Они, конечно, говорили то, что нужно говорить человеку из Москвы, пусть даже с обманчивой внешностью. Ничего лишнего. Но на улицах, в такси, в кафе я сливалась со всеми и меня ждали удивительные рассказы, истории и вопросы.
Ну, например, на Кавказе все очень живо интересуются делом Сердюкова. Следят за ним. Его там не любили: за то, что не брал кавказцев в армию, а те, кто все же попадал в войска, не имели никакой возможности проявить себя. И, когда произошла отставка, обрадовались.
Но теперь в недоумении: «Как такое может быть — подчиненные крали миллиарды, а начальник не виноват?» - спрашивал меня пожилой водитель автобуса, в котором я час ехала из одного городка в другой. Я не решилась рассказывать ему о принципах нынешней власти в Кремле. Да он в ответе и не нуждался — вопрос уж слишком прозрачен.
В молодежной среде продвинутых кафе 90% разговоров — о политике. Спорят о том, как ещё долго продержится эта власть, кто больше виноват — местные или московские политики. И я должна донести неутешительную для федеральных чиновников новость (если они еще этого не знают) — местные прекрасно научились кивать на Москву. Это, мол, там делают все, чтобы мир на Кавказе не наступал как можно дольше, там крадут все наши деньги, там не дают нам развиваться. Последние коррупционные дела только подтверждают эти тезисы.
Оставшиеся 10% публичных бесед посвящены… концу света.
Мистическая сущность кавказцев практически не сомневается в катастрофе. И психиатры фиксируют сотни расстройств! Такого, говорят, никогда не было. Все-таки люди на Кавказе публичные, открытые, общительные и эмоциональные. Это до сих пор помогало избегать психиатрических диагнозов. Теперь другие времена. Мне рассказывали про 32-летнего мужчину, который боится встать с кровати и за месяц превратился в тень, про нежную мать двоих детей, которая неожиданно их чуть не зарезала, еще одного мужчину средних лет, которому лекарства искали аж за границей — он перестал глотать. Еще несколько месяцев назад они были абсолютно нормальны. Ну или выглядели так. И никаких физических недостатков — все проблемы исключительно в голове. Родственники не знают что делать, как уговорить их снова встать, любить, есть... Врачи выписывают антидепрессанты, но сами не верят в успех.
Мелкие клерки, офисный планктон, чиновники низшего звена с завистью рассказывают друг другу истории прекрасного и быстрого обогащения. Например, строят дорогу из пункта В до пункта О. Стоимость проекта - 1, 5 млрд руб. В тендере участвовало 3 компании, все знали победителя — договорились заранее. И за это «лучшая» тут же отстегнула конкурентам по 200 млн. Администрации обоих пунктов потребовали в общей сложности 500 млн. Ну там всякие проверяющие органы тоже к новому году готовятся, пятые айфоны детям покупают. Сейчас дорогу строят за 400 млн. Но ведь и себе что-то надо оставить. В итоге щебень должен был быть толщиной в 20 см, но будет 8, холодный асфальт привозят в обычных камазах. И никакого специального подогрева перед укладкой. Зиму дорога гарантированно не переживет. И это, конечно, тоже на пользу дорожникам — ремонт им же и поручат.
...И я понимаю, почему так много обращений к психиатрам и почему столько разговоров о смене власти и конце света. Видя масштабы воровства, разве можно не сойти с ума? И очень хочется, чтобы для тех, кто особенно в этом преуспел, наступил персональный конец света. Хотя бы как у Сердюкова.
 |
|
| Ирэн Булатова Журналист |
Николай Фоменко: «Я хочу, чтобы мои дети и внуки жили в этой стране» 
Как говорить с детьми о сексе 
Владимир Войнович: если наверху будут воровать, то и низы поступят так же 
Никита Михалков: «Русским землям нужен хозяин, иначе их отберут» 
