Екатерина Гусева: Благодаря «Красавице и Чудовищу» я прошла настоящую бродвейскую школу

Как раз в этом заключается выбор. Не хочется все время делать похожие проекты. Это так же, как у артистов. Мы делали совершеннейшую классику «Cats», золотой фонд, в котором многие учились, потом поп-мюзикл «Mamma Mia!», легкий, потом красивая бродвейская сказка, которая продолжает идти, которая поражала костюмами, красотой внутренней и внешней, сейчас время мюзикла-экшна - испанская страсть, фламенко, бои на шпагах, эмоционально приподнятый мюзикл, который понравится и женщинам, потому что там про любовь, и мужчинам, и детям, тоже семейного плана постановка. Такой интересный эксперимент. Сейчас мы открыли продажу билетов для гостей «Красавицы и Чудовища», по первым результатам продаж виден огромный интерес.

Это стопроцентное качество. Западная система репетиций и выпуска спектаклей проверенная годами, отлаженная. Это дает возможность продавать билеты на спектакль, который еще даже не начали репетировать.

Это вера в технологию, в то, что все будет сделано качественно и в срок. Мы знаем, как все будет происходить .Форс-мажоры бывают, но в нашем деле это исключение из правил.

Появляются ли у Белль какие-то нюансы в зависимости от того, кто из артистов является Вашим партнером по сцене?

Какое Чудовище - такая и Белль. Я всегда иду от партнера. Не совсем это технологиями приветствуется, потому что есть рисунок роли, который нужно соблюдать. Я за это все время получаю замечания. Если Чудовище играет Игорь Иванов, он может быть таким яростным и страшным, что либо быть робкой и трепетной, и таким методом попытаться быть не уничтоженной, или тогда война, сильная, мощная Белль, искры, пламя. Виктор Добронравов может быть таким плюшевым, добрым, как волк из мультфильма, который теленка растил, ну как на него сердиться и как его бояться?...И тогда я превращаюсь в Мальвину, учу его читать, правильно вести себя за столом, в общем, делаю из него человека, прививая хорошие манеры. Если Чудовище Дмитрий Янковский, это мужчина с большой буквы, брутальный, такой узнаваемый, и тогда я включаю все свои женские чары, всю свою манкость. Это чувственно очень, особенно поцелуй в финале. И тогда замечания: стоп, ребята, это же детский спектакль.

Это не детский спектакль, а спектакль про взаимоотношения мужчины и женщины.

Недавно на день влюбленных мы с Игорем Ивановым пошутили. В конце спектакля, когда Чудовище превращается в принца, оркестр и хор держат финальный аккорд, пока Белли и принц целуются. Кстати, во время репетиций Ян Эрик Хольсман, наш режиссер-постановщик, говорил нам, что мы можем целоваться хоть до утра, а задача хора и оркестра эту ноту держать! И вот поцелуй принца и Белль затянулся хоть и не до утра, но на несколько минут, это точно! Зрители были в восторге. Не могу сказать этого о музыкантах оркестра, особенно о духовой секции! Было весело. Ростислав Колпаков - талантливый замечательный актер. Хочется сказать несколько слов о шоу, где мы искали в прямом эфире 10 программ подряд исполнителя главной роли. Соревновались не просто люди талантливые с улицы, а профессионалы, известные актеры. Ростислав был в их числе. Это было уникальное шоу, мы слышали живое пение, живой оркестр, мюзикловые хиты. И Ростислав вышел в финал, еще Дима Ярмак и Витя Добронравов. И каждый остался в проекте. Чудовищем стал Видя Добронравов, Дима получил роль Люмьера, а Ростислав остался Гастоном. Честно говоря, я болела за Ростика! Я как-то себе уже все придумала, представила. Мне бы очень хотелось, чтобы он попробовал себя в роли Чудовища.

Нам удалось сохранить всех троих, каждый из них был достоин играть в этом спектакле, и каждый продолжает добавлять свои краски в спектакль.

Принц и принцесса Белль целуются по-настоящему. А Катя Гусева и, например, Игорь Иванов – понарошку.

На этот раз мы заканчиваем прокат, бесповоротно и окончательно, но оставляем за собой право через несколько лет вернуть эту красивую сказку. Так произойдет с мюзиклом «Mamma Mia!», мы вернемся в Москву на несколько месяцев, чтобы удовлетворить постоянный спрос на этот мюзикл. Но это вопрос скорее вероятности, пока наверняка сказать не могу.

Не то слово. Сейчас как раз ищем возможность для альтернативной площадки, поскольку в МДМ, где мы уже в течение 5 лет показываем мировые шедевры, разместить большой диснеевский мюзикл не представляется возможным. Либо мы делаем декорационно меньше, либо мы ищем большую площадку типа Театра Армии. Построить театр – это тоже вариант, к этой идее мы снова и снова возвращаемся. Городские власти пока идут скорее на поводу не у тех мотивов, по большей части все вопросы решатся соседями по дачи или друзьями по работе, бывшие коллеги, которые сейчас решают вопросы во власти, друг другу строят. Сейчас пока решения принимаются не столько продуманные стратегически, сколько ежеминутные, и строятся не театры, а избушки, в их ничего серьезного поставить невозможно. Например, новое здание «Etcetera». Театр сам неплохой, но как коммерческую площадку его расценивать сложно. Там 700-800 мест, никакой коммерческий проект без поддержки финансовой реализовать нельзя чисто экономически. Либо сделать билеты по 200 евро. Поэтому приходится сейчас рассчитывать на собственные средства, которых пока не хватает, чтобы построить театр. Мы сейчас ищем из существующих театров, которые можно взять в долгосрочную аренду. Есть прекрасные мюзиклы мировые, великолепные постановки, не хуже «Красавицы и Чудовища».

Екатерина, хотите ли Вы дальше принимать участие в мюзиклах? Хотите попробоваться в мюзикл \"Зорро\"?

Планка так высоко… Я, наверное, не то чтобы не хочу. Тут вопрос риторический. Людмила Марковна Гурченко может сколько угодно в розовых перьях петь и плясать на сцене, но у нее есть «Вокзал для двоих» и «Пять вечеров». И я хотела бы соблюсти баланс между драматическим театром и кино и легким жанром. Отдав два года этому замечательному проекту, который забрал меньше сил, чем то, что я получила… В Театре Моссовета в следующем сезоне грядет важная и интересная для меня постановка. Сделаю перерыв хотя бы на сезон. Уйду с головой в драму.

Следующая постановка после «Зорро» будет с Катей.

Платье золотое знаменитое, расшитое стразами от Сваровски, весит 16 килограммов, но я его одеваю на бал исключительно, спускаюсь по лестнице, танцую, должна быть легкой как перышко, но из-за кринолинов я похожа на корабль - когда кружишься, тебя немного заносит. После бала я вновь облачаюсь в платье крестьянки. А вот Игорю Портному приходится нелегко. Он вынужден весь спектакль носить на себе ящик с часами. У Миссис Чайтон носик чайника должен быть постоянно вот в таком положении (показывает). Каждая свечка Люмьера весит полтора килограмма, и практически весь спектакль ему надо держать руки в поднятом положении. Андрюша Бирин репетировал с гантельками. В общем, наши ребята хорошо подготовлены.

Небольшое количество мюзиклов выпускалось на DVD, это не принято, потому что любая попытка перенести действие со сцены на экран и убрать эффект присутствия, обречена на провал. В мюзиклах рассчитывается все, включая энергию, которая идет со сцены в зрительный зал. Никакими художественными средствами с телеэкрана достичь этого невозможно. Надо снимать отдельную версию. Художественный фильм, например. Но это совсем другой подход и продукт. Есть анимационный фильм «Красавица и Чудовище». Катя существует на компакт-дисках в аудиовариантах. Давайте отфутболим вопрос «Диснею», они правообладатели контента. Они очень подвижные, гибкие, и следуют потребностям рынка.

ВВыездной вариант возможен, но второй посыл в корне неверен. Попроще - это то, чего мы хотим избежать. Мы хотим, чтобы в любой точке страны зрители видели то же, что в Москве и по всему миру. Зритель достоин этого. Поэтому либо привезем поставному в оригинале, либо предложим зрителям все-таки приехать в Москву, как это происходит в Америке - там оригинальный мюзикл играется только в одном городе. В Петербург привезти все это еще экономически оправданно, там можно играть несколько месяцев, а в меньших городах это сделать намного сложнее, потому что больше 15-20 раз вряд ли удастся показать спектакль, а это не компенсирует огромные затраты. Израиль - понимаю, что там много людей, которые говорят по-русски, но родной язык в Израиле иврит, и мюзиклы должны идти на иврите. Привезти мюзикл для русскоговорящих - не то, чего хотелось бы. Там идет мюзикл на английском, поскольку это язык оригинала.

Я не буду отвечать, иначе выдам то, почему каждая из постановок достаточно успешна, это такое ноу-хау. Если по-настоящему отвечать, это и интуиция, и расчет. Сначала есть некое ощущение, что это оно самое. Я смотрю очень много постановок каждый год по всему миру, есть возможность, это часть профессии. И каждый раз мне, к сожалению, приходится присутствовать в зале как аналитику, который сидит и думает, это пройдет или не пройдет, не получается полноценно получить удовольствие от постановки. А потом, когда интуитивно понимаешь, что та или иная постановка – то, что нужно российскому зрителю в этот момент времени, дальше проводятся исследования, подключается бизнес-аналитика. Так принимаются решения. Но совершенно очевидно, что сови предпочтения всегда на втором месте, и когда думаешь, что должно быть следующим, во главе угла - предпочтения зрителей. Важно, чтобы постановка нравилась и мне, иначе невозможно посвятить ей огромный кусок жизни, проживая постановку вместе с коллегами. Свои предпочтения важны, но не приоритетны.

Хотела бы рассказать о секретах этой технологии, бродвейской школы, о том, как возможно продавать билеты на не существующий пока спектакль. Это уникально. Не знаю, удастся ли мне еще когда-нибудь пройти это, надеюсь, что да. Спектакль создавался в кратчайшие сроки. В драматическом театре спектакль выпускается сезон, много месяцев. А здесь мы начали репетировать в августе, всем раздали клавиры, была так называемая читка. Потом мы разбежались. Были вокальные репетиции и актерские репетиции. Потом соединили в одно, начались репетиции сцен, потом были прогоны в фойе, затем к нам присоединился оркестр, потом мы вышли на сцену. 20 сентября был первый прогон в костюмах на сцене, а 11 октября мы сыграли премьеру. И у меня впервые было такое отсутствие волнения на премьере. Потому что спектакль состоялся, он был готов. Настолько отлаженный и профессиональный механизм. Еще хотелось бы сказать об исполнительском мастерстве. В этом жанре отсутствуют муки творчества. Я чувствовала себя в строю неким солдатом, понимала, что шаг вправо, шаг влево - расстрел. Есть жесткий рисунок, ты должен быть профессиональным исполнителем и делать то, что от тебя требуется. Это открытие для меня было. Здесь тебе скажут, где встать, как улыбнуться, как нахмуриться, куда повернуться. Это странно. Нужно было не родить роль, а именно исполнить, влезть в предложенный рисунок. Но нужно было это сделать настолько точно, чтобы никто не догадался, что это не твое, сделать своим рисунок роли, чтобы у зрителя возникло ощущение импровизации, что в этом жанре невозможно. Это интересно... Я с этим нигде не сталкивалась. Например, в моей новой работе, спектакле «Царство отца и сына» в Театре Моссовета, я являюсь соавтором, творцом роли, если можно так выразиться. Спектакль состоит из двух пьес А.Толстого. Что ни минута действия - то огромное событие, и где искать актерских красок для того, чтобы эти события принять, не будешь же все время округлять глаза и поднимать брови? Вот где поиск и муки творчества. За этот вечный поиск я и люблю свою профессию.

Хочу искренне, без практических интересов, просто от всей души поблагодарить Катю, потому что то, что сделала она для этого проекта, не поддается никакой оценке.

Что бы вы пожелали нашим читателям в завершение конференции?

Ходите в театр. Театр без зрителей – ничто. Даже кино может существовать без зрителей, потому что снимается в одно время, а показывается в другое, никто не страдает от того, сколько пришло в кинотеатр зрителей. В театре контакт зрителей и актеров является основой, без него ничего не может происходить. Без вас плохо и ребятам, которые играют на сцене, и которые играют в оркестровой яме, и тем, что за сценой эту махину вращает.

Хочу сказать огромное спасибо зрителям за ваши аплодисменты, цветы, улыбки, сердца открытые, вашу благодарность в виде эмоциональной отдачи. Ведь недаром говорят, чем больше актер отдает на сцене, тем больше получает. Эту магию можно ощутить только в театре. Энергия, которую подарил нам зритель, сделала нас сильнее и здоровее, добавила веры в себя, этот прилив дает силы для дальнейшей работы. Спасибо, что вы это время были с нами, просто благодарю всех.

После закрытия «Норд-Оста» у меня была такая идея. Мастерство, которым я там овладела, вдруг оказалось никому не нужным. Когда ты выходишь на сцену каждый день и видишь полный зал на протяжении полутора лет, вдруг все заканчивается, а остановиться сложно. У меня была идея - а почему бы не взять, не выучить партию, например, Кристины из «Призрака оперы», поехать на кастинг туда, поработать там сезон. Но на самом деле это мечты. К счастью, эти планы рассеялись, потому что бродвейские мюзиклы теперь идут в Москве. И не надо ехать в Америку, Америка приедет к нам. Моя мечта таким образом реализовалась..

С практической точки зрения добавлю несколько сухую информацию для тех, кто интересуется спецификой нашей профессии. На Бродвее есть очень жесткие требования профсоюзные, которые страшно ограничивают даже гениальных артистов не-американцев от участия в бродвейских постановках. Даже Макинтош, который ставил свои оригинальные мюзиклы на Бродвее, сталкивался с необходимостью формально доказывать, что у него нет другого выбора, нежели привезти с собой английскую звезду играть в его же постановке. Нужно формально доказывать, что в Америке нет таких актеров.

Убили надежду совсем. (смеется)

Но правильно, что мы будем делать все возможное, чтобы первоклассные мировые постановки приезжали в Москву. Наш российский зритель достоин того, чтобы смотреть постановки на родном языке. На сегодняшний день на российской сцене показывается единственная первоклассная мировая постановка. Это «Красавица и Чудовище». У мюзикла есть достаточно четкие критерии, что им можно считать. Музыкальных спектаклей и самодеятельных мюзиклов появилось много.

Для меня мюзикл в первую очередь ЖИВОЙ оркестр, отсутствие какой бы то ни было фонограммы и актеры, которые могут все. Это действо, сказка, волшебство, которОЕ на глазах у зрителей рождается по взмаху белой волшебной палочки дирижера. Я за чистоту жанра.

Отрадно, что появляются неплохие отечественные постановки, которые претендуют на то, чтобы называться мюзиклом. Конкурентов пока нет. Это не очень хорошо. Если бы было несколько замечательных постановок, появился бы рынок, конкуренция за зрителя, это лучше для актеров. Задавались бы более высокие стандарты качества. В некоторых спектаклях от премьеры до 100-го спектакля происходит деградация, декорации приходят в упадок, могут даже исчезнуть персонажи. Халтурный подход. Постановку выпускают, все концентрируют силы, чтобы сыграть премьеру, а потом это разваливается. Чтобы зритель ходил, платил за билеты и был всегда доволен тем, что ему предлагается, необходима такая процедура, как ежедневный контроль качества. У нас каждый день на мюзикле присутствуют хореограф, режиссер, музыкальный руководитель. Эта практика была подсмотрена нами у зарубежных коллег.

Регулярно получаю замечания. (Смеется)

Мюзикл мой любимый жанр, в нем можно совместить все возможные качества, которыми владеет артист - драматическое искусство, вокальные данные и пластика, танец. Мой первый мюзикл был «Норд Ост», и вот спустя несколько лет бродвейский классический мюзикл. Я думаю, я сделаю перерыв. Все-таки мое образование - драматическая актриса театра и кино. И это, пожалуй, то, чем я хотела бы всегда заниматься. Мюзикл - такое любимое дело. Не могу сказать, что просто увлечение, оно стало профессиональным, но все-таки я драматическая актриса. У зрителя должно создаваться впечатление легкости, но какой ценой эта легкость дается… 8 спектаклей в неделю, каждый день, а в субботу и в воскресенье в 5 заканчивается первый. и в 7 начинается другой. У артиста 2 часа, чтобы разгримироваться, выпить воды, отдышаться. Это очень сложно физически и эмоционально выдержать такие нагрузки. Хочется сказать о наших ребятах, которым нет равных, суперпрофессионалы жанра мюзикла. Я хочу, чтобы они все были востребованы в этом жанре. Раньше была проблема, что у нас не было артистов мюзиклов, не было школы. Сейчас плеяда актеров, которые могут существовать в этом жанре профессионально, но нет достойного их материала. Классический мюзикл - это спектакль, который может идти каждый день и заинтересовывать публику, собирать полные залы.

Добавлю, что в дополнение к физическим нагрузкам, которые испытывают актеры и которые подчас сопоставимы с нагрузками спортсменов, есть еще и более серьезные эмоциональные нагрузки. Добавьте к физическим нагрузкам спортсменов эти эмоциональные нагрузки, энергию, которую приходится выкладывать, – и вы получите критерий оценки, тяжелый ли это жанр.

Когда Никита мне предложил именно эту песню исполнить, «Прерванный полет», я сразу не дала ответ, действительно неподъемный материал. Было непросто согласиться. Я очень ему благодарна за то, что предложил, много было отдано этой работе. Мне показалось, что эту песню возможно петь от женского лица. Там есть строчка: «И ту, которая одна, недолюбил, недолюбил, недолюбил, недолюбил…». И мне показалось, что эту песню можно исполнить от имени той самой женщины, которая не дождалась. И я попробовала это сделать. Спасибо за эту возможность Никите.