Где находятся порнолыжные трассы, что Моцарт делал с Савелием, кто такие Элвины и откуда взялась Ева Даласкина? Ответы знают филологи Тотального диктанта.
9 апреля уже в девятнадцатый раз пройдёт Тотальный диктант, в котором по традиции смогут принять участие все желающие. Акция проводится с 2004 года. В прошлом году в диктанте участвовали почти 700 тыс. человек из 123 стран.
Какие ошибки чаще всего совершают участники диктанта, кто пишет для него тексты и кто грамотнее — молодёжь или старшее поколение? Об этом «АиФ» рассказала руководитель проекта и директор фонда «Тотальный диктант», филолог Ольга Ребковец.
Юлия Борта, «АиФ»: — Ольга, сейчас много говорят, что современная молодёжь не знает русский язык, пишет зачастую неграмотно. А судя по участникам Тотального диктанта, среди кого больше грамотных — молодых или людей старшего поколения?
Ольга Ребковец: — Отличники Тотального диктанта есть и среди школьников, и среди пенсионеров. Некоторые приходят семьями. Родители соревнуются с детьми, бабушки с внуками и пытаются доказать, какая школа лучше — советская или современная. Очень много участников за 80 лет. А самом пожилому участнику было 102 года. И несмотря на возраст, люди назубок помнят все правила, которые учили в школьные годы. Некоторые спорят с нашими экспертами, потому что, бывает, изменились подходы к написанию, а мы ориентируемся на актуальные справочники, словари и нормы правописания.
Что касается молодого поколения, то уровень обучения русскому языку в целом не снизился. Изменился формат работы с информацией. Большая часть молодёжи не держит в голове ни таблицы умножения, ни правила правописания. Если любая информация доступна в любой момент в твоем гаджете, зачем ее запоминать? Поэтому у молодых такого запаса знаний, которые всегда с ними, а не в гаджете, поменьше, чем у старшего поколения. С другой стороны, нынешняя молодёжь знает больше инструментов, как узнать, где грамотно и правильно.
Кстати, многие участники Тотального диктанта, получив за первую работу «двойку», не отчаиваются, а занимаются на подготовительных курсах, самостоятельно и улучшают результаты, вплоть до пятёрки. Когда мы начинали диктант в 2004 году, а также 2005-2007 годах, был 1% отличников. Сейчас таких 5-10%.
— Какие ошибки чаще допускают, что даётся сложнее всего?
— Чаще всего допускают ошибки в пунктуации. Хотя мы не даем установок авторам текстов для диктанта (а тексты пишутся специально) сделать побольше двоеточий и тире. Автор пишет текст как небольшое литературное произведение в своем привычном стиле. Поэтому наши тексты — это примеры современного русского литературного языка. Проблемы с пунктуацией у пишущих возникают потому, что мы все реже работаем с длинными формами речи. Реже используем сложные предложения в ситуации ежедневного общения. И те самые пресловутые двоеточия, точки с запятой и тире нам распознавать сложнее.
Что касается орфографии, то в совсем простых местах ошибок немного. Корова через «А» мало кто пишет. И «тся» и «ться» люди тоже в основном умеют различать. Сложности вызывают слитное или раздельное написание «не», нередко путают «не» или «ни», одну или две «н» в причастиях и отглагольных прилагательных.
В прошлом году многие написали «Василисин муж» с маленькой буквы. Это неправильно, так как прилагательные, образованные от имени собственного, пишутся с большой буквы. Иногда вызывает сложности написание слов «тоже», «также», «как будто». Слово «тормошить» тоже вызывало затруднение. Почему-то проверяли вторую гласную «О» словом тормашки. Некоторые не распознали слово «сетчатка» и написали «сейчатка» и «клетчатка». В слове «необозримые» часто писали «не» отдельно. Некоторые не узнали слово «завиральный», проверяли его словом «вера» не уследив его связь со словом врать. Не все знают, когда нужно писать слова «солнце», «земля», «луна» с большой или маленькой буквы. А это зависит от значения слова: если имеется в виду небесное тело, то пишем с большой буквы, просто объект — с маленькой. Вроде простое правило, но мы поняли, что в школьных учебниках оно не прописано четко, поэтому вызывает сложности у многих участников.
Что касается ослышек и описок, то у нас появился даже отдельный жанр в этой сфере. Мы каждый год их собираем под именем вымышленного персонажа «Ева Даласкина». Появилась она в 2015 году. Тогда автором текста для диктанта был писатель Евгений Водолазкин. Один из диктующих сказал аудитории: «Сегодня мы будем писать текст Е. Водолазкина». А кто-то из пишущих услышал — «Ева Даласкина». С тех пор мы под именем Евы Даласкиной собираем смешные вещи. Это известное явление, когда люди слышат слово, которое не очень им знакомо, и интуитивно заменяют на известное им. Например, «эллинов» заменяют на «Элвинов». Вместо «горнолыжные трассы» у нас встречались «порнолыжные трассы». Вместо «остро заточенный карандаш» — «остров Заточенный карандаш». Вместо «Моцарт и Сальери» — «Моцарт и Савелий».
Иногда меняют целые фразы. Как-то в тексте было такое предложение: «Он стал ходить сюда ежедневно как на службу, и вскоре на него обратил внимание помощник библиотекаря». А версия читателей стала такой: «Он стал ходить сюда реже, гневно, как на службу, и везде на него обращала внимание помощник библиотекаря». Конечно, мы это не считаем за ошибку.
— Бывает ли врождённая грамотность?
— Можно не заучивать правила и быть в целом грамотным на достаточно высоком уровне. Но это скорее не врожденная грамотность, а следствие начитанности. У людей, которые читали много книг, в памяти фотографически запечатлилось много вариантов правильного написания слов, расстановки знаков препинания.
— Но сейчас дети читают меньше.
— Это тоже один из стереотипов. Из поколения в поколение цифры читающих более-менее на одном уровне. Изменился мир и формы потребления информации. Например, если я слушаю аудиокнигу — это считается чтением? А если смотрю на YouTube интервью с известным человеком, например, писателем? Сейчас очень сложно отделить чисто чтение книги от потребления другой информации. С помощью гаджета можно читать как художественную, так и нехудожественную литературу. А можно читать социальные сети.
— Слышала, что местные власти заставляют своих чиновников участвовать в Тотальном диктанте, и потом оказывается, что они не сильно грамотные.
— Один из принципов проведения диктанта — добровольность участия. Поэтому заставить писать никто не может. Даже когда диктант проходит в СИЗО и колониях, там тоже участвуют добровольно. Корпоративные участники бывают, но мы ни в коем случае не передаем никому информацию, что Петров написал на пять, а Иванов на два.
— А в чем вообще мотивация участников? Зачем писать диктант, готовиться к нему? В компьютере и телефоне есть программы, которые исправляют ошибки.
— Практически любая сфера деятельности связана с написанием текстов, их обработкой. Неправильно составленные документы могут стать причиной серьёзного материального ущерба. Некорректно поставленная задача, которую не поняли коллеги и подчинённые, — это тоже лишние усилия и потраченное время. Резюме с большим количеством ошибок даже в сфере, где русский язык не является прямой компетенцией соискателя, всё равно может испортить впечатление и повлиять на трудоустройство или уровень предложенной зарплаты. Кроме того, в наше время каждый из нас — немножечко блогер, мы создаем и выпускаем в публичное пространство тексты. И по тому, как эти тексты написаны, многие судят о человеке, его экспертизе. Например, если человек подает себя в блоге как юрист-эксперт, при этом пишет с ошибками, возникает вопрос, насколько можно ему доверять с юридической точки зрения. Часто даже споры в интернете заканчиваются фразой типа «Да ты вообще по-русски грамотно писать не умеешь, как можно доверять твоей позиции, верить в убедительность твоих аргументов».
Тяга к грамотности — не единственная мотивация. Это еще и ностальгия по школьным, университетским годам. Часто площадки Тотального диктанта — это школы, вузы, библиотеки. Кому-то везет, и он может написать под диктовку своей учительницы или университетского преподавателя.
Да и в принципе написание чего-то от руки (а в Тотальном диктанте тексты достаточно объёмные, примерно 270 слов) становится некоторой экзотикой. В нашу жизнь ворвались гаджеты, весь документооборот становится электронным. Поэтому написание ручкой от руки — тоже какой-то ритуал сейчас.
— Где проводится диктант?
— Тотальный диктант — проект общественный. У него есть штаб, в котором волонтёры, филологи занимаются глобальной организацией. Есть филологический совет, который работает с текстом. Чтобы диктант состоялся в городах, нужно, чтобы там появился энтузиаст-организатор, который подписывает с нами соглашение, готов соблюдать все принципы акции. На месте волонтёры организуют площадки, привлекают тех, кто будет диктовать и проверять.
Тотальный диктант проходил на множестве необычных площадок: в самолётах во время полёта, в космосе на МКС, в Кунгурской ледяной пещере, в Якутске — в Музее вечной мерзлоты при температуре минус 20 градусов, в горах на Домбае, на арктических станциях, в аэроэкспрессе, троллейбусе, метро, на колесе обозрения. В этом году будет организована площадка в аэропорту Домодедово.
С каждым годом все больше и больше корпоративных площадок Тотального диктанта в разных компаниях.
— Как выбираются тексты для Тотального диктанта?
— С 2010 года мы просим писателей, чтобы они специально для диктанта подготовили текст. Они не публикуются до проведения диктанта. Поэтому их нельзя посмотреть заранее, загуглить в интернете. Какие-то тексты потом становятся частью произведения. Как, например, в романе Евгения Водолазкина «Авиатор». А какие-то — самостоятельными произведениями. Как, например, рассказ Андрея Геласимова про Константина Циолковского, глухого мальчика, исполнившего мечты всего человечества. После этого многие даже стали просить Андрея Геласимова написать книгу, которая продолжала бы эту историю. В прошлом году писали диктант по рассказу Дмитрия Глуховского «Обещание». В этом году автором текста диктанта стала писательница Марина Степнова.
