– Мне, пожалуйста, вон тот бутерброд с ветчиной и чашку кофе.
– Пожалуйста. С вас три тысячи боливаров.
– (C ноткой отчаяния в голосе.) А могу я долларами заплатить?
– (С горечью, но всё же достаточно твёрдо.) Увы, дорогой сеньор. Мы ведь с вами не в Нью-Йорке, а в Венесуэле, и наши деньги – боливары. Другого варианта нет.
– Но я согласен на очень хороший курс! Отдайте мне мой бутерброд!
– Сожалеем, сеньор. Доллары нам не нужны. Либо боливары, либо ничего.
В Каракасе я сталкивался с подобной ситуацией на каждом шагу, искренне поражаясь проблеме. Для Латинской Америки такое поведение совершенно нетипично. Доллар США – самая популярная иностранная валюта, в ней хранят сбережения, делают подарки на свадьбу. В Перу, Боливии, Аргентине, Бразилии я часто расплачивался баксами. И уж конечно, не ожидал неприятия «зелёного» в Венесуэле. Ведь местные деньги стоят немногим дороже бумаги, на которой они напечатаны. Самая большая купюра – 500 боливаров, а за 1 бакс на чёрном рынке дают 3000. Если меняешь 100-долларовую бумажку, надо с рюкзаком на сделку приходить. И поэтому ещё больше удивляешься: как же Венесуэла заставила граждан уважать подобные «фантики», загнав доллар в угол?
Тайно, без свидетелей
– Первым делом здесь очень строгие законы, – объясняет журналист Андрес Гонсало Фернандес. – Иностранной валютой нельзя расплачиваться – иначе вас обвинят в «незаконных финансовых операциях». По прилёте в аэропорт Каракаса к пассажирам, ожидающим у ленты багаж, больше не подходят грузчики и не предлагают поменять доллары. Раньше «валютчики» были на каждом углу, а теперь это запрещено. За использование доллара вне обменника легко загреметь на 6 месяцев в тюрьму. От незнакомого человека принимать американские деньги опасаются: кто вас знает, может, вы сотрудник полиции, маскирующийся под туриста. Разумеется, Венесуэла – страна бедная, когда кому-то из торговцев нужен заработок, он рискнёт с долларами… но постарается сделать это незаметно и желательно без свидетелей.
Каждое утро моей командировки в Венесуэле начиналось с трагического приключения – тщетной попытки поменять доллары на местные деньги или заставить хоть кого-то принять их в уплату за услуги. Официальные обменные пункты стояли закрытыми (служащие бастовали), пластиковая карточка российского банка в магазинах Каракаса не проходила, уличные банкоматы осаждали очереди из жаждущих, и «париться» там на 30-градусной жаре не хотелось. Вдобавок Венесуэлу сотрясал кризис налички: банкоматы после ожидания в очереди выдавали в сутки лишь сумму, равную 400 рублям (!). Обращение к «валютчикам» чёрного рынка (обычно нелегальный обмен тут практикуют владельцы небольших ювелирных магазинов) мне ничего не дало. У лавочников тоже не было в наличии бумажных боливаров, да и к доллару энтузиазма они не проявили.
«Воду за бакс не продам»
Один хозяин «ювелирки» презрительно назвал «зелёный» «валютой агрессора» и выразил готовность взять евро (но у меня не было евро!), другие не желали принимать доллары даже по изрядно заниженному курсу – «возни с ним сейчас много». Конечно, меня это не радовало. Ну представьте ситуацию – жарко, хочется пить, а продавщица воды в киоске наотрез отказывается взять доллар. Словно в советском фильме «Дежа вю»: там американец пытается расплатиться «зелёными», а ему в ответ: «Это не деньги, рубли давайте». Так и здесь – боливаров нет? Извините, тогда ничем помочь не можем, мы принимаем только нашу национальную валюту. И ведь ладно ещё, если бы венесуэльский боливар был стабильным! Нет, курс доллара часто прыгает до небес. Разумеется, люди (и это логично) хранят сбережения в американских банкнотах, а для внутренних расчётов только «свои» деньги – бакс зажат в жёсткие рамки. Водитель такси, нанятый мной на весь день, согласился принять «зелёные», но при этом просит отдать заработанное не на публике, а в машине, предварительно оглянувшись по сторонам. «Мало ли, может, за соседним столиком в кафе сидит переодетый полицейский. Могут быть проблемы».
– Когда я учился в России, меня удивляло: сколько же всего у вас завязано на доллар или евро! – вспоминает экономист Карлос Хорхе Санчес, приехавший получать образование в Москву в самом конце 1990-х. – А ведь доллар – крайне опасная вещь… его следует умеренно дозировать, иначе есть риск сильно отравить экономику, как человеческий организм алкоголем. Почему, например, ваши авиакомпании для внутреннего рынка ставят цены в евро? Человек не должен волноваться, что едва изменится курс, так и билеты на самолёт сразу подорожают, это неправильно. Ни доллар, ни евро не являются валютой России. Или, скажем, бакс взлетает, рубль падает – тут же растут цены на российские продукты. Каким образом? Они что, все производятся в Америке? Даже в Венесуэле, где благодаря глупейшей экономической политике Чавеса и Мадуро еда в супермаркетах на 90% импортная, цены с такой скоростью не повышают. Конечно, у вас постепенно уходят от доллара – ведь когда-то и при продаже квартиры продавец соглашался брать только баксы. Но это не так быстро, как вам следует делать.
Картой за два яйца
Кстати, в некоторых странах Латинской Америки (скажем, в Сальвадоре и Эквадоре), устав от бесконечной инфляции и бунтов населения, правительства ввели в качестве главного платёжного средства доллар США. Президент Венесуэлы Николас Мадуро, вероятно, и рад бы согласиться на свободное обращение бакса, но отказывается принципиально: ведь это означает прогнуться перед Америкой. В 1990-е гг. мы относились к рублю с презрением и всё считали в долларах. Однако в Венесуэле при очень слабой национальной валюте смогли привить уважение к боливару. «Неужели даже автомобиль за доллары не продадут? – удивляюсь я. – Ведь сколько же тогда бумажек надо привезти наличными в магазин – вагон, что ли?» «Зачем? – спрашивает венесуэльский бизнесмен. – Можно применить местную карточку. Кредитку везде принимают – хочешь, за «Мерседес» расплачивайся, а хочешь – за два куриных яйца».
Я заказываю в ресторане ужин, и меня предупреждают шёпотом на ухо – доллары в оплату возьмут, посчитают по курсу чёрного рынка. Но расплатиться следует потом, выйдя в отдельную комнату, чтобы не было свидетелей.
Я категорически не хочу, чтобы наша экономика была, как в Венесуэле, – с 90% импорта, полным хаосом с поставками продуктов, полной зависимостью от цен на нефть и очередями в банкоматы. Однако верно – когда наша государственная авиакомпания определяет цены за билеты в евро, а вслед за курсом доллара моментально дорожают произведённые в России сыр, молоко и масло, кто же тогда будет уважать рубль?
Правительство Венесуэлы смогло сделать так, что ни одна фирма в стране не выставит цену хоть бутылки воды, а хоть и автомобиля в долларах, к американской валюте боятся прикоснуться: это помогает бороться с паникой и инфляцией, пусть экономика страны и находится в полумёртвом состоянии. Мы же в России много говорим про желание «отвязаться от бакса». Но воз и ныне там.
