Новороссия. Может ли на картах мира появиться еще одна страна?

И война, и мир

Если бы не ежедневно растущие потери с обеих сторон и жертвы среди мирного населения, ситуация в охваченном братоубийственным конфликтом регионе могла бы напомнить сцены из фильмов «Свадьба в Малиновке» и «Бумбараш». «На дорогах такая неразбериха, что утром просыпаешься и не знаешь, что надевать - будёновку или фуражку, - горько усмехается водитель Станислав, лихо проскакивающий на видавшей виды «Ладе» блокпосты на трассе от Донецка к Краматорску. - Понять, кто сейчас контролирует тот или иной участок дороги, можно, лишь приблизившись на расстояние выстрела. Некоторые объекты переходят из рук в руки несколько раз за сутки. Смотри - впереди вояки под украинским флагом. Если будут тормозить, проглоти свой российский паспорт».

Мой водитель из Славян­ска. Недавно переселил семью в домик ближе к центру города, где хоть немного безопаснее. Квартиру тут же заняли прибывшие ополченцы. Новая власть призывает людей эвакуироваться, но большинство жителей не хотят уезжать. «Если начнётся штурм, который ждут каждую ночь, все выйдут под танки с бутылками «газировки» (так здесь называют «коктейли Молотова». - Ред.), - объясняет Станислав, благополучно объехав несколько БМП и грузовики с громадными миномётами. - До последнего люди не верили, что у бывших соотечественников поднимется рука обстреливать артиллерией жилые кварталы. Но в городе всё больше руин и воронок от снарядов и мин».

На улицах Краматорска - сюрреалистические картины. В сгоревших дотла во время боёв троллейбусах играют дети. Ополченцы, прячась от припекающего солнца в тени баррикад, качают из Интернета новости в свои планшетники. Матери с колясками чинно маневрируют среди покрышек и бетонных блоков. На частую стрельбу и уханье крупных калибров никто не обращает внимания. К гулу канонады за последние пару месяцев привыкли даже младенцы. Работают кафе и магазины. Гаишники ловят лихачей. 

Громкие заявления киев­ских властей о том, что украинские военные зачистили ту или иную территорию или захватили какой-то населённый пункт, на деле оказываются полным абсурдом. Большинство таких сёл и деревень просто никто не охранял. Сил самообороны не хватает на то, чтобы перекрыть громадную территорию. Узнав о том, что враг совершил новый манёвр, ополченцы срочно выдвигаются навстречу, но тот, как правило, трусливо отходит, захватив с собой част­ную собст­венность, реквизированную «по законам военного времени». Мародёрство для бандеровцев стало нормой. Дорогие машины, ценности и многое другое они бесстыдно забирают себе.

«Западенцы не понимают, что разжигают у народа лютую ненависть, которая аукнется им уже скоро, - говорит Ольга Молодцова, хозяйка разграбленного магазина. - После того как под дулом автоматов они забрали «на нужды законной власти» спиртное и продукты, а также убили нашу собаку, муж пошёл записываться в добровольцы. Сказал, что, если даже не сможет остановить эту орду, поедет во Львов и будет там поджигать дома и взрывать машины фашистских ублюдков. У нас в селе уже многие подумывают о такой мести».

Ненависть без страха

Добровольцы, сдерживающие натиск батальонов наёмников, набранных из расистов «Правого сектора» и других экстремистских организаций, скорее похожи на былинную рать или дружину. Воюют они тем, что принесли из дома или добыли в бою. Но отваги и смекалки им не занимать. «Воины, сражающиеся за свою землю, всегда победят тех, кто убивает за деньги, - говорит Александр Можаев по прозвищу Бабай, руководящий обороной Краматорска. - Мирное урегулирование ситуации, по логике членов киевской хунты и их американских хозяев, - это полное подчинение народа их воле. Донбасс должен молча лечь под них и терпеть любые издевательства. Но православные славяне так поступить не могут. Мы не боимся. Да и ненавидим только тех, кто убивает за деньги или это финансирует. А солдатиков-срочников стараемся не истреблять. Тем более что их каждый день расстреливают бандеровцы за попытки перейти на нашу сторону». 

Несмотря на постоянную угрозу вторжения, новые власти стараются максимально заботиться о населении. «Как только противостояние закончится, начнём строить свою мирную жизнь, - говорит доброволец с позывным «Японец», офицер связи ополченцев соседнего со Славянском и Краматорском города Константиновка. - Сегодня мы уже пытаемся создать собственный телеканал, чтобы транслировать происходящие у нас события. Чтобы люди могли сравнить реальное положение вещей с той чудовищной ложью, которую показывает украинское телевидение. Во многих населённых пунктах, в т. ч. и в Константиновке, введены комендантский час и ограничения по продаже алкоголя». 

У некоторых жителей осаждённых городов заканчиваются припасы. И, несмотря на то что прилавки полны едой, пополнить их не на что. Зарплаты и пенсии не выплачивают. «Киев блокирует казначейские счета, что делает крайне сложным управление бюджетными средст­вами, - разводит руками Павел Цвелой, глава антикризисного совета Краматорска. - Совместно с Донецком мы создаём систему, которая позволит управлять денежными потоками республики в автономном режиме. Некоторые поставщики боятся направлять нам грузы. Поэтому определённые ограничения могут быть введены. Но речи о дефиците жизненно важных товаров и продуктов не идёт. Несмотря на то что Киев оставил больных диабетом без инсулина, подоспела помощь донецких и луганских товарищей - иначе их жизни грозила бы смертельная опасность».

«Какая единая Украина может быть построена на штыках фашистов-боевиков, проливающих кровь невинных? - удивляется Мирослав Руденко, один из лидеров народного ополчения, депутат Верховного совета Донецкой народной республики, ставшей частью Новороссии. - Разве возможен мир, замешенный на геноциде? Но никто не пытается хотя бы попробовать сесть за стол переговоров, остановить кровопролитие и отвести войска. Ставка по указу американских кукловодов делается лишь на силу и оружие. Народ видит всю эту фальшь и не хочет становиться заложником чужих меркантильных интересов. Нас при этом называют террористами и экстремистами. И это про несколько миллионов человек, открыто высказавших своё мнение на референдуме!»    

Кстати

Когда в понедельник этот номер «АиФ» уже подписывался в печать, наш спецкор Георгий Александров вышел на связь с редакцией и рассказал о боях в районе донецкого аэропорта и железнодорожного вокзала, свидетелем которых он стал: «Около часа дня на местный аэропорт совершили налёт 4 вертолёта огневой поддерж­ки Ми-24.

Видео корреспондента «АиФ» Георгия Александрова

Они начали утюжить позиции ополченцев и высадили десант - несколько десятков человек. Силы самообороны понесли потери, их число уточняется. Десант поддер­живали украинские штурмовики Су-25. На моих глазах очередь из крупнокалиберного пулемёта практически снесла бетонный забор неподалёку от аэропорта. Говорят, ополченцам удалось подбить один вертолёт - по крайней мере, он задымился и ушёл со снижением...

По городу носятся машины с мигалками, «вертушки» кружат уже над железнодорожным вокзалом. Боевые действия идут вплотную к жилому сектору. На вокзале я увидел убитую женщину, которой осколок попал в голову. Мозги разбросаны по асфальту... Украинские части ведут миномётный обстрел города, я слышал, как взорвались три мины. Говорят, есть ещё жертвы среди мирного населения, как минимум двое гражданских госпитализированы.

Под вечер по городу прошёл слух, что киевские власти планируют штурм центра Донецка, где находится штаб обороны».

Видео корреспондента «АиФ» Георгия Александрова