Александр Блок - поэт, чьи творчество благодаря школьной программе известно всем, скончался летом 1921 года. По официальной версии, от голода, а по отзывам близких, скажем, Чуковского и Ходасевича, «умер как-то вообще, потому что не мог больше жить». По чему же так смертельно скучал поэт? Любой из его окружения чутко ответил бы: по родному Шахматову и супруге Любе.
Символ Вечной Женственности
Наутро после первой «брачной ночи» Люба Блок, любимая дочь химика Дмитрия Менделеева, вышла из супружеской спальни, располагавшейся в родовой усадьбе молодого мужа в Шахматове, с красными от слёз глазами. Накануне, едва за молодожёнами закрылась дверь и девушка присела на край супружеского ложа, муж выпалил: «Я должен сказать тебе что-то важное!» Люба зарделась: «Мама предупреждала, что между супругами бывает физическая близость». «Я как раз об этом, - занервничал поэт. - У нас с тобой её не будет». «Почему?» - вскричала невеста. «Как я могу верить в тебя как в земное воплощение Вечной Женственности и в то же время употреблять тебя, как публичную девку?» - последовал ответ. Примерно так началось это странное, мучительное, но и сладкое супружество, рассказывает историк Игорь Турчин, основываясь на воспоминаниях Любови Блок.
Молодые были знакомы с пелёнок. Александр Блок, чей отец покинул семью почти сразу после рождения сына, воспитывался дедом по материнской линии - ботаником Андреем Николаевичем Бекетовым. Он, как и отец Любови Менделеевой, входил в научную элиту России, был профессором того же Петербургского университета, что и великий химик. Сашеньку и Любочку няни возили по одним парковым дорожкам, зимой дети жили в расположенных неподалёку друг от друга профессорских квартирах, а лето проводили в соседних усадьбах - Шахматове и Болотове.
В Шахматове Блок провёл 36 лет из неполных 41 года своей жизни. Здесь он впервые ощутил себя поэтом. Здесь прощался с матерью перед отправкой на фронт. Здесь он обрёл любовь всей своей жизни, о которой писал:
Твоих страстей повержен
силой,
Под игом слаб.
Порой - слуга; порою - милый;
И вечно - раб.
Любовь без секса
При этом число других женщин, со многими из которых молодая супруга была знакома, в жизни Блока зашкаливало - были среди них и актриски, и близкие подружки жены, и публичные женщины. Мадам одного из публичных домов при виде Блока напутствовала своих девушек: «Будьте с ним поласковее, это известный поэт, глядишь, чего вам посвятит!»
Осознание этого факта не остановило Любочку. Она помнила, что, попросив у неё руки и получив согласие, Блок вытащил из кармана револьвер и предсмертную записку: «Если бы отказала, завтра утром меня бы уже не было в живых!» В дело пошли все возможные дамские хитрости: модные наряды от самых лучших портних, бельё из Парижа, приворотные зелья от знахарок, открытый флирт с другими мужчинами...
В конце концов она добилась своего: через год с небольшим после свадьбы ей удалось совратить собственного законного супруга. Но, увы, радости близость ни тому, ни другому не принесла. Эта ночь решила всё - она смирилась с судьбой и решила жить так, как хочет Сашенька. Как? Ещё в начале супружества Блок открыто признал: будет уходить к другим, хотя сии «командировки» никак не повлияют на их семейную идиллию. «А я?» - «И ты тоже», - наивно ответил поэт.
Секс без любви
«Я была брошена на произвол всякого, кто стал бы за мной ухаживать», - вспоминала Любовь Дмитриевна. Первым «другим» стал близкий друг семьи, бесконечно восхищавшийся гением Блока поэт Андрей Белый. С ним у Александра дело чуть не дошло до дуэли. Затем последовала череда актёров разной степени известности и талантливости (к тому моменту Любовь Блок, взяв псевдоним Басаргина, сама дебютировала на сцене). Гастроли, романы... Блок привыкал к одиночеству, получая время от времени письма: «Люблю тебя одного во всём мире. Часто падаю на кровать и горько плачу: что я с тобой сделала?» Результатом одного из романов оказалась беременность. Люба вернулась к Блоку - она оплакивала свою увядающую красоту, а он с трепетом ожидал рождения малыша. Ребёнок, названный в честь Менделеева Дмитрием, прожил всего 8 дней. Блок сам хоронил малыша, а потом до конца жизни регулярно ходил на его могилу. Тут бы супругам и расстаться. Блок тогда пишет:
Мать, и жена, и я -
мы в склепе...
Мертвы. -
А жизнь вверху идёт...
Всё непонятней, всё нелепей.
И день последний настаёт...
И... умирающий поэт зовёт супругу домой, и та ухаживает за ним как за младенцем. Перед смертью он оплакивал судьбу разорённого после революции Шахматова - дом разграбили и сожгли крестьяне. И размышлял: «В жизни моей было две женщины: Люба и все остальные». Она пережила его на 18 лет и умерла в их общей квартире, рухнув на пол прихожей перед зашедшими проведать знакомыми со стоном: «Сашенька!»
