Вопрос о судьбе советских военнослужащих, оказавшихся в гитлеровском плену, является одной из самых острых и противоречивых тем в истории Великой Отечественной войны. Тезис о том, что всех, кто попал в плен, считали предателями, стал чрезвычайно устойчивым.
Фраза Сталина, которую он не говорил
Сторонники такого подхода апеллируют к высказыванию товарища Сталина: «В Красной армии нет военнопленных, есть только изменники и предатели Родины». Действительно, если такую жесткую оценку положения дел давал сам лидер, то, разумеется, оказавшиеся в плену не могли рассчитывать на снисхождение.
Но вот говорил ли так Иосиф Виссарионович? Сегодняшние авторы часто ссылаются на статью Бориса Хавкина «Немецкие военнопленные в СССР и советские военнопленные в Германии», в которой, в частности, говорится: «Сталин, после того как летом 1941 г. в котлах под Минском и Смоленском попали в немецкий плен более 600 тыс. красноармейцев, был убежден в том, что „в Красной армии нет военнопленных, есть только предатели и изменники Родины“».
Сам Хавкин указывает в качестве источника «Справку комиссии по реабилитации жертв политических репрессий», опубликованную в журнале «Новая и новейшая история» в 1996 году. Но и в справке нет никакого указания на то, где именно, когда и при каких обстоятельствах Сталин говорил подобное.
Известно, что данный тезис активно использовали немецкие агитаторы при вербовке советских военнопленных, потом он перекочевал в идеологический отдел РОА генерала Власова, но во всех этих пропагандистских материалах нет указания на первоисточник. Более того, иногда утверждается, что вождь заявил это сотрудникам Красного Креста, иногда — что якобы он так ответил иностранному корреспонденту. А в книге Константина Симонова «Глазами человека моего поколения» и вовсе утверждается со ссылкой на маршала Жукова, что автором тезиса был зампред Совнаркома Лев Мехлис.
Странная вещь: фразу знают все, но найти ее первоисточник невозможно. И это заставляет серьезно усомниться в том, что Сталин вообще когда-либо ее произносил.
«Расстреливать на месте подобных дезертиров»
Зато на 100 процентов достоверным является приказ № 270 Ставки Верховного Главного Командования Красной армии от 16 августа 1941 года «Об ответственности военнослужащих за сдачу в плен и оставление врагу оружия».
В нем говорится следующее: «1. Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров.
Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава.
2. Попавшим в окружение врага частям и подразделениям самоотверженно сражаться до последней возможности, беречь материальную часть как зеницу ока, пробиваться к своим по тылам вражеских войск, нанося поражение фашистским собакам.
Обязать каждого военнослужащего, независимо от его служебного положения, потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и, если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен, уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи.
3. Обязать командиров и комиссаров дивизий немедля смещать с постов командиров батальонов и полков, прячущихся в щелях во время боя и боящихся руководить ходом боя на поле сражения, снижать их по должности как самозванцев, переводить в рядовые, а при необходимости расстреливать их на месте, выдвигая на их место смелых и мужественных людей из младшего начсостава или из рядов отличившихся красноармейцев».
Тяжелое лето 1941-го
Как же складывалась ситуация на фронтах к тому времени? Отгремел период приграничных сражений, в ходе которых передовые части Красной армии на ряде направлений сумели навязать противнику серьезную борьбу. Гитлеровские планы блицкрига трещали по швам, но запас прочности позволял вермахту продвигаться вперед. Советские войска сдерживали натиск немцев в направлении Ленинграда, тяжелые бои шли за Киев, началась героическая оборона Одессы.
Немецкие военачальники в своих дневниках летом 1941 года указывали на то, что сопротивление Красной армии оказалось серьезнее, чем они рассчитывали, а потери вермахта — куда выше планировавшихся.
Но советскому командованию от этого было не легче. Переломить ситуацию не получалось, и определенные успехи не меняли общей картины: гитлеровцы идут вперед, а Красная армия несет очень большие потери.
Тотальное превосходство немцев в воздухе и их излюбленная тактика танковых прорывов приводили к регулярным провалам на фронте, когда начинался хаос, а советские части попадали в окружение. Настоящий бич первого военного лета — потеря управления войсками. Иногда это объяснялось боевой обстановкой, а иногда командиры, теряя голову, бежали из окружения в форме рядовых, думая только о себе, а не о судьбе своих подчиненных.
Что уж греха таить, были и случаи, когда командиры, сталкиваясь с мощью вермахта, считали борьбу с ним бессмысленной и, так сказать, переходили на сторону сильного.
Героическое вступление
В приказе № 270 есть большая вводная часть, которая и объясняет, чем он вызван. В ней, в частности, говорится: «Не только друзья признают, но и враги наши вынуждены признать, что в нашей освободительной войне с немецко-фашистскими захватчиками части Красной армии, громадное их большинство, их командиры и комиссары ведут себя безупречно, мужественно, а порой — прямо героически. Даже те части нашей армии, которые случайно оторвались от армии и попали в окружение, сохраняют дух стойкости и мужества, не сдаются в плен, стараются нанести врагу побольше вреда и выходят из окружения. Известно, что отдельные части нашей армии, попав в окружение врага, используют все возможности для того, чтобы нанести врагу поражение и вырваться из окружения».
И далее следует рассказ о героических действиях: «Зам. командующего войсками Западного фронта генерал-лейтенант Болдин, находясь в районе 10-й армии около Белостока, окруженной немецко-фашистскими войсками, организовал из оставшихся в тылу противника частей Красной армии отряды, которые в течение 45 дней дрались в тылу врага и пробились к основным силам Западного фронта. Они уничтожили штабы двух немецких полков, 26 танков, 1049 легковых, транспортных и штабных машин, 147 мотоциклов, 5 батарей артиллерии, 4 миномета, 15 станковых пулеметов, 8 ручных пулеметов, 1 самолет на аэродроме и склад авиабомб… Комиссар 8-го мехкорпуса бригадный комиссар Попель и командир 406 сп полковник Новиков с боем вывели из окружения вооруженных 1778 человек. В упорных боях с немцами группа Новикова-Попеля прошла 650 километров, нанося огромные потери тылам врага.
Командующий 3-й армией генерал-лейтенант Кузнецов и член Военного совета армейский комиссар 2 ранга Бирюков с боями вывели из окружения 498 вооруженных красноармейцев и командиров частей 3-й армии и организовали выход из окружения 108-й и 64-й стрелковых дивизий».
«Предпочел сдаться в плен, предпочел дезертировать к врагу»
Затем приводятся «позорные факты сдачи в плен»: «Командующий 28-й армией генерал-лейтенант Качалов, находясь вместе со штабом группы войск в окружении, проявил трусость и сдался в плен немецким фашистам. Штаб группы Качалова из окружения вышел, пробились из окружения части группы Качалова, а генерал-лейтенант Качалов предпочел сдаться в плен, предпочел дезертировать к врагу.
Генерал-лейтенант Понеделин, командовавший 12-й армией, попав в окружение противника, имел полную возможность пробиться к своим, как это сделало подавляющее большинство частей его армии. Но Понеделин не проявил необходимой настойчивости и воли к победе, поддался панике, струсил и сдался в плен врагу, дезертировал к врагу, совершив таким образом преступление перед Родиной как нарушитель военной присяги.
Командир 13-го стрелкового корпуса генерал-майор Кириллов, оказавшийся в окружении немецко-фашистских войск, вместо того чтобы выполнить свой долг перед Родиной, организовать вверенные ему части для стойкого отпора противнику и выход из окружения, дезертировал с поля боя и сдался в плен врагу. В результате этого части 13-го стрелкового корпуса были разбиты, а некоторые из них без серьезного сопротивления сдались в плен».
Эти примеры — слабое место приказа № 270. Ставка не располагала проверенной информацией о том, что в действительности случилось с генералами.
Несправедливо обвиненные
Владимир Яковлевич Качалов 4 августа 1941 года погиб, ведя свои войска на прорыв окружения. О том, что генерал Качалов героически пал в танковом бою, в своих дневниках написал командир 9-немецкого корпуса Герман Гейер. Гитлеровцы и похоронили генерала. Вот только советское командование не просто считало его перешедшим на сторону врага, но подвергло репрессиям членов семьи: жену и тещу. Только в 1952 году нашли могилу генерала Качалова, а также свидетелей его последнего боя. Еще год понадобился на окончательную реабилитацию военачальника, а также его родственников.
Генерал-майоры Павел Понеделин и Николай Кириллов были взяты в плен 7 августа 1941 года под Уманью при попытке выхода из окружения. Гитлеровская пропаганда тут же взяла их в оборот: генералов сфотографировали с немецкими офицерами, после чего было заявлено, что Понеделин и Кириллов сдались в плен добровольно, и листовки с их фото разбрасывались над советскими позициями.
В Москве гитлеровской пропаганде поверили, и вскоре оба генерала были заочно приговорены к смертной казни, а родственники «дезертиров» получили по 5 лет лагерей.
Понеделин и Кириллов пережили войну, были освобождены западными союзниками и переданы СССР. Материалы свидетельствуют, что они не занимались добровольным сотрудничеством с немцами.
Вообще, дело Понеделина и Кириллова максимально странное: уже давно повесили Власова, Краснова и других видных коллаборационистов, а эти двое продолжали находиться в тюрьме. Никакого компромата, кроме тех фотографий 1941 года, которые сделали, не спрашивая мнения генералов, против них не было. И тем не менее в 1950 году обоих расстреляли все по тому же обвинению в добровольной сдаче в плен. А через шесть лет посмертно реабилитировали.
Реальные предатели
Парадокс в том, что середине августа 1941 года реальные факты добровольной сдачи в плен советских военачальников имели место, но в приказ они не попали.
Например, 17 июля 1941 года гитлеровцам сдался генерал-майор Павел Богданов. Бывший комдив активно сотрудничал с немцами, выдал известных ему политработников, а затем предложил гитлеровцам создать подразделение из военнопленных для борьбы с большевиками. Такое подразделение действительно было создано, но в один прекрасный день члены его подняли бунт и ушли к партизанам, прихватив с собой Богданова. Генерала-предателя сдали «СМЕРШу», и впоследствии он был расстрелян.
Еще в июне 1941 года в плену у немцев оказался начальник штаба 6-го стрелкового корпуса Борис Рихтер. Этот советский генерал-майор впоследствии стал начальником разведывательно-диверсионной школы абвера в Польше.
В общем, реальных примеров «позорных фактов сдачи в плен» хватало. Вообще, за 1941 год в плен попали 62 советских генерала из 81, взятого в плен в период Великой Отечественной войны.
Весь наш разговор, касающийся приказа № 270, так или иначе касается командного состава. Ибо в действительности приказ этот и не направлен на рядовых. Санкции он предусматривает в отношении тех командиров и политработников, которые в бою пытаются спасать себя, фактически изменяя воинской присяге. А рядовым бойцам, оказавшимся рядом с таким командиром, приказ предоставляет весьма широкие полномочия.
Пропавшие без вести
Ну а как же «семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишить государственного пособия и помощи»? Все дело в том, что достоверно установить, что тот или иной красноармеец попал в плен, да еще сдался добровольно, не представлялось возможным. Если судьбу генерала еще можно было выяснить, да и то, как мы видим, весьма недостоверно, то с рядовым это дело было практически безнадежным.
Исчезнувший солдат получал статус «пропавшего без вести». История о том, что семьям пропавших без вести солдат Красной армии не платили пособия, — это еще один миф. В инструкции Совнаркома «О порядке назначения и выплаты пособий и пенсий семьям военнослужащих рядового и младшего начальствующего состава» четко говорится, что семьи пропавших без вести имеют право на такие же выплаты, как и семьи погибших на фронте.
Разумеется, никто не отменял бюрократических злоупотреблений на местах. Вот только государственной политикой это не было.
Оценивать репрессивную сторону приказа № 270 можно и на основании судеб советских военнопленных, вернувшихся на Родину.
233 400 осужденных
Опубликованные данные о результатах проверки и фильтрации репатриантов на 1 марта 1946 года говорят о том, что из числа освобожденных советских военнопленных к месту жительства были направлены 281 780 (18,31%), призваны в армию — 659 190 (42,82%), зачислено в рабочие батальоны — 344 448 (22,37%), передано в распоряжение НКВД — 226 127 (14,69%).
В 2011 году начальник Управления Министерства обороны по увековечению памяти погибших при защите Отечества во время войны против гитлеровской Германии Александр Кириллин заявил, что 233 400 человек из числа освобожденных военнопленных были репрессированы или осуждены.
Кажется, это много. Но, если учесть, что всего из гитлеровского плена вернулось более 1,8 млн советских военнослужащих, становится ясно, что претензии со стороны государства коснулись явного меньшинства. Если брать рядовых и сержантов, то там доля тех, кто благополучно прошел все проверки, по разным данным, составляет 95-98%. С офицеров, конечно, спрос больше, но и там никакой тотальной отправки в ГУЛАГ не было и в помине.
За попадание в плен как таковое органы НКВД не преследовали. Уже позже люди, отбывшие наказание, запускали подобные байки, не желая предавать огласке реальные обстоятельства: кто-то оказывался в роли капо в концлагере, кто-то служил во вспомогательной полиции, кто-то выполнял еще какие-то работы для гитлеровцев. По степени вины и определяли наказание.
Особое отношение
Разумеется, это не значит, что не было ошибок и несправедливых наказаний. Хотя рядовым, объективно говоря, было куда легче, чем генералам: примеры мы приводили выше.
Правда и то, что в стране отношение к бывшим военнопленным было не самым доброжелательным. Настолько, что сам маршал Жуков в середине 1950-х заговорил о необходимости изменения данного подхода к людям. Но здесь опять-таки не только и не столько в государственной политике дело. Колоссальные потери, понесенные страной, сделали людей жестче. Те, кто потерял близких, смотрели на тех, кто вернулся, порой в лицо спрашивая: «Почему ты выжил, а мой остался там?» И в бывших пленных видели тех, кто смалодушничал, купил себе жизнь ценой подлости. Хотя, конечно, такое отношение чаще всего было несправедливым.
Так нужен ли был вообще приказ № 270 от 16 августа 1941 года? Ведь и после него попадали в плен советские военачальники, и после него терпела Красная армия горькие поражения.
Сказать можно одно: он был продиктован представлениями советского командования о сложившейся на тот момент обстановке. А о том, были ли правильными эти представления, каждый волен делать выводы самостоятельно.
