Информационное пространство последних лет насыщено упоминаниями о громких политических покушениях с применением ядов.
Об истории и специфике отравлений, о загадочных смертях правителей и о том, почему этот сложный и опасный способ решения проблем сопровождает человечество до сих пор, рассказывает писатель и публицист, автор вышедшей в издательстве АСТ книги «Яды. Полная история. От мышьяка до «Новичка» Кирилл Привалов.
Общая беда
Константин Кудряшов, «АиФ»: Кирилл Борисович, ваша книга поражает широтой охвата – и по географии, и по хронологии. А как вы думаете, можно ли вывести какие-то закономерности в употреблении ядов? Быть может, некоторые народы были более склонны использовать яды как средство решения конфликтов?
Кирилл Привалов: Вообще-то изначально я хотел дать книге другое название. Что-то вроде: «Яды. Оружие негодяев». Или «Оружие слабых», например. Собственно, отчасти в этом и заключается мой ответ на ваш вопрос. Нельзя сказать, что какой-то определённый народ склонен использовать яды больше, чем другой. Ударить исподтишка, да так, чтобы отвести от себя подозрения, – эта некрасивая, подлая черта в той или иной мере свойственна всем. Такова общая беда человечества в целом. Люди расходуют свои самые дорогие, самые ценные ресурсы для изобретения того, что сделало бы их более сильными, считая, что совершенство – прежде всего в силе. В возможности подмять под себя окружающих и диктовать им свою волю. В этом плане яд может считаться идеальным средством. Даже если действие его точечное, индивидуальное, он всё равно является, по сути, оружием массового поражения. Поражения страхом: испокон веков само слово «яд» внушает людям безотчётный, животный ужас. Отрава убивает одного человека, а омерзительное ощущение от факта подобного убийства и собственной беззащитности перед ядом накрывает многие тысячи людей.
Так что, повторю, нельзя утверждать, будто использование ядов – это черта одного или нескольких народов. Тем не менее выделяются регионы, которые на определённых отрезках истории становились, грубо говоря, своего рода символом «ядовитых практик».
Итальянские чары
– С какого региона начнём?
– Наверняка многие вспомнят Италию и знаменитые фамилии, которые железно ассоциируются с понятием «яд», – например, Борджиа и Медичи. Но фокус в том, что те же Борджиа – выходцы из Испании. А легенда о «чёрной отравительнице Екатерине Медичи» в известной степени лежит на совести Александра Дюма-отца.
И одновременно в те же края двинулись мигранты с другой стороны. Под давлением мусульман, турок туда стали массово переселяться жители Византии – греки, армяне, евреи... А культура Византии была в значительной мере настояна на широком применении ядов прежде всего как способа сведения счётов в высших политических сферах.
Два эти потока сходятся и дают закваску, на которой вырастают города, где расцветает богатейшая культура Возрождения, которая сопровождается и многочисленными сорняками в виде ядов.
– А что же, собственно, Италия, без мигрантов? Неужели там не было своей традиции применения ядов?
– Была, да ещё какая! Древний Рим впитал в себя великое множество культур, где ядам уделялось почётное место. И сам превратился в ядовитый рассадник. Уже второй император Рима, Тиберий, был, по одной из версий, отравлен своим наследником, приёмным внуком Калигулой, который собирал коллекцию ядов. Он был способен часами смешивать их, добиваясь новых губительных сочетаний. А предать смерти император мог любого. Так, своего родственника, юного Гемелла, Калигула убил потому, что из его рта плохо пахло. Взбалмошному императору показалось, что это следствие противоядия, принимаемого молодым человеком, которому Тиберий оставил в своём завещании такую же долю, что и ему, Калигуле. Но иногда резоны для отравления были совсем уж мелочными. Например, банальная зависть. Именно так был отравлен гладиатор по прозвищу Columbus (Голубь). Он был сильнее императора, и потому Калигула, сам участвовавший в показательных боях на арене, под видом обработки ран, полученных в цирке, приказал натереть бойца ядом, который затем получил название Columbinum.
Русский стиль
– Можно ли утверждать, что в нашей стране традиция применения ядов менее выражена?
– Нет, конечно! Русский народ не исключение. Знаете, мы тут чем-то похожи на Италию. У нас ведь тоже можно отследить два потока, которые принесли в пределы России свои культуры и, соответственно, свои сорняки. На первом месте стоит, разумеется, Византия. Оттуда мы приняли христианство, церковную архитектуру, живопись, приобщились к сокровищам античной литературы. Но влияние Византии и по части ядов тоже было мощнейшим. Умение обращаться с ядами входило в «малый джентльменский набор» любого политика, а искусство составления зелий было настолько разработано, что позволяло точно предсказать, когда и как умрёт отравленный. Именно так был в 1067 г. убит князь Ростислав, внук Ярослава Мудрого. Он княжил в Тмутаракани – этот город располагался на территории нынешней Тамани. И контролировал Керченский пролив, что, разумеется, категорически не нравилось Византии. И тогда из Херсонеса к князю явился катепан – наместник города. Вот как их встречу и пир описывает русская летопись: «Однажды, когда Ростислав пировал с дружиною своею, катепан сказал: «Князь, хочу выпить за тебя». Тот же ответил: «Пей». Он же отпил половину, а половину дал выпить князю, опустив палец в чашу; а под ногтем был у него яд смертельный, и дал князю, обрекая его на смерть не позднее седьмого дня».
Это XI век. А двумя столетиями позднее на Русь явились монголы, принёсшие с собой традицию ядов, едва ли не превосходившую византийскую. Что вполне объяснимо, поскольку монголы, в свою очередь, почерпнули её в Китае, который в плане отравлений может составить конкуренцию кому угодно. Устранить с помощью яда неудобного человека было в порядке вещей. И линейка ядов была широкой. Скажем, отца Александра Невского, князя Ярослава Всеволодовича, убили ядом сравнительно быстрого действия: «Мать великого хана как бы в знак почёта дала ему есть и пить из собственной руки; и он вернулся в своё помещение, тотчас же занедужил и умер спустя семь дней, и всё тело его удивительным образом посинело. Поэтому все верили, что его там опоили». Самого же героя Невской битвы, судя по всему, отравили ядом замедленного действия. Недомогание он почувствовал, ещё будучи в Орде, а умер уже на Родине. В этом и состоит преимущество «медленных ядов» – подозрения от убийц отводятся, всё можно свалить на болезнь.
Участь Петра I
– И всё же если брать статистику удачных покушений на жизнь представителей высшей власти, то в России яды, кажется, не столь популярны. Известно же, что императора Александра II взорвали, а его деда, Павла I, задушили.
– Ключевое слово здесь – «кажется». Взять хотя бы обстоятельства смерти Петра Великого. Они более чем загадочны. Официальная версия гласит, что царя свалили последствия простуды, которую он заработал, когда спасал севший на мель бот с солдатами, стоя по пояс в ледяной воде. Дескать, хронический цистит, который сопровождал царя-плотника в последние годы жизни, резко обострился и свёл его в могилу.
Однако в первую половину рокового для него января 1725 г. Пётр умирать вовсе не собирался. Просто 16 января ему вдруг, без видимых причин, стало очень худо. Царь впал в прострацию, принялся бредить, у него начался сильный жар, сопровождаемый ознобом. А накануне Петра Алексеевича угостили необычайно вкусными конфетами – царь был жутким сладкоежкой. После дегустации у него начались рвота и жжение в животе. Руки онемели и ногти посинели. Чем не классические симптомы отравления ртутью или мышьяком?
Впрочем, организм Петра, пусть и подорванный, был всё же могуч. К 24 января он оправился – боль утихла, лихорадка спала. Спустя два дня он окончательно приободрился и, ощущая, что идёт на поправку, решил подкрепиться. Ему подали разварную осетрину с гречневой кашей, сваренной на воде и заправленной гусиным салом.
И тут у Петра неожиданно начался судорожный приступ. Да какой! На два с лишним часа царь потерял сознание. А когда пришёл в себя, оказался неспособным говорить. К тому же у него перестали двигаться правые рука и нога.
Извините, но это уж точно не цистит. Горячка, бред, паралич… Не добила ли царя новая порция яда? Главное, что произошло это очень вовремя – Пётр как раз собирался оставить завещание, но сил его хватило лишь для написания двух слов: «Отдайте всё…» А кому? Этого мы не узнаем никогда – утром 28 января 1725 г. Пётр умер.
Интересно, что в тот же час шевалье де Кампредон, французский посланник в России, пишет своему королю, какими должны стать дипломатические отношения России и Запада после смерти Петра. Обратите внимание – не «в случае смерти», а «после смерти». А ведь о кончине императора тогда ещё не объявили – француз как будто знал о ней заранее…
Сталинский удар
– В книге вы приводите версию истории о смерти Сталина, которая кажется невероятной. Мало того что Сталина отравили, так ещё, оказывается, отравили и его двойника. Как это возможно?
– Соглашусь, что история кажется невероятной. Но в том-то и вопрос, что сам я её никогда бы не придумал. Я услышал её от двух людей, которым не имею права не доверять. Причём услышал параллельно, примерно в одно и то же время. И совершенно независимо. Одним рассказчиком был ближайший соратник Сталина Лазарь Каганович. Он, как и его родственники, жил в Москве в моём квартале, бывало, мы встречались и беседовали. Второго человека зовут Сергей Алексеевич Гегечкори. А точнее, Серго Берия – после свержения Лаврентия Павловича его сын был вынужден поменять и фамилию, и отчество, и даже место жительства. Он переселился в Киев. Но до того Серго был товарищем моего отца. Они, ровесники, соседствовали в периметре Никитской улицы и некоторое время даже учились в одной школе. Когда Серго Берия приезжал в Москву, я порой присутствовал на их поистине братских встречах с обильными воспоминаниями.
Начну с того, что в первоначальном официальном сообщении «кровоизлияние в мозг у товарища Сталина произошло в ночь на 2 марта, когда он находился в Москве в своей квартире». А по мемуарам Хрущёва и других сталинских вельмож, всё случилось в Кунцеве, причём непонятно когда. В многочисленных воспоминаниях Сталин умирал от трёх дней и более. Тогда как комендант Ближней дачи Орлов первоначально заявил, что «Сталина сразу нашли мёртвым». Даже болезнь и причину смерти разные источники трактуют по-разному. Преобладающей в медицинском плане версией был инсульт с кровоизлиянием в мозг. А в одной из историй болезни сообщается, что в желудке, кишечнике и органах пищеварения обнаружилось большое количество жидкости непонятного происхождения. Из медицинского заключения, отданного для публикации в «Правду», информацию о состоянии желудка вычеркнули. Кто, всевластный, это сделал? Почему? Уж не для того ли, чтобы скрыть истинную причину смерти вождя?
Невозможность «Новичка»
– Почему-то всегда казалось, что спецслужбы СССР предпочитали «прямые» способы. Тот же ледоруб, которым «исполнили» Льва Троцкого.
– Помните, как говорил Штирлиц? «Запоминается только последняя фраза». То же самое и здесь. Запомнилось последнее – удачное – покушение на Троцкого. А было их много, в том числе пытались применить и яд. Но здесь есть один момент. Организовать покушение с помощью ядов – чрезвычайно сложная задача. Ни один из настоящих, матёрых советских разведчиков, перебежавших на Запад, не был отравлен. Ни один, начиная со знаменитого Вальтера Кривицкого, который ещё в 1937 г. сбежал сначала во Францию, а потом и в США и выдал до 100 советских агентов по всему миру.
Я лично знал человека, которому было поручено ликвидировать Кривицкого с помощью яда. Это великий наш разведчик-нелегал Иосиф Григулевич. Единственный в мировой истории, которому удалось невероятное, – он настолько красиво внедрился в реалии Латинской Америки, что стал послом Коста-Рики при Священном Престоле, в Ватикане.
Так вот, он рассказал мне эпопею с попыткой ликвидации Кривицкого. Москва дала приказ – уничтожить перебежчика. Григулевичу был выслан яд. А Кривицкий тогда жил в гостинице «Беллвью» в Вашингтоне. Григулевич поселился в доме напротив и стал искать возможности применить яд. Но её не было! ФБР «пасло» перебежчика на редкость качественно. Это продолжалось несколько дней и даже недель, Григулевич никак не мог приблизиться к «объекту». Наконец пришло указание из Москвы, что если вы до такого-то срока не выполните задание, то отвечать будете своей жизнью. «Я в этот вечер напился так, что без сознания просто заснул, и всё, – откровенничал Иосиф Ромуальдович. – Наутро, 10 февраля 1941 г., взял газету и увидел, что Кривицкий покончил с собой. Что там случилось – непонятно, но на самом деле был он на срыве и пустил себе пулю. И за это, в частности, я получил Красную Звезду, и это была моя награда ни за что, потому что я на этот раз ничего не сделал!»
– Если это так сложно, то как объяснить целую серию резонансных отравлений последних лет?
– Отравление Скрипалей и последнее, «берлинского пациента», было организовано настолько грубо и топорно, что связать их с деятельностью спецслужб у меня никак не получается. Понимаете, это попросту противоречит здравому смыслу. К тому же эти дикие спекуляции на громком названии яда – «Новичок»… С подачи британского премьера Терезы Мэй по обе стороны Атлантики возопили о «страшном русском яде» без малейшего представления о его убойной силе. Если для западных политиков это только фигура речи, то они могут назвать эту заразу как им угодно: главное для них – спекуляция на образе «ужасной России», откровенные манипуляции общественным мнением.
Я встречался с человеком, который был непосредственно причастен к разработке вещества под шифром А-234, которое олицетворяют с «Новичком». Светлана Сидорова (назовём её так) работала в Государственном научно-исследовательском институте органической химии и технологии. Он также был известен как НИИ-42, или «Почтовый ящик 702», – главный советский НИИ по разработке химического оружия.
Мы встретились в кафе на Кутузовском проспекте. И когда я спросил, насколько велика вероятность присутствия «Новичка» в «деле Скрипалей», состоялся показательный диалог:
– Посмотрите-ка во-о-н туда! Да-да, на ту сторону проспекта, там многоэтажный дом с дверью. Видите ручку на этой двери?
– Едва различаю. И что с того?
– А то, что, если бы ручка двери в подъезде напротив, в сотне метров от нас, была бы намазана «Новичком», мы с вами гарантированно погибли бы через несколько секунд. А ещё через пару минут было бы убито всё живое в радиусе нескольких километров. Такой яд называют «слоном в посудной лавке», он не рассчитан на точечное воздействие.
Я тогда внутренне содрогнулся. И, не скрою, содрогаюсь всякий раз, когда думаю о том разговоре. Помните, что я говорил в начале нашей беседы? О том, что яд – это оружие негодяев или оружие слабых? Свою книгу я начал писать, чтобы на конкретных страшных примерах донести до читателя простую, тривиальную мысль – надо сдерживать свои слабости. Недаром в качестве одного из эпиграфов я выбрал изречение Будды: «Если рука не ранена, можно нести яд в руке. Яд не повредит не имеющему ран. Кто сам не делает зла, не подвержен злу». Не надо делать зла. Постыдно ведь не только применение ядов, но и спекуляция на этой теме.
