Народная артистка России Наталья Гвоздикова рассказала «АиФ» о легендарной картине «Рождённая революцией», за которую получила Государственную премию СССР, работе с Василием Шукшиным, съёмках с Жераром Депардье и почему сегодня нередко отказывается сниматься в кино.
Встряхнуть зрителя
Ольга Шаблинская, «АиФ»: – Наталья Фёдоровна, сколько бы вы ни играли в кино, для зрителя Гвоздикова в первую очередь Маша Кондратьева из знаменитого 10-серийного фильма «Рождённая революцией» режиссёра Григория Кохана о становлении советской милиции.
Наталья Гвоздикова: – Понимаете, там была драматургия. Мы снимали историю нашего государства. Люди до сих пор фильм смотрят, на творческих встречах зрители всегда подходят с вопросами о нём. В последнее время мне очень много пишут молодые люди – как-то находят они мой адрес – и благодарят за фильм.
– В конце фильма вашу героиню «оборотни в погонах» сбрасывают с поезда. Съёмки были тяжёлые?
– Конечно, тяжёлые. Но мы были молодые. И было что играть. Что было самое сложное? Во-первых, мы же замахнулись на 60 экранных лет. А играть возрастную женщину молодой актрисе нелегко. Надо продумывать каждую деталь: как изменить походку, внешний вид, манеры, взгляд. Ведь моя героиня – женщина с очень сложной судьбой, которая молоденькой девочкой осталась одна. Мало того что её родители погибли, так ещё и она сама попадает в экстремальную ситуацию. Я с прототипом своей героини – Марией Ивановной Кондратьевой – познакомилась, когда ей было 90 лет. Как для меня дорога наша встреча! Об одном лишь жалею – что я с ней встретилась уже после того, как сняли картину. Это многое бы мне дало в проживании роли.
– То есть в реальной жизни Кондратьева, в отличие от вашей героини, дожила до преклонных лет?
– Недавно одна зрительница меня спросила: «Почему вашу героиню убрали из фильма? Потому что вы были беременны?» (В период съёмок фильма «Рождённая революцией» Гвоздикова вышла замуж за исполнителя главной роли Евгения Жарикова, в браке родился сын Фёдор. – Ред.) «Нет, – говорю. – Я изначально знала, что она погибает. Авторы сценария мне сказали: «Наташ, если оставить её до конца фильма – это будет неправильно. Мы должны встряхнуть зрителя».
Цели своей они достигли, кстати. Молодёжь, перед которой я выступаю в университетах, школах, институтах, любит спрашивать меня: «Как играть смерть человека?»
– И как это играть?
– Так получилось, что у меня три героини погибают в кино. Одна от астмы – в фильме «Парни из стали», вторая – от землетрясения в Туркмении 1948 г. в картине «Ночь жёлтого быка». А Машу из «Рождённой революцией» сбрасывают с поезда. Знаете… (Пауза.) Это не так всё просто. Я сейчас отказываюсь от таких ролей. Мне недавно предложили спектакль. Сразу спросила: чем заканчивается? А мне: «Ну знаете, там…» В общем, она уходит из жизни. Я сказала: «Спасибо за предложение. Но чем старше я становлюсь, тем меньше мне хочется играть такое!»
– Вам это кажется плохой приметой?
– Просто не хочу. Не хо-чу!
«Депардье – хулиган»
– Наталья Фёдоровна, многие ваши коллеги говорят: из-за коронавируса работа у них «накрылась медным тазом».
– Да, из-за пандемии все планы оказались уничтоженными. Слава богу, есть дача. Я сидела за забором и боялась. Только созванивалась с друзьями. Сын был категорически против того, чтобы я покидала загородный дом. Но время от времени всё равно приезжала в Москву – по работе.
– В каких новых фильмах вас можно увидеть?
– Сыграла в картине «Москва. Три вокзала». Режиссёр Николай Васильевич Денисов, мой дружок. Он сказал: «Слушай, что ты всё учительниц, врачей играешь?!» У меня там потрясающая роль – женщина-хулиганка, которая дерётся в милиции. Художница. Очень экстравагантная. В шляпе с розой. Получила радость от работы.
Такое же удовольствие, кстати, я получила на съёмках в фильме «Нежданная любовь», в котором снялась в Казахстане с Жераром Депардье. Он там играет немца, живущего в ауле. Его герой ко мне сватается.
– Какое впечатление произвёл на вас легендарный француз?
– Депардье – хулиган. Любит женщин. Любит алкоголь. Но у нас там был сухой закон. Хотя по сюжету мы с Жераром напиваемся и, пьяные, поём песню на казахском языке. В кадре мы с ним даже не смотрели друг на друга – чтобы не засмеяться.
Казахский язык безумно сложный. Накануне мы всю ночь слушали Розу Рымбаеву. Она красиво поёт. Ну а сами пели, уж как получилось.
Возвращаясь к вопросу про новые фильмы… Меня часто спрашивают: почему сейчас мало снимаетесь?
– И почему? На моих глазах вам передавали сценарии почитать.
– А потому, что не хочется просто так мозолить глаза. Недавно вот предложили четырёхсерийную картину. Говорю: «Пришлите первую серию почитать». Прочла. Слушайте, ну там играть нечего! Пусть будет не главная роль, пусть эпизод. Но лишь бы это было ярко!
Мне гораздо интереснее на творческих встречах почитать стихи, попеть песни, рассказать о том же Шукшине. Страшно, что молодёжь не знает его сегодня. Я много раз была в станице Клетской Волгоградской обл., где Василий Макарович умер в период съёмок фильма «Они сражались за Родину». Спрашивала ребят: «Поднимите руки, кто читал Шукшина?» Две-три руки…
– У Шукшина в «Печках-лавочках» вы сыграли студентку-стройотрядовку Наташу…
– А в «Калине красной» – телефонистку. Помню, Василий Макарович меня закрыл на ключ в кабинете «Мосфильма» – чтобы спокойно прочла сценарий. Спрашиваю: «Василий Макарович, можно я сыграю в банде кого-нибудь? Всё равно кого, без слов. Просто в малине побуду?» Была там роль девушки в бандитском притоне, которая мне приглянулась. Шукшин подвёл меня к зеркалу: «Посмотри на себя. Какая ты бандитка? Будет не малина, а липа. Сыграй мне девочку на телеграфе, буду очень благодарен». В «Калине красной» у меня небольшая роль, но при этом я приехала в экспедицию не на полдня, а на 5 дней. Шукшин мне рассказывал о фильме: что снимают, как снимают. Вот как он работал в кино! Поэтому и фильмы его на века. Толечка Заболоцкий, наш оператор, мне недавно сказал: «Наташка, ты на этих съёмках была как молодой цветочек. Как тебя любили все! Особенно Василий Макарович – ты для него была связью с молодым поколением».
