Говорят, что деньги, которые пошли на спасение банков, взяты из госбюджета - и было урезано финансирование некоторых госпрограмм. Пострадают ли от этого пенсионеры и льготники? И что ждёт в ближайшее время тех, чьё качество жизни сильно зависит от социальных программ? На эти и другие вопросы главному редактору «АиФ» Николаю Зятькову ответила министр здравоохранения и социального развития Татьяна Голикова.
О реформах и пенсиях
- Татьяна Алексеевна, есть чем успокоить наших читателей?
- Как раз те, чьё качество жизни связано с соцпрограммами, могут не волноваться. Наши планы на этот и последующие три года корректировке в меньшую сторону подвергаться не будут. У федерального бюджета достаточный запас прочности, чтобы выполнять самые важные обязательства перед людьми.
- Даже в Кремле заявили, что цены к концу года вырастут на 12%, а в реальности - и того больше. Будет ли это учитываться при выплате пособий?
- Финансирование соцпрограмм защищено законом: если инфляция переходит порог, заложенный в бюджете, и бюджет изменяет её размер в установленном законом порядке, то на сумму увеличения меняются размеры соцпособий. В этом году в связи с инфляцией мы увеличивали размер пособий в июне и июле.
- Приходится ли вам выбивать деньги у Минфина?
- На повышение соцвыплат в связи с инфляцией с точки зрения «выбивания» денежных средств проблем не существует. Пособия повышаются в соответствии с законодательством о соцвыплатах. Другое дело - получение дополнительных денег - на расходы, скажем, по содержанию учреждений или какую-то новую программу в сфере здравоохранения. Вот это уже предполагает серьёзное обоснование трат и согласование с Минфином.
- К 2020 г. была обещана пенсия в 25 тыс. руб. Это те 25, которые сейчас, или те 25, которые через много лет «съест» инфляция?
- Задумано с покупательной способностью на сегодняшний день. Но цифра условная - с учётом прогноза. Прогноз поменяется - поменяется и итоговая сумма.
- Чем ближе размер пенсии к зарплате, которую люди получали, тем лучше. Будет ли увеличена эта «привязка»?
- Вы сказали ключевую фразу: «...которую человек получал!» И такая «привязка» как раз появится. За стандарт взята ситуация, когда страховые взносы в Пенсионный фонд платятся в течение 30 лет. В этом случае пенсия будет не менее 40% утраченного заработка, с которого уплачивались взносы в реальном выражении. При этом эти страховые взносы будут выплачиваться с фиксированной суммы. Начиная с 2010 г. она должна равняться 415 тыс. руб. в год. С суммы выше этого страховой взнос не уплачивается. Эта сумма ежегодно индексируется по темпам роста заработной платы (подробнее о пенсиях см. в «АиФ» № 41. - Ред.).
О здоровье и лекарствах
- В письмах читатели часто жалуются на то, что их плохо обеспечивают льготными лекарствами. Не получается навести порядок в этой сфере?
- Лекарственное обеспечение особо остро подвергалось критике в 2007 г. При том, что проблем с деньгами на эти цели не было. Проблема заключалась в организации процесса.
- Сейчас она осталась?
- С оргпроблемами в той или иной степени мы будем сталкиваться! Ни одно государство, решающее проблему лекарственного обеспечения, не нашло решения, удовлетворяющего всех. Мы работаем над улучшением нашей системы: начиная с 1 января 2008 г. вернули значительную часть полномочий по обеспечению лекарствами на уровень регионов, потому что они могут оперативнее реагировать на имеющуюся ситуацию с изменениями контингента категорий граждан, имеющих льготное обеспечение. Только это и снизило уровень критики и жалоб.
Часто в прессе встречаем публикации, в которых со ссылкой на органы власти субъектов РФ содержится информация относительно того, что установлен норматив отпуска лекарственных средств в 426 руб. на человека. Такой норматив действительно существует, но предназначен он для перечисления в региональный бюджет, а не для фиксации размера отпуска для конкретного человека. Более того, мы недавно перечислили во все регионы в дополнение к тем деньгам, которые у них уже есть, ещё 10 млрд. руб. только на текущий год. При благоразумной организации процесса проблема должна быть закрыта.
- Если денег, которые вы выделяете, достаточно, а люди всё равно не получают тот объём лекарств, который нужен, по их мнению, куда они могут жаловаться?
- В первую очередь - в региональные органы власти. Кроме этого, есть надзорная служба, подведомственная нашему министерству. Люди могут обращаться и к нам.
- В своё время в «АиФ» был «круглый стол», где профессора и академики говорили, что есть хорошее отечественное оборудование и лекарственные препараты. Но в министерстве существует заинтересованность в дорогих зарубежных закупках.
- Заинтересованности и даже приверженности исключительно к западным препаратам и технике у нас нет. Более того, сейчас Минпромторг, за которым закреплены полномочия по развитию медицинской промышленности, совместно с нашим министерством разрабатывает стратегию её развития до 2020 г. В ней упор делается на развитие отечественного производства. Мы не можем закупать отечественные препараты в больших объёмах, потому что некоторых наименований просто нет. А вопросы медтехники учреждения теперь будут решать самостоятельно - что и за сколько именно покупать. Мы будем выделять деньги и следить за соблюдением законодательства. Единственное, что у нас будет оставаться в течение 2008 г., - обеспечение лекарствами и вакцинация населения, это две крупные централизованные закупки. Всё остальное с 2009 г. будет передано в ведение и на исполнение учреждений либо региональных властей.
О налогах и взятках
- Татьяна Алексеевна, скажите честно: не получится ли так, что поликлиники и госбольницы превратятся в коммерческие не только из-за неофициальных поборов, а попросту взяток, но теперь уже и из-за официальной позиции?
- Мы сейчас работаем над «Концепцией развития здравоохранения» до 2020 г. Её важным элементом будет, конечно, организация и финансирование самой медпомощи. Получение дополнительных денег от пациента врачами, конечно, надо искоренять. Но это возможно лишь при изменении оказания медпомощи в целом. Должна быть зафиксирована стоимость каждой услуги, чтобы в дальнейшем на её основе осуществлялась оплата за пролеченного больного. Человек должен получить возможность выбора лечебного учреждения и страховой организации. В нашем сегодняшнем понимании это больше похоже на добровольное страхование, когда человек сам платит и сам идёт лечиться. Теперь важно эти цивилизованные элементы перенести в госсистему, когда государство будет оплачивать медуслугу за конкретного гражданина. Но это не та ситуация, которую можно решить за короткое время. Мы должны постепенно начать это внедрять хотя бы для того, чтобы люди не путались.
- Мы постоянно сталкиваемся с тем, что более-менее серьёзную операцию в России сделать не могут. Либо натыкаемся на квоты: мол, у нас всего 10 квот, а вы одиннадцатый, помочь не можем, придётся вам продавать квартиру, чтоб спасти ребёнка.
- Вопрос квот - вопрос денег. Мы очень серьёзно увеличили финансовое обеспечение высокотехнологичной помощи. Три года назад в федеральном бюджете было 7 млрд. руб. В следующем году будет 28 млрд. руб. И это не считая региональных средств. В сегодняшних планах правительства стоит ориентир - обеспечить 80% нуждающихся к 2012 г. Сейчас создаём информационную систему, для того чтобы оперативно реагировать на ситуацию и сократить время ожидания сложных операций. Ведь часто врач направляет в известное учреждение, не зная, что рядом может находиться мало раскрученная клиника, где могут оказать необходимую помощь на таком же высоком уровне.
О стрессо-устойчивости и муже
- Выглядите вы спокойным человеком. Не принимаете всё близко к сердцу или вас ограждают от плохих эмоций?
- Бывает всякое. Но я никому не жалуюсь, потому что некому. Мама всё близко к сердцу воспримет. А мужу? Он сам в такой же ситуации. (Муж - В. Христенко, глава Минпромторга. - Ред.) Спокойствие проистекает от опыта работы. Если тратить себя эмоционально абсолютно на все проблемы, с которыми мы сталкиваемся, то просто сгоришь. У меня есть какое-то внутреннее убеждение по поводу того, на что нужно реагировать, а на что не нужно. А ещё многое зависит от настроя. Если ты утром убедил себя, что настроение хорошее, то и день будет удачным.
- А министерский опыт мужа вам помогает?
- Мой личный опыт работы, 20 лет в Минфине, дорогого стоит. Хотя в Мин-здравсоцразвития ситуация воспринимается иначе. При работе в Минфине имеешь дело с «обезличенными» деньгами - некой субстанцией, состоящей из цифр, к которой ты спокойно относишься. А здесь деньги играют существенную роль для эмоционального состояния населения. Это очень сложно. Я сталкиваюсь с разными сторонами жизни. И письма анализирую. Разные бывают - и добрые, и недобрые. Я не знаю, может быть, в силу характера не могу к критике со стороны тех, за кого мы отвечаем, относиться равнодушно. Даже если я себя уговариваю не реагировать, всё равно хватаюсь за трубку и говорю: надо это проконтролировать, доложите мне, как это исполнено! Это жизнь… Понятно, я не смогу объять необъятное. Но всё равно стараюсь…
