГЭ в том виде, в котором он навязывался российскому образованию в качестве эксперимента с 2001 года, а с 2009 года в обязательном порядке, было ошибкой.
Разумеется, вслух об ошибке никто никогда не скажет. Однако направление изменений в ЕГЭ, делающих его значительно ближе к форме классического экзамена, существовавшей до насильственного внедрения новой системы в российское образование, не оставляет сомнений — в горных высях власти поняли, что серьёзно промахнулись.
С самого начала было очевидно, что внедрение ЕГЭ пользы России не принесёт. Речь ведь шла отнюдь не о каких-то революционных вещах, а о переносе на отечественную почву устаревшей западной образовательной модели. Причём переносе без какого-то её критического осмысления.
Внедрять подобные новшества в российское образование и ждать положительно эффекта — это всё равно, что решать проблемы авиационной безопасности при помощи перевозки пассажиров на аэроплане конструкции братьев Райт.
Равные возможности для всех выпускников, обещанные энтузиастами ЕГЭ, оказались фикцией — в престижные вузы стали попадать не самые умные, талантливые и образованные, а самые ушлые и пронырливые. Антикоррупционная составляющая ЕГЭ обернулась полной противоположностью — таких масштабных злоупотреблений, какие происходят в последние годы, отечественное образование не видело никогда.
Начиная с 2009 года проведение ЕГЭ превращается в ежегодный весенне-летний общегосударственный скандал с бесконечными обвинениями, разоблачениями, отставками и обещаниями, что «на следующий год всё обязательно наладится».
Но хуже всего то, что сама структура ЕГЭ чудовищно деформировала российское образование, заменив обучение «натаскиванием» на успешную сдачу пресловутого «экзамена из трёх букв». Собственно, угнетение творческой составляющей, притупление мышления у школьников — это логичный результат провозглашения целью образования воспитание не врачей, писателей, инженеров, строителей, а исключительно «потребителей».
Судя по всему, конъюнктура во властных органах стала меняться кардинально, и России понадобились не только «потребители».
То, что изменения происходят, это, безусловно, обнадёживает.
Жаль только, что целое поколение российских школьников уже искалечено навязанной системой.
Жаль также, что мы так и не узнаем имён всех тех замечательных людей, что нагрели руки на внедрении ЕГЭ в российское образование. Им, в отличие от героев «Оборонсервиса», не грозят ни публичное общественное порицание, ни, тем паче, домашний арест.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
