– Когда вы поняли, что хотите стать артистом?
– В первые сознательные годы. На экране меня восхищали Андрей Миронов, Евгений Евстигнеев, да и в жизни было на что посмотреть: к нам домой приходили все – от Хазанова до Пугачевой. Эту творческую атмосферу я впитывал как губка. К тому же сестра моей бабушки была театральной актрисой, и один из тостов на семейных застольях всегда поднимается за нее. Возможно, ее гены передались мне.
– Родители (отец – директор московской меховой фабрики, мать – руководитель салона красоты «Чародейка») сразу поддержали ваш выбор?
– Да как же. Единственный наследник всего этого мехового царства! А кто будет шапки шить?! Но мама поняла, что это мое призвание, когда увидела меня на театральной сцене. А признала, что это мой хлеб, когда я купил ей квартиру.
– Вы играли в театре, снимались в кино, а теперь вас называют шоуменом. Почему так часто меняете жанры?
– Я понимаю, что изживаю себя в одном формате. В театре у меня было ощущение, что я уже 30 лет играю одно и то же. Хотя у меня были главные роли, сил на них не оставалась, а политика репертуарного театра не поддерживает смены амплуа. Мне хотелось чего-то другого. И я ушел на телевидение, где из не кому неизвестного артиста стал звездой. Конечно, я говорю о шоу «Большая разница» – проекте, который дал мне многое.
– Но вы и оттуда ушли. Почему?
– По той же причине – понял, что исчерпал себя, да и к тому времени передача сама себя исчерпала. А мне не хотелось стоять на развалинах и оплакивать родное детище. Но шоу-бизнес – настоящее море. Я продолжаю работать на Первом канале, веду передачи и на других – СТС, Муз-ТВ. С телевидением у меня все всерьез и надолго. Там я могу вести проекты разного формата – от познавательного до светского. Правда, не люблю говорить о колготках, но всегда можно найти выход и оказаться в той роли, какую хочешь.
– Значит, вы не любите говорить о том, во что одеваются девушки?
– Предпочитаю, что бы девушка была раздета (смеется). Но если серьезно, они прекрасны в любой одежде: и в красивом платье, и в мужской сорочке, и в тулупе с кирзачами. Главное всегда оставаться женщиной.
– А вы сами любите моду?
– Не любить моду глупо. Но слепо следовать трендам еще глупее. Я где-то посередине.
– Модные промахи случались?
– Вообще-то я всегда старался быть стильным. Но помню период, когда носил довольно хипповые вещи: рваные джинсы, огромный свитер, кепку или шляпу. Образ в стиле «армянский «Золотой граммофон». Я тогда был неизвестным артистом, поэтому, надеюсь, этого никто не видел и не помнит.
– А что скажете про сегодняшний стиль?
– Я бы назвал его сочетанием одежды в стиле кэжуал и люксовых вещей. Люблю хорошие рубашки и пиджаки, обожаю классические костюмы – их у меня очень много. Еще есть смокинги, штук шесть. Кроме того, это моя основная сценическая одежда. Перед зрителями необязательно блистать в перьях и стразах – нет ни чего гениальнее, чем простой костюм.
Интервью из майского номера журнала InStyle.
