Уже в десять лет от роду в составе детского вокально-инструментального ансамбля «Мзиури» Тамрико исколесила не только одну шестую часть суши, как в те годы называли Советский Союз, но и побывала в пятнадцати зарубежных странах. И везде ВИА имел оглушительный успех. По примеру «Мзиури» начали появляться девичьи коллективы и в других городах. Но перепеть грузинский ансамбль они так и не смогли. С тех пор произошло немало перемен. Сейчас эстрадные певцы все больше предпочитают гастрольный чес под фонограмму. Исключений – единицы. И одно из них – Тамара Гвердцители. Без телевизионной и радиоподдержки она по-прежнему собирает аншлаговые залы.
Неформат
– Тамара, как вы себя чувствуете в нынешнем музыкальном пространстве?
– Сказать, что я приноровилась к этому времени, не могу. Увы, времена, когда на концертах в России выступали подлинные мастера эстрады, ушли в прошлое. И это – необратимо. А что осталось? Дешевые тусовки? Но в них участвовать мне совсем не хочется. И хоть мое творчество не вписывается в понятие «формат», у меня есть своя аудитория, люди, которые приходят на мои концерты, покупают альбомы.
– А как же нашумевший телепроект «Две звезды»? Ведь он явно из разряда «тусовочных». Как вы в него попали?
– Это – забавная история. Мне позвонили организаторы и сказали, что им очень хочется пригласить в проект замечательного актера Дмитрия Дюжева. А когда обратились к нему, то Дима якобы заявил, что будет участвовать в проекте, только если ему предложат петь с Тамарой Гвердцители. А ему сообщили то же самое, но наоборот. Так наш дуэт и состоялся. И этому я очень рада. Ведь мы с Димой, как говорится, прошли и огонь и воду и только от этого выиграли.
Зигзаги судьбы
– Ваша судьба нераздельно связана с Грузией. За последние двадцать лет там очень многое было разрушено. Как вы это пережили?
– Для меня, как и для многих жителей Грузии, война стала серьезным испытанием. Ломали страну, а вместе с ней ломались и судьбы людей. Но, к счастью, человек живет надеждой. Для меня такой надеждой стала… Франция. Я ее полюбила по стихам Марины Цветаевой, песням Эдит Пиаф и, конечно же, благодаря Мишелю Леграну и его музыке.
– Не секрет, что вас с ним связывает давняя творческая дружба. Как вы познакомились?
– Мой французский агент отправил ему кассету с моими записями. И он сразу же перезвонил. Для меня это было чудом! В 7 лет я смотрела «Шербурские зонтики» и плакала. Кто же тогда знал, что через 25 лет осуществится моя мечта, и я буду импровизировать на двух роялях с гениальным автором музыки этой вечной истории!
– Значит, вас свел счастливый случай?
– Сейчас я так не думаю. Надеяться просто на случай или на удачу слишком примитивно. Я абсолютно уверена, что мои концерты в «Карнеги-холле», зале, который слышал великих певцов двадцатого столетия, или в «Олимпии», в котором мне довелось выступать с маэстро Мишелем Леграном, не упали на меня с неба и не были необыкновенным стечением обстоятельств. Чтобы стать Артисткой с большой буквы, нужно не только очень много работать, полностью отдаваться любимому делу, но и иметь что-то свыше, от Бога. Но если спуститься с небес на землю, то, конечно же, очень многое было сделано моими французскими продюсерами. Они были настоящими профессионалами!
Красное и черное
– Судьба подарила вам много интересных встреч. Среди них – с Сергеем Параджановым…
– Я была очень молодой, когда с ним познакомилась. Именно он с первого взгляда определил мой сценический образ. Однажды он сказал мне: «Ты всегда должна быть в черном, ведь только этот цвет передает силу, духовность, в нем есть какая-то загадка. И, кроме черного, у тебя должна быть красная точка. Но только одна». Видимо, у него были ассоциации с полотнами Гойя. Кстати, у меня до сих пор самое любимое сочетание – красного и черного. Это же классика!
– Представляю, как после таких знакомств вам трудно живется в современном мире…
– Времена не выбирают. Встречи с гениями – это счастливая случайность, и я благодарна судьбе, что у меня была такая возможность, сформировались высокие идеалы. Да, мне многое не нравится сегодня. Невоспитанность людей, их бесцеремонность, равнодушие. Что-то главное в отношениях между мужчиной и женщиной, неуловимое исчезло... Мне не нравятся нынешние мужчины, потому что они в основном бесхребетные подкаблучники. Разве смогут они покорить женщину?
Я – за мужчин-завоевателей. И считаю, что женщину нужно покорять.
Этот век – не для принцесс
– Но вы-то уж наверняка не были обделены мужским вниманием?
– Мне повезло. Мне довелось ощутить это бесконечное счастье, когда мне пели под балконом серенады или посвящали стихи, дарили цветы. Конечно, для счастья нужен муж. Но только тот, кто дает тебе любовь, и кто может сделать из тебя царицу. А просто, чтобы хоть какой-то мужчина был рядом? Мне этого не нужно…
– Ваш первый муж, если не ошибаюсь, занимал в Грузии довольно высокий пост?
– Да, он был заместителем директора Тбилисского телевидения. Когда мы познакомились, Георгий работал телевизионным режиссером. Он узнал меня просто певицей, я еще не была народной артисткой. Эта история закончилась потому, что мужу хотелось жены домашней, а я не могла пожертвовать своей карьерой.
– Заметила, что вы не любите говорить о втором вашем союзе…
– Я не даю интервью по этому поводу, потому что знаю: все сказанное сразу начнет обрастать слухами и домыслами. Скажу лишь одно: печально, что эта история так закончилась. Но жизнь продолжается, и я надеюсь, что у меня еще будет другая история. А может, и нет. У меня есть песня, которая посвящена принцессе Диане. В ней такая строка: «Этот век не для принцесс». Хотя исключения бывают всегда…
Спасибо сыну и маме!
– Как настоящей женщине и талантливой певице, вам наверняка дарили много подарков. Какой из них – самый памятный?
– Все подарки для меня ценны. Но наиболее памятным стало золотое кольцо, которое подарил мой сын Сандро, когда ему было 5 лет. Я до сих пор его ношу.
Сейчас моему сыну уже 23 года, он учится в Лондоне, в университете, на факультете масс-медиа, где изучают историю театра, кинематографа, телевидения и прессы. Он у меня человек мира, когда Сандро был маленьким, я возила его с собой на гастроли, поэтому сейчас он знает несколько иностранных языков. Мы редко видимся, но у нас очень теплые, дружеские отношения, он делится со мной своими проблемами и всегда дает нужные советы в моих делах.
– А к маминым советам вы прислушиваетесь?
– (Улыбается.) Конечно! С моей мамой Инной Владимировной мы живем в Москве, и она меня воспитывает до сих пор. Но именно благодаря ей я и добилась успеха. Если бы вы знали, сколько своих сил она вложила в мое образование и как помогла моему становлению как музыканта, как личности!
Главное – впереди!
– Программа вашей жизни очень напоминает мужскую: посадить дерево, построить дом, воспитать сына…
– Это не мужская программа, а общечеловеческая позиция. Так складывалась моя жизнь, и я ей за это благодарна.
– В свое время вы посадили дерево в Иерусалиме. Часто ли вы его навещаете?
– Стараюсь бывать в парке Мира каждый год. Мне очень приятно сознавать, что рядом с моим растут деревья, посаженные такими выдающимися политическими деятелями, как Михаил Горбачев, Гельмут Коль.
– Можно ли сказать, что все ваши мечты сбылись?
– К счастью, пока нет. Не скрою, у меня бывали ощущения, что мои мечты исполняются. Но в этот момент я всегда вспоминала очень мудрые слова: «У каждого человека в жизни есть две трагедии – когда мечта не осуществилась и когда она... исполнилась».
Мишель Легран сделал предложение Тамаре Гвердцители 
Тамара Семина: «Я все время в движении» 
Тамара Москвина: «Иностранцы со времён Петра I работают в России. А фигуристам нельзя?» 
