Победу на выборах 26 марта 2000 года одержал петербуржец Владимир Путин, до этого временно исполнявший обязанности главы государства. Что писали об этих событиях иностранные СМИ — в материале АиФ.ru.
la Repubblica: «Нападение петербуржцев»
28 марта итальянская la Repubblica публикует статью под заголовком «Молодое дарование Санкт-Петербурга».
«Можно предположить, что с избранием Владимира Путина российское правительство полностью преобразится. Некоторые уже видят в этом «нападение петербуржцев на Москву». Однако, чтобы до конца посмотреть оперу под названием «Настоящая команда Путина», придётся подождать не меньше года, — уверено заявляет la Repubblica, — первое время незнакомцу Путину придётся обедать в окружении «портье и официантов». Однако, будучи и. о. президента, Путин уже успел потихоньку внести некоторые изменения в кремлёвскую команду. Стоит ли говорить, что они были произведены по законам преемственности? Тени Бориса Ельцина были ещё слишком велики, а полномочия, возложенные на Путина, ограничены. Но сегодня в команду Кремля вступает взвод петербургских друзей и знакомых, которым новый президент слепо доверяет».
Среди таких друзей Путина la Repubblica выделяет прежде всего Дмитрия Медведева, «выросшего, как и он, под крылом губернатора Собчака», директора ФСБ Николая Патрушева и его заместителя Виктора Черкессова.
То, что ощутимый вклад в победу Владимира Путина на президентских выборах внесли именно жители Северной столицы, отмечает в своей статье и Альберто Стабиле («Россия не сомневается, что вся власть — это Путин», la Repubblica, 28.03.2000): «…жители Санкт-Петербурга сплотились вокруг земляка Путина. Здесь его образ ассоциируется с бывшим мэром-реформистом Анатолием Собчаком, тогда как в Москве Путин, прежде чем начать свою политическую кампанию, был известен только как бывший глава ФСБ».
Libération: «Путин — дофин»
В статье, опубликованной во французской Libération, журналисты называют новоиспечённого президента России «дофином», или «наследником престола Ельцина».
«Дофин должен был выиграть и в конце концов выиграл, — пишет в своей статье «Путин — новый президент» 27 марта Жан-Пьер Тибадо, — но это не было «прогулкой» или триумфальным маршем. Несмотря на высокую явку, это всё же был выбор 68,7% россиян, которые пришли на выборы. Гонка за должностью оказалась сложной и закончилась лишь к концу очень длинной ночи, сопровождавшейся вздохами и острыми ощущениями от первых прогнозов».
«Русский народ отдал за преемника Ельцина меньше, чем 55%, как это было запланировано ранее. «Большие руки Путина» пришли из Санкт-Петербурга, который предоставил ему, согласно имеющимся данным, почти 63% голосов. Это больше, чем результаты в Москве, где за Путина проголосовали около 44%… Если бы он не набрал 50%, то по закону был бы назначен второй тур. Но не стоит сомневаться, что господин Путин ловко бы выиграл этот конкурс — господин Зюганов как коммунистический кандидат на выборах 1996 года смог набрать только 40% голосов. Но также очевидно, что господин Путин был и далёк от этой победы из-за своего блеклого имиджа, который прицепился к нему, как плащ-невидимка, после назначения его господином Ельциным в августе прошлого года своим преемником. 47-летний бывший начальник внутренней разведки пленил и совершенно сбил с толку государственных мужей и политических мудрецов своей полной таинственностью. Никто и не ожидал от человека, несведущего в политике, обладающего неяркой внешностью, что он так захватит внимание россиян».
Libération называет Путина одним из самых молодых президентов стран – членов Совета Европы, избранных в первом туре, и считает, что «его победа достойна попадания в Книгу рекордов Гиннесса» («Владимир Путин — сильный человек без программы», Libération, 28.03.2000): «Он воплощение надежд россиян на молодого президента, сильного человека, который был избран без малейшей программы. Ему предстоит длинный список экономических, социальных, гражданских реформ, возрождение промышленности и органов юстиции».
The Independent: «Он ничего не сможет сделать»
«Победный гол Путина на президентских выборах в России», — так озаглавили свою статью от 28 марта 2000 года журналисты британского ежедневника The Independent.
«Путин вчера смаковал свою уверенную победу на выборах президента России на фоне растущих ожиданий, что он ограничит власть олигархов, которые разворовали страну и обогатились за счёт этого. Хотя пока ещё до конца не понятно, как он будет оживлять экономику, бороться с коррупцией и создавать сильное государство. Кроме того, Владимир Путин во время своей предвыборной кампании обещал выиграть войну в Чечне, отразить нападение на власть финансовых олигархов и повысить уровень жизни».
Однако британцы не уверены, что это удастся новоиспечённому российскому президенту: «Путин ограничится мерами против 1–2 олигархов, чтобы показать свою силу и доказать серьёзность своих намерений… они настолько сильно переплелись с бюрократией, что он просто ничего не сможет сделать». В то же время в The Independent отмечают, что «непонятно, насколько далеко новый президент зайдёт и какие реальные инструменты будет иметь, чтобы проводить подобного рода реформы.
Die Welt: «Человек для всех»
Заголовки статей немецкой Die Welt накануне выборов красноречиво представляют Путина в президенты как единственную надежду страны: «Россия надеется на путиномику», «Путин — национальная гордость Руси», «Путин — человек войны. Он её символ», «Молодой герой России», «Человек для всех». Одна из ведущих немецких газет Frankfurter Allgemeine Zeitung публикует статьи с заголовками «Надежда на изменение после избрания Путина» и «Кредит доверия для Путина». В Süddeutsche Zeitung — самой крупной тогда ежедневной газете Германии — появляется статья о Путине с мощным заголовком «Обученный Сталиным», а в Berliner Zeitung — «Путин олицетворяет надежду на порядок и справедливость», «Бесформенный человек в Кремле».
За день до выборов Die Welt заглянул в прошлое Путина и опубликовал воспоминания немецкого коллеги будущего президента, Майкла Маннштайна, который проработал с Владимиром Владимировичем в Дрездене с 1985 по 1990 год. Так в статье «Секретный агент в душе» Маннштайн говорит о Путине: «Путин — это комбинация строгости Сталина и интеллекта Горбачёва». Маннштайн вспоминает, что у Путина всегда была глубокая патриотическая убеждённость, что Россия снова станет сильной. И добавляет, что Владимир был человеком дистанции, но при этом отличным слушателем.
Автор статьи «Человек для всех» пишет, что люди считают Бориса Ельцина ответственным за то, что Россия стала посмешищем для мира, люди устали от невыполненных обещаний экс-президента, но новоизбранный президент — его ставленник, хоть и свободный от влияния Москвы и Кремля. Поэтому сложно ответить на вопрос, кто же такой Путин. Новый президент, выступающий за большие изменения без беспорядков, нравится большинству: человек из КГБ, строгий, молодой, энергичный, он умеет говорить на языке народа. Предприниматели довольны, потому что Путин поддерживает законы свободного рынка. Юристы — потому что Путин обещает им верховенство закона. Политики из разных партий — потому что путинская политическая программа охватывает всю шкалу политический воззрений: от коммунистических до либеральных.
Некоторые немецкие издания сразу встали в позицию критики нового президента России. Новостной портал nachrichten.at на следующий день после выборов обвиняет нового президента в отсутствии какой-либо конкретной политической программы, кроме как желания «создать сильное государство и уничтожить повстанцев в Чечне», добавляя, что сами россияне, нуждающиеся в сильном железном человеке, возлагают большие надежды на нового президента.
The New York Times: «Вторая чеченская не заставила россиян отвернуться»
В американской The New York Times 27 марта вышло большое обозрение об итогах выборов в России. В нём журналист искренне удивляется, как «суровый 47-летний экс-начальник внутренней разведки сумел пленить общественность, тем самым совершенно посрамив мудрых политологов, которые пророчили ему полную безвестность».
Журналист подчёркивает, что Путин привёл политологов в замешательство. Его спокойствие и молодость выгодно отличаются от прежней политики Кремля, основанной на маневрировании и нерешительности становящегося год от года всё более немощным Ельцина.
Издание отмечает: никто не ожидал, что человек, необразованный в политике и такой неприметный внешне и в общении, сумеет захватить воображение россиян. «Большинство предсказывало, что первое и единственное действие Путина глубокого значения — запуск тотальной войны с сепаратистскими повстанцами в Чечне — будет актом политического самоубийства. Ведь решение Ельцина в 1994 году начать чеченскую войну, которая обернулась катастрофой для русской армии, чуть не стоило ему многого на выборах 1996 года. К тому же было одним из оснований объявить ему импичмент в 1999 году».
Вторая чеченская не заставила россиян отвернуться. Автор текста объясняет это тем, что для граждан, уязвлённых потерей советской империи и промышленной мощи, это способ поднять самооценку. Правда, по мнению The New York Times, если после отречения Ельцина Путина поддерживало три четверти россиян, то накануне выборов это число сократилось — возможно, потому, что прошла фаза «медового месяца» и люди стали присматриваться к другим кандидатам.
Тем не менее издание не сомневается в честной победе Путина: «У Зюганова были шансы только на участие во втором туре, в котором он бы, несомненно, проиграл, если вспомнить предыдущие выборы, когда он набрал всего 40 процентов». Упоминает американская газета и о «либеральном кандидате Григории Явлинском», набравшем меньше 6 процентов. Издание считает, что победа Путина не была громкой, но с победой в первом туре он вполне может рассчитывать на доверие российских избирателей. «Этот мандат толщиной всего с лист бумаги, но и этого достаточно, чтобы осуществить новую российскую политику».
Тайны обретения Крыма. В годовщину событий Владимир Путин раскрыл секреты 
Джихадист Путин. Телеканал CNN спутал президента РФ с исламским террористом 
Женитьба Устина. Брату «тигра Путина» нашли невесту в Ростове 
Наследие Олимпиады. Путин предложил создать в Сочи школу талантливых детей 
Дмитрий Песков: «Уверен, Запад от нас не отвяжется никогда» 
