Про подорожание продуктов или стройматериалов сегодня не говорит только ленивый. Экономисты жонглируют процентами и терминами, торговые сети угрожают дефицитом, правительство ломает голову, как бы заморозить ценники на масло, сахар, пшеницу, овощи. А вот на не менее важную проблему – рост цен на ритуальные услуги – внимания почему-то не обращают. И напрасно!
«Гроб хоть у ворот бросай!»
В некоторых городах похоронные проблемы вышли уже на уровень местных властей.
Во дворе, под дождём
Так, в Таганроге ситуация сложилась критическая – жителям приходится неделями ждать выдачи тел своих умерших близких. Журналисты, приехавшие в городское патологоанатомическое бюро, увидели такую картину: тела в чёрных пластиковых мешках лежали за кучей песка на бетонном крыльце служебного входа. Чтобы не шокировать приезжающих сюда живых, мёртвых занавесили рекламными баннерами.
У жительницы Таганрога Галины Яковенко бабушка скончалась в больнице. Галина несколько раз приезжала в бюро судмедэкспертизы при морге, чтобы получить разрешение на погребение. В очереди её номер 200, а ещё надо регулярно отмечаться в администрации учреждения. «Неизвестно, когда будет вскрытие, сказали, через неделю ещё узнать, – рассказывает она. – Для ковидных эта процедура обязательна. Вот и приходится ждать – морг переполнен, сотрудники не успевают. Я пошла посмотреть: вдруг и бабушка там на улице лежит. Пакеты были разорваны, тела видны. На них таблички, написанные на бумаге от руки: фамилия, имя, отчество, дата смерти и причина. На некоторых чернила стёрты, видимо, под дождём долго лежат».
«Большое количество умерших от COVID-19 привело к тому, что патологоанатомическое бюро Таганрога не справляется со своей задачей, – комментируют в городской администрации. – Медперсонал работает с повышенной нагрузкой». «У нас один секционный стол, на котором по нормам вскрывается 2 человека в день, а мы вскрываем 30 человек», – подтверждает сотрудник морга.
В администрации Таганрога ищут средства для покупки дополнительных холодильных камер. Однако вопрос решится не раньше начала 2022 г.
От цен – шок
Волгоградцы, кому пришлось хоронить близких, при упоминании похоронного дома «Память» вздрагивают: процедура похорон стала для них шоком не меньшим, чем потеря близких.
В 2002 г. мэрия Волгограда заключила с ритуальным предприятием соглашение, после чего похоронный дом стал практически безраздельно властвовать на муниципальных кладбищах. В итоге судам пришлось рассматривать целый ряд случаев, когда жителей, приезжавших на кладбища хоронить близких с другой ритуальной службой, туда не пускали. К тому же выяснилось, что у ритуальщиков был доступ к персональным данным умерших: из «Памяти» могли позвонить родственникам в течение часа после смерти человека.
В 2019 г. местная антимонопольная служба обвинила мэрию в сговоре с «Памятью». Эту позицию поддержал позже арбитраж в Москве. Однако скандальный договор на обслуживание кладбищ продлили до 2027 г. Расплачиваться за такую монополию пришлось горожанам. Так, самые дешёвые похороны в упомянутой службе обходятся волгоградцам в 60 тыс. руб. Чуть более приличные – 100 тыс. «Нас зажали так, что хоть гроб бросай у кладбища. Денег вагон, гады, высосали, – возмущаются горожане в соцсетях. – А ткнуться больше некуда!» Ситуация в Волгограде должна измениться в начале 2022 г., когда распоряжаться похоронным делом в городе станет муниципалитет.
В городе-спутнике Волгограда Волжском жители сталкиваются и с другой бедой – стоимость мест на кладбище и их качество. «Я приехала из другого города хоронить близких, – рассказала Людмила Х. – Мне дали такое место для захоронения родителей – просто ужас! Могила на могиле, кругом мусор, всё заросло сорняком. При этом взяли 25 тыс. руб. Как же не стыдно брать с людей такие деньги и не привести муниципальное кладбище в приличное состояние? Рядом с нами люди хоронили дочь – так они к могиле даже подойти не могли. Скандал с администрацией случился прямо во время похорон!»
А жителям столицы и ближайших к ней городов кошелёк приходится открывать ещё шире. Да, на сайтах подмосковных кладбищ прейскурант обозначен умеренный – самый дешёвый вариант начинается с 10 тыс. руб., а самый дорогой стартует от 350 тыс. Но на деле в официально обозначенную сумму никому уложиться не удаётся. «80 тыс. руб. я заплатила агентству за подготовку, гроб, оформление документов и пр., – рассказывает жительница Подмосковья Екатерина. – На 23 тыс. потянул чек из крематория: подготовка тела к кремации, урна. А ещё услуги грузчиков, транспорт, отпевание... Итого потратили 150 тыс. руб.». Но самая большая статья расходов – место на кладбище. «По прописке место обязаны дать бесплатно, но это очень отдалённые районы Подмосковья, – продолжает Екатерина. – А на тех, что поближе, нам обозначили такие цифры: ячейка в колумбарии – от 130 тыс. (у пола) до 170 тыс. (на уровне глаз). Участки продают только парные – 400 тыс. с оградкой».
Погорел на «гробовых» взятках
А во Владивостоке третий месяц коротает свои дни в СИЗО за связи с похоронной мафией экс-мэр города Олег Гуменюк. Следствие считает, что с 2019 по 2021 г. Гуменюк регулярно получал взятки от руководства муниципального предприятия «Некрополь» за покровительство. Всего за это время, по словам старшего помощника руководителя приморского следственного управления СК РФ Авроры Римской, ему было передано 19,5 млн руб.
МУП «Некрополь» – монополист на рынке. Вокруг предприятия не утихают скандалы. Бывшего директора «Некрополя» Игоря Бабынина в 2018 г. осудили за мошенничество, а в 2019-м обвинили ещё и в растрате и получении взяток. Официальные расценки «Некрополя» на погребение отличались от фактических в десятки раз. «Двойную бухгалтерию» выявила городская контрольно-счётная палата ещё в 2017 г. Этой весной второе его уголовное дело передали в суд.
А СК тем временем возбудил уголовное дело в отношении заведующего кладбищами «Некрополя» Евгения Шленчака.
– Следствием установлено, что обвиняемый, в обязанности которого входила организация работ по эксплуатации и содержанию кладбищ г. Владивостока, с марта 2020 г. по январь 2021 г. получил более 4 млн руб. от двух граждан за незаконную выдачу разрешений на установку опалубок на территории кладбища «Морское», а также на захоронение урн с прахом умерших в данные опалубки, – отмечает официальный представитель СК Аврора Римская.
Суд отправил Шленчака и второго фигуранта этого дела, заведующего муниципальным крематорием кладбища «Морское» Дмитрия Измайлова, в следственный изолятор. С лета на кладбищах Владивостока – тишина и спокойствие, никто не вымогает за погребение лишних денег. Но надолго ли?
«Мест нет!»
Но и в тех регионах, где на взятках никого не поймали, цены на ритуальные услуги ползут вверх. В Калужской обл., по словам мастеров погребальных дел, цены на копку могил, установку памятника и другие работы не выросли. Зато товары для похорон подорожали на 100–150%. Причина – рост цен на стройматериалы: древесину и металл. «Если раньше самый дешёвый гроб в закупке стоил 700 руб., то теперь ценник вырос до 1500», – говорит директор похоронных домов «Журавли» Илья Болтунов.
Стоимость погребения в областном центре начинается от 6124 руб. силами муниципального предприятия «Калугаблагоустройство». Частные ритуальные агентства берут уже от 10 тыс. руб. за похороны класса «Эконом». В эту стоимость входят гроб, церковные принадлежности, катафалк на два часа, работа носильщиков и захоронение. Погребение класса «Стандарт» обойдётся вдвое дороже, а ценник на «VIP-класс» начинается от 80 тыс. руб. Но падения спроса на услуги ритуальщиков из-за выросших цен не происходит.
Зато быстро заканчиваются места на кладбищах. Из-за роста смертности городские власти были вынуждены открыть новый участок в уже было закрытом некрополе «Литвиново» – мест на городском кладбище в деревне Шопино уже практически нет, а погост на северной окраине города так и не начали строить из-за отсутствия финансирования.
В 1,5–2 раза возросла нагрузка на ритуальную индустрию и в Самарской обл. «Смертность в городе растёт, а хоронить негде, – говорит экс-депутат Думы городского округа Жигулёвск Сергей Ахметов. – Люди уже перекапывают проезды под захоронения. Могилы появляются в местах, где по весне стоит вода, которая потом попадает в реки, в том числе и в Волгу».
В областном центре дела с местами на погосте также обстоят не лучшим образом. «В Самаре 15 городских кладбищ, три из которых закрыты. Многие хоронят усопших на сельских кладбищах, там и земля, и услуги гораздо дешевле. Области нужен крематорий – сейчас на кремацию возят в Нижний Новгород и Москву», – говорит эксперт в ритуальной сфере Азат Туймасов.
Крематорий 20 лет ждут
Нехватка финансирования создаёт проблемы и в Приамурье. Многие жители Благовещенска предпочли бы кремацию традиционным похоронам, однако в регионе нет ни одного специализированного учреждения. Ещё в 2014 г., когда крематорий на Матвеевском кладбище в Хабаровске перешёл с тестового на стандартный режим работы, туда начали вывозить умерших из Амурской обл. Услуга пользуется популярностью, даже несмотря на трудности с транспортировкой. В самом же Благовещенске в ближайшие десять лет крематория не будет.
– Генплан Благовещенска на срок до 2034 г. размещение объекта капстроительства «Крематорий» не предусматривает, – отвечает на многочисленные вопросы горожан начальник управления архитектуры и градостроительства администрации Благовещенска Андрей Кролевецкий.
Инициативные благовещенцы пытались самостоятельно открыть крематорий, но идея не увенчалась успехом. «Мы начали заниматься этим в 2019 г., понимали, что спрос будет. Нашли место, прикинули расходы, – поделился житель города Александр Иванов (фамилия изменена по просьбе собеседника. – Ред.). – Вышло 15 млн руб. Нашли спонсора, но в последний момент он отказался вкладываться в проект. Дело заглохло. А через год грянул ковид…»
Кто провоцирует «похоронный хаос»?
Какие проблемы ритуальной сферы укрупнила пандемия COVID-19? И как их решать? «АиФ» обсудил это с исполнительным директором Союза похоронных организаций и крематориев Еленой Андреевой.
Крематории – на пределе
Алексей Макурин, «АиФ»: Как сильно увеличилась нагрузка на похоронную отрасль по сравнению с докоронавирусным временем?
Елена Андреева: Ситуация по регионам разная. Но в целом, по данным Росстата, в 2020 г. смертность в России выросла на 18,9%, в октябре 2021 г. по сравнению с октябрём 2020 г. – на 20,3%. Плюс были отдельные периоды, когда из-за ограничений Роспотребнадзора становилось труднее проводить похороны самостоятельно. Люди были вынуждены чаще поручать ритуальным службам организовывать все прощальные процедуры – от получения свидетельства о смерти до организации погребения. И стали в среднем на 30% чаще, чем в доковидные времена, заказывать кремацию тел покойных.
– Кремация скончавшихся от ковида – повсеместное требование властей?
– Нет. В России не больше 30 крематориев. Там, где они есть, доля кремации больше. Эта процедура дешевле и проще, чем традиционные похороны. Поэтому сами граждане выбирают её вне зависимости от причины смерти близкого человека. Некоторые, если нельзя провести кремацию в своём регионе, отправляют тело в крематорий за несколько сотен километров, а потом хоронят урну там, где пожелают.
– Почему возникают очереди на кремацию?
– Повышенная смертность существенно увеличила нагрузку на крематории. Они работают в режиме 24/7, и есть такие, где всего одна печь. На днях, например, остановилась единственная печь в Хабаровске, что нарушило весь график работ. Такие ЧП и очереди не массовое явление. Но, очевидно, что похоронная инфраструктура в России оказалась недостаточно мощной по сравнению с масштабами пандемии. Не хватает всего: моргов, трупохранилищ, прощальных залов, филиалов ЗАГСов, оформляющих документы о смерти. Отсюда и очереди, и поборы за ускорение процедур. Но еще раз обращаю внимание на то, что в каждом регионе своя ситуация.
– Сколько крематориев нужно России?
– Было бы хорошо, если бы они появились в каждом 500-тысячном городе. А сейчас даже не в каждом миллионнике они есть. Большая часть услуг по кремации оказывается в Москве и Санкт-Петербурге на объектах, которые принадлежат государству. В других городах крематории построены на частные деньги. Интерес инвесторов к этому бизнесу высок. Но государственной концепции развития кремации нет. Поэтому объекты, предоставляющие эту услугу, появляются только там, где инвесторам удаётся договориться о сотрудничестве с местными властями. Последний из построенных по такой схеме крематориев заработал в октябре в Улан-Удэ. А вот в Красноярске бизнес хочет запустить такой проект уже 7 лет – и не получается.
Смертельный ценник
– Летом производители сообщили, что деревянные кресты и гробы подорожали на 20–30%. А, по вашим сведениям, какова ситуация?
– Ощутимо подорожали ритуальные изделия из дерева ценных пород. Но появились новые виды продукции из экономичных материалов, что позволило замедлить рост цен на самую востребованную ритуальную продукцию среднего ценового диапазона. Один из крематориев даже стал предоставлять в аренду ВИП-гроб по цене дешёвого. В среднем по России пакет похоронных услуг подорожал за год не больше чем на 15%. Высоко востребованная кремация стала дороже на 10–15%
При этом в силу нормативных запретов и рекомендаций оказание отдельных видов ритуальных услуг на пике пандемии было приостановлено. Например, были запреты на массовое прощание, сопровождение родных покойного на кладбище, организацию поминок.
И ещё одна тенденция пандемии – рост числа похорон за госсчёт. Это услуги из так называемого гарантированного перечня. Их стало процентов на 25–30 больше. Раньше родственники предпочитали выбрать гроб получше, покупали его на собственные средства и получали от государства компенсацию. Теперь стало удобнее получать через похоронную компанию гарантированный набор самых дешёвых ритуальных товаров и услуг, а сбережения потратить на памятник и благоустройство могилы.
– Но по госрасценкам работают только муниципальные предприятия. А частные ритуальные агентства делают свои накрутки даже на услуги госкрематориев. При этом понять, с какой «конторой» ты имеешь дело, и сколько она накрутила, очень сложно.
– Похоронная сфера не из тех, где недобросовестный бизнес исчезнет в результате свободной конкуренции. У людей, которые неожиданно столкнулись со смертью, обычно нет ни сил, ни времени на то, чтобы выбирать лучшее сочетание цены и качества. А когда похороны позади, мало кто жалуется на навязчивый и недобросовестный сервис: доказательств нет, и вспоминать тяжелую тему не хочется.
Поэтому наведением порядка в ритуальных услугах должно заняться прежде всего государство и надзорные органы – антимонопольная служба, Роспотребнадзор, муниципалитеты.
По федеральному закону, действующему с 1996 г., именно муниципалитеты устанавливают правила, по которым работают похоронные организации. В результате в разных регионах много местных нюансов. А на федеральном уровне нет курирующего органа власти, разрабатывающего единые для всей страны требования к похоронному бизнесу и контролирующего их выполнение. Ожидается, что этим органом станет Министерство строительства РФ. Но решения правительства о наделении Минстроя соответствующими полномочиями пока нет. И уже 15 лет обсуждается, но никак не дойдёт до одобрения в Госдуме новая версия закона о погребении и похоронном деле.
– Что изменится, когда этот закон будет принят?
– Лицензирование ритуальных услуг отменено в России в 2003 г., и сейчас их может оказывать кто угодно. Похоронная отрасль государством не регулируется. В интернете висят видео, обучающие, как, вложив 20 тыс. руб., зарегистрировать ИП и зарабатывать «бешеные деньги на похоронах». И чтобы эти деньги заработать, агенты соревнуются, кто быстрее придёт в дом вслед за смертью. Это серьезная проблема для общества и надежных, порядочных организации, которые на высоком уровне помогают гражданам в трудную минуту.
По новому закону предполагается создать реестры похоронных организаций, контролируемые местными властями и размещаемые на сайтах муниципальных образований. Включаться в них будут только те предприниматели и предприятия, которые соответствуют государственным требованиям. В их числе – профессионализм сотрудников, честная реклама, открытость информации о ценах, отсутствие жалоб клиентов на навязывание услуг. Законопроект запрещает агентам по собственной инициативе звонить родственникам умерших. А фирмы и агенты, которые эти правила нарушают, могут навсегда лишиться права работать в похоронной отрасли.
Кладбищ не считано?
– А тем временем доведённые до отчаяния люди привозят гробы к стенам мэрий. Одним не разрешают положить зятя в могилу тёщи. Другим запрещают нанять свою похоронную команду, чья работа стоит дешевле. Откуда эти странные требования?
– Почва – всё те же пробелы в законодательстве и разночтения в нормативах, установленных мэриями.
– И получить бесплатно хорошее место для захоронения всё труднее.
– Да, кладбища в черте крупных городов закрыты или почти закрыты, а для создания новых земли не хватает. Бесплатно гарантируются или самые непрестижные места, или могилы на отдалённых кладбищах. А хорошие участки власти официально предлагают за плату, потому что их требуется обустраивать должным образом, прежде чем сделать захоронение. Большая проблема также в том, что на большинстве региональных кладбищ не проведена инвентаризация, и даже неизвестно, сколько могил на их территории. 30–40% могил заброшены и не посещаются десятилетиями. И это почва для злоупотреблений, доказать которые трудно, но о которых многие догадываются.
– Известно хотя бы, сколько кладбищ в России?
– По нашим подсчётам – 78 тыс. Но это неточно, так как ни один федеральный орган не ведёт реестр похоронных объектов. Чтобы получить точную статистику, надо проделать огромную работу, нужны деньги. В отдельных регионах, где нашли финансирование, инвентаризация кладбищ проведена. Где-то, как в Москве и Новосибирске, созданы карты кладбищ, и жители через интернет выбирают места для захоронения. В Москве отдельные участки можно приобрести на аукционе через интернет. Но где-то нет такой возможности. А чем больше неразберихи – тем больше нарушений.
Изведут ли ритуальных коррупционеров?
Можно ли сделать похоронную индустрию свободной от коррупции?
Кирилл Кабанов, председатель Национального антикоррупционного комитета:
Коррупция в ритуальном бизнесе была всегда. В советское время в больших городах на теневом рынке услуг нелегальное вознаграждение полагалось за выкапывание могил, покраску оград и т. п. А при нынешнем капитализме за этот рынок идёт жестокая борьба; местные власти, бизнес, криминал – все хотят подмять его под себя. Драка с перестрелкой на Хованском кладбище в мае 2016 г., в которой участвовало до 400 человек (на территорию ворвались молодые люди в спортивной форме с оружием и начали стрелять по рабочим-мигрантам), стала ярким эпизодом противостояния криминалитету. А в г. Кимры Тверской обл. некий предприниматель решил приватизировать морг, в котором расположено отделение судмедэкспертизы. Он хочет сделать его «точкой логистического входа», чтобы диктовать всё: от расценок на транспорт до услуг по хранению и подготовке тела усопшего к погребению.
Другой пример – глава муниципалитета не продлевает аренду кладбищенского участка коммерческой организации, которая им управляет, либо не даёт расширять его территорию, вымогая за это деньги. В результате кладбище хиреет, поскольку его обслуживание требует больших денег, а их нет. И что в таком случае будет с могилами?
Ещё одна история связана с захоронением за счёт государства невостребованных трупов. В одном из регионов Поволжья лет 5 назад выявили такой случай: рядом с кладбищем была вырыта яма, в которую эти тела сваливали, а госденьги на их захоронение списывали как потраченные на полные похоронные услуги. Случается и навязывание услуг: к примеру, вы привозите тело покойного в крематорий и узнаёте там, что кремацию не сделают, пока вы не приобретёте урну для хранения праха. У вас в квитанции оплаченных услуг прописана урна за 2,5 тыс. руб., но урн дешевле 20 тыс. руб. в наличии нет. Приходится доплачивать. Причём это те же самые изделия из прессованного пластика, сделанные в Китае, которые на самом деле стоят копейки.
Даже в такой сфере, как установка памятников ветеранам войны, участникам боевых действий, и то происходят мошенничества и вымогательства. Бюджетные средства, которые выделяют на такие памятники, проходят через военкоматы. После чего правоохранителям приходится возбуждать уголовные дела, связанные с подменой материалов, когда дешёвые пластиковые надгробия заявляются в документах как мраморные.
Чтобы победить всё это, нужен закон о ритуальных услугах, где будут прописаны единые стандарты захоронений – размеры могил, участков и т. п. и единые требования по срокам захоронений, как это было в советское время. Сейчас эти нормы вводит муниципальная и региональная власть по своему усмотрению. Что даёт полный простор для произвола.
