Россия может вернуться к практике заимствования через государственные краткосрочные облигации (ГКО). Возможное возвращение к ГКО накануне анонсировала замминистра финансов Татьяна Нестеренко. Она напомнила, что с 2014 года Минфин запустит аукционы РЕПО — инструмент выдачи свободных бюджетных средств на одну ночь.
«И, наверное, будем опять восстанавливать при необходимости инструмент ГКО. Потому что, когда ты на один день можешь размещать, нужно ещё иметь возможность на очень короткое время занимать», — цитирует Нестеренко РИА «Новости».
Позже помощник главы Минфина Светлана Никитина пояснила, что казначейство будет выпускать «новые ГКО» не более двух – трёх раз в год.
«Воспользоваться «новыми ГКО» Казначейству может понадобиться всего два – три раза в год, в дни, на которые приходятся очень большие разовые выплаты и для которых оно вынуждено постоянно держать около 600 миллиардов рублей на счёте федерального бюджета», — говорится в сообщении Никитиной на странице Минфин в Facebook.
Возвращение инструмента государственных краткосрочных облигаций уже поддержали в Банке России. По оценке ЦБ, такой шаг снизит влияние бюджетных потоков на банковскую ликвидность.
Звоночек из девяностых?
Надо признать, что ГКО имеют довольно печальную историю — сегодня у большинства россиян они ассоциируются с дефолтом 1998 года.
После распада СССР власти РФ столкнулись с острой нехваткой денег. Чего только стоили одни внешние долги Советского Союза в размере 96,6 млрд долларов, выплаты по которым легли на плечи России как правопреемника СССР. В 90-е годы в нашей стране принимались несбалансированные бюджеты с увеличенной расходной частью, и Минфину приходилось искать способы латать бюджетные дыры. В 1993 году Минфин запустил механизм ГКО, с каждым годом наращивая их выпуск. Покупателям государственных краткосрочных обязательств предлагались высокие процентные ставки, поэтому спрос на ГКО был внушительным. За каждый одолженный рубль через год государство возвращало 5–7 рублей из бюджетных денег. Неудивительно, что впоследствии эта система фактически превратилась в пирамиду — старые обязательства РФ могла покрыть только за счёт новых выпусков.
В итоге получилось так, что выплаты по ГКО оказались в два раза выше всех доходов государства. Стало очевидно, что пузырь скоро лопнет. В августе 1998 года невозможность выполнять обязательства по ГКО стала одной из причин дефолта нашей страны. На тот момент резервы ЦБ РФ составляли всего 24 млрд долларов, в то время как обязательства России на рынке ГКО/ОФЗ и фондовом рынке превышали 36 млрд долларов.
В Минфине поспешили заверить, что нынешние ГКО не имеют ничего общего с ГКО девяностых. По словам Светланы Никитиной, сегодня краткосрочные бумаги не рассматриваются как долговой источник покрытия бюджетного дефицита. Минфин не собирается заменять другие виды заимствований на ГКО, добавила она.
«Новые ГКО Минфина — это не ГКО 90-х», — заявила Никитина. По её словам, если финансовые власти примут решение возродить практику ГКО, облигации будут называться по-другому. «Только название постараемся поменять, конечно!» — пообещала помощница Силуанова.
Не связывают новые ГКО с ГКО образца 90-х и опрошенные АиФ.ru эксперты.
«ГКО — это инструмент регулирования краткосрочной ликвидности обычно на несколько дней. Бывают ситуации, когда платёж нужно сделать сегодня, а поступление в виде налога ожидается через два – три дня. Возникает разница — платить надо сейчас, а деньги поступят чуть позже, эта разница называется кассовым разрывом. Обычно она по времени не превышает несколько дней. И для финансирования такого рода кассовых разрывов и предназначен инструмент типа ГКО.
В России ГКО сильно ассоциируется с дефолтом. Надо понимать, что сами по себе ГКО в дефолте, естественно, не виноваты, это чисто технический инструмент. Истинная причина дефолта — это высокая долговая нагрузка, слишком большой долг, который взяло на себя государство. ГКО — всего лишь технический механизм, который был следствием, но никак не причиной <…> Учитывая уроки 98 года, крайне маловероятно, что именно ГКО будет использоваться так же неосторожно, как мы это наблюдали в 97–98 гг.», — объясняет советник по макроэкономике брокерского дома «Открытие» Сергей Хестанов.
По словам партнёра компании «Деловой фарватер», руководителя направления по финансовым рынкам и налоговому праву центра «Общественная Дума» Дмитрия Липатова, возвращение к практике использования ГКО губительным для российской экономики как минимум сейчас не будет. «Для губительного эффекта нужно куда больше неудачных шагов. Но негативный эффект выпуск ГКО всё же может оказать, правда, не катастрофический. Например, многие инвесторы (иностранные и отечественные) могут посчитать это сигналом серьёзных неозвученных проблем в стране, и отток капитала из-за этого увеличится. В свою очередь, это увеличит инфляцию и рост цен, ослабит рубль», — рассказал Липатов АиФ.ru.
Серьёзную опасность ГКО представляют с одной стороны, когда у страны, их выпускающей, очень большой госдолг и государству банально не хватает средств для того, чтобы обслуживать долг. С другой стороны, ГКО опасны, когда по ним вырастают процентные ставки. Например, к августу 1998 года доходность по краткосрочным обязательствам РФ составляла 140 % годовых. Сейчас доходность по ГКО заметно ниже 10 %, поэтому ожидать негативного эффекта от использования этой практики не стоит.
Эффект ГКО
Вероятно, наша страна действительно нуждается в возрождении практики заимствований через ГКО. Дело в том, что бюджетные доходы сокращаются, и, судя по сложившейся тенденции, сокращаться они продолжат. Усложняют ситуацию антироссийские санкции, ограничившие российским компаниям доступ к внешним источникам финансирования.
За решением Минфина и ЦБ вернуться к практике заимствований через ГКО стоит необходимость привлечения дополнительных финансовых ресурсов. Ведомства объясняют это потребностью покрыть периодические кассовые разрывы госбюджета, которые возникают несколько раз в год. В принципе, такой вариант имеет место быть, но тут, скорее всего, то, что из-за антироссийских санкций государство сильно ограничено в источниках привлечения средств и при этом понесло серьёзные финансовые потери, поэтому и обсуждается введение ГКО в следующем году, считает Липатов.
«Вполне возможно, что, говоря о возможном введении ГКО, Минфин и ЦБ таким образом признают, что уже в следующем году РФ ждёт сильный дефицит бюджета. Предпосылок для этого вывода очень много. Например, для покрытия кассовых разрывов можно было бы придумать и другие источники, а не возвращать печально известные ГКО, но раз над этим задумываются, то это значит, что проблемы больше, чем их озвучивают. Кроме того, и без ГКО есть явные условия для возможного серьёзного дефицита бюджета в 2015 году, учитывая заметное ослабление рубля, отпускание рубля в свободное плавание, падение цен на нефть, растущую инфляцию, плохой контроль за ростом цен, введение новых сборов и рост налоговой нагрузки на бизнес. А введение ГКО только подтверждает это опасение», — указывает Липатов.
Сильного видимого эффекта от введения ГКО Сергей Хестанов не ожидает, поскольку этот инструмент является краткосрочным. «Время их активной жизни — несколько дней. Это чисто технический инструмент для регулирования краткосрочной ликвидности. <…> В принципе, нельзя сказать, что по отношению к ГКО будет ажиотаж, но определённый интерес будет. Потому что бывают ситуации, когда у тех же банков имеются краткосрочно свободные средства, которые нужно куда-то применить, но достаточно сложно использовать на рынке межбанковского кредита. И для такого класса краткосрочных размещений ГКО вполне применимы», — отмечает он.
