Житие Макария Оптинского. За что мы почитаем преподобного старца?
20 сентября — День памяти Преподобного Макария Оптинского (в миру — Михаил Николаевич Иванов). Встречаясь в Оптиной пустыне с паломниками, он умел найти к каждому подход, кого нужно — утешить, кого-то приободрить, к кому-то проявить строгость. При старце Оптина Пустынь обрела всероссийскую славу и известность, стала духовным центром России.
Житие Макария Оптинского
Родители старца Макария, кроме родового имения, села Щепятино в Дмитровском уезде Орловской губернии, владели ещё несколькими поместьями.
Михаил был одарённым ребёнком, много читал, любил музыку, играл на скрипке.
Ему не было и десяти лет, когда в 1797 году его мать умерла от туберкулёза. Получив образование, в 14 лет Михаил стал работать бухгалтером во Льговском уездном казначействе.
После смерти отца Михаил, поделив наследство между братьями, оставил службу и поселился в родовом поместье. В 22 года он отправился с паломничеством в Площанскую пустынь и домой уже не вернулся. В письме родным он написал, что остаётся в монастыре, а имение передаёт братьям в полное распоряжение. Михаил в 1810 году был пострижен с именем Мелхиседек. В 1834 году он перешёл в Оптину пустынь, где его духовным наставником стал преподобный Леонид Оптинский.
Старец Макарий способствовал возникновению целой школы издателей и переводчиков духовной литературы. До самой смерти преподобный Макарий принимал паломников. Он умер 7 сентября 1860 года. Его мощи находятся во Владимирском храме Оптиной пустыни. В июле 1996 года Макарий был канонизирован в лике местночтимых святых Оптинских старцев.
Духовные наставления преподобного Макария Оптинского
«На вопрос ваш, в чём состоит счастливая жизнь: в блеске ли, славе и богатстве, или в тихой, мирной, семейной жизни, скажу, что я согласен с последним, да ещё прибавлю: жизнь, проходимая с неукоризненною совестью и смирением, доставляет мир, спокойствие и истинное счастье. А богатство, честь, слава и высокое достоинство нередко бывают причиною многих грехов, и ненадёжно это счастье».
«Тщеславие и гордость — одной закваски, различие же оных такое: тщеславие побуждает высказывать свое благочестие или свой ум, дорожить мнением людей, любить похвалу, склонно к человекоугодию, боится ложного стыда человеческого и подобное. Гордость же обнаруживает себя порывами гнева, смущением, презорством, осуждением и уничижением ближних, надымая душу самомнением и возношением о своих делах и достоинстве, или внешнем, или внутреннем».
«Мне-то горе, бедному! О людях рассуждаю, а сам низлежу во всех злых; и гордости не чужд. Принимаю от подобных себе слепцов ублажение на своё осуждение. А ежели бы вам открыть глаза, и видели бы хотя часть некую моих злых деяний; то воззрети бы не восхотели на такое чудовище. И надобно бы было мне умолчать и внимать себе. Но не знаю, обычай ли мой лукавый или тщеславный, под видом пользы якобы ближних не допускает умолкнуть. Оставляю попечение о своей душе, простираюсь о других; и только знаю, что пишу, хотя и весьма нелегко мне сие. Не знаю, что будет».
«Смирение и без дела много прощает согрешений; как, напротив, все наши дела и все добродетели без смирения суетны — не спасут нас».
