В последние несколько лет сформировалась нехорошая тенденция. В случае какого-либо медицинского конфликта или несчастного случая лечебное учреждение теперь не оправдывается, а быстренько предъявляет виноватого. Как правило, им оказывается рядовой врач, который должен быть главным лицом в лечебном процессе, но чаще становится последней спицей в колеснице управления здравоохранением. Поэтому зачастую и медицинские работники, и их пациенты в сложной ситуации оказываются наедине со своими проблемами.
Козел отпущения
По словам президента НП «Национальное агентство по безопасности пациентов и независимой медицинской экспертизе» Алексея Старченко, в последнее время основная задача руководителей медучреждения при любом конфликте – найти крайнего. Выявляется самое слабое звено в лечебном процессе, на которое и сваливается ответственность, в том числе и уголовная.
Проще всего так поступить с реаниматологом-анестезиологом: он работает с пациентом, находящимся в критическом состоянии, чья жизнь подвергается риску. Часто вину сваливают на участковых терапевтов, например, за несвоевременную госпитализацию, которая якобы и стала причиной смерти пациента. Даже если на самом деле виноват – и это доказано – хирург в больнице.
Получается, что проще найти стрелочника на первом этапе конфликта и его посадить, чем платить пациенту в рамках гражданского судопроизводства и рисковать репутацией всего учреждения. Так что, вместо того чтобы разобраться с пострадавшей стороной, медучреждение просто «сдает» своего врача, и именно он несет всю материальную ответственность.
К сожалению, медицинские общественные организации и профсоюзы не в состоянии повлиять на ситуацию, поскольку их полномочия и права законодательно никак не закреплены.
Кто защитит пациента?
В основе судебного решения лежит экспертное заключение, которое в принципе и должно ответить на вопрос: кто виноват. Но…
Юристы в один голос говорят о том, как часто выносятся ангажированные решения, в пользу определенных лиц. «И патологоанатомические службы, и судебно-медицинские эксперты часто бывают связанными с государственными органами, и их заключения оказываются необъективными, – говорит эксперт качества медицинской помощи НМП, руководитель Ярославского медико-правового центра Наталья Добродеева. – Иногда в интересах медицинских организаций оказывается давление также и на экспертов качества медицинской помощи страховых компаний».
Вот только за ложное заключение экспертов не привлекают. А института независимой медицинской экспертизы не существует. Правда, Национальная медицинская палата во главе с Леонидом Рошалем призывает специалистов становиться экспертами и помочь коллегам, но на безвозмездной основе.
Более того, судебные медицинские заключения содержат часто очень много ошибок, которые вызывают сомнения в профессионализме экспертов. И это ведь тоже не способствует доверию со стороны пациента. В результате суд вынужден назначать повторные, и порой неоднократно, экспертизы.
То есть главной целью этой экспертизы становится не желание защитить пациента, а отбить мяч от своих ворот.
А кто защитит врача?
Между тем сегодня у пациента есть разные возможности добиться справедливости при неблагоприятном исходе. И обращение в прокуратуру – лишь одна из них, но далеко не единственная. Просто пациенты отдают этому пути предпочтение в силу недоверия к судебной системе. Хотя в первую очередь следует обращаться в страховые компании, которые стараются ориентировать пациента на гражданский процесс – компенсацию морального и материального вреда, а не на уголовное судопроизводство.
На самом деле судебные процедуры – самый крайний случай, гораздо более цивилизованный путь – решать споры в рамках гражданского правового процесса. С одной стороны, лечебное учреждение компенсирует по распоряжению суда материальный и моральный ущерб, с другой – у всех сторон есть возможность цивилизованной защиты: и у пациента, и у врача. Как ни покажется кому-то странным, но врач также имеет право на защиту и возможность донести свою позицию, но под жестким прессингом прокуратуры, следствия сделать это ему намного сложнее.
Сегодня эксперты говорят о необходимости создания института независимой медицинской экспертизы, который выступал бы в роли третейского судьи в непростых ситуациях. Возможно, следует взять на вооружение зарубежный опыт, когда экспертная комиссия работает с обезличенными материалами, чтобы обеспечить беспристрастность заключений.
