Это интервью сделано летом 2002 года. Через несколько месяцев после того, как тогдашний тренер сборной России по футболу Олег Романцев пригласил в команду игрока ФК «Зенит» Александра Кержакова. Прошло ровно 15 лет, и вот Кержаков объявил о завершении карьеры. Попробуем вернуться в 2002 год и посмотреть, как изменился за прошедшее время знаменитый футболист.
— Интервью со съемкой? Хорошо, тогда я завтра утром постригусь, — сказал Саша по телефону, когда мы договаривались о встрече в Питере.
Вернувшись с Чемпионата Мира-2002, он несколько матчей подряд уверенно пополнял копилку «Зенита» очками. И весь период, пока забивал, не стригся (но брился). Такая примета.
Мои бутсы похожи на бутсы Роналдо
2002 год. Саше Кержакову всего 19. Но в Санкт-Петербурге, пожалуй, нет молодого человека, более известного и популярного, чем он. Его узнают в магазинах, в ресторанах, на улицах. Правда, встретить Сашу на Невском почти нереально. Реально — на базе ФК «Зенит», где юные петербурженки ждут его после каждой тренировки. На стадионе «Петровский», где после домашних матчей Кержаков раздает автографы и фотографируется со всеми желающими. Однажды так увлекся, что клубный автобус уехал без него.
Скоро о молодом нападающем ФК «Зенит» выйдет книга. Потом появятся одежда, сеть закусочных «от Кержакова». А там, глядишь, и зазнается парень, перестанет давать интервью.
— О «звездной болезни» меня предупреждали еще в прошлом году, когда я только начал играть. Но, по-моему, я не изменился.
— Хотя сложно, наверное, не зазнаться, когда называют санкт-петербургским вундеркиндом, вторым Пановым, даже вторым Оуэном и питерским Бэкхемом...
— Ну, питерским Бекхемом — это, кажется, из-за бутс, они у нас немного похожи. Хотя, на мой взгляд, они больше похожи на бутсы Роналдо.
— Намек понятен...
— Да нет, я не об этом. Я сам многое о себе узнаю из газет. Это ведь журналисты пишут.
— Как вы думаете, панацея от «звездной болезни» есть?
— Мне кажется, надо просто оставаться самим собой. Хотя, конечно, некоторых людей слава и деньги сильно меняют. Они начинают по-другому относиться не только к незнакомым, но даже к своим друзьям. Я же с кем общался раньше, с теми и общаюсь.
В конце 2002 года в Санкт-Петербурге была издана первая автобиографическая книга Александра Кержакова под названием «До 16 и старше». В начале 2017-го вышла вторая автобиография — «Лучший».
— Кажется, с Димой Сычевым дружите еще со времен интерната. Даже после матчей «Зенита» со «Спартаком» уходите с поля, обнявшись...
— Мы действительно вместе жили в интернате, только он был в школе «Смена», а я в — «зенитовской». Но я бы не сказал, что мы близкие друзья.
— Борьба за лидерство среди бомбардиров чемпионата развела вас? Сначала он список возглавлял, теперь — вы.
— Ну что вы! Мы общались и когда он в первом круге активно забивал, и сейчас, когда у меня было подряд несколько результативных матчей.
Июль 2017 года. Александр Кержаков — лучший бомбардир:
- ФК «Зенит» за все время существования клуба
- в истории отечественного футбола
- сборной РФ
- как российский нападающий — в еврокубках.
Хуже предательства нет ничего
— Вам еще не приходилось разочаровываться в друзьях?
— К счастью, нет. Может, потому, что у меня их не так много.
— Что может повлиять на ваши отношения с другом?
— Предательство, думаю. Нет ничего хуже. Все остальное другу простить можно. Хотя я еще очень не люблю, когда врут... Да, пожалуй, ложь и предательство — главные черты, которые мне неприятны в людях.
— Одноклубника Андрея Аршавина журналисты давно окрестили вашим другом. Вы же упорно называете его лишь приятелем...
— Так и было. Но в этом году мы с ним очень сблизились, и теперь Андрей действительно мой друг. Просто журналисты опередили события. Если после игры есть выходной, ходим вместе на дискотеки. Да и на поле стали понимать друг друга намного лучше, чем раньше.
— Слышала, Андрей иногда предсказывает какие-то события в вашей жизни.
— Бывает... Про матч с «Ураланом» сказал, что я забью три мяча, и мы выиграем. Я забил, а команда проиграла. Стало быть, он не предсказатель. Хотя по поводу моего участия в Чемпионате Мира — что мы неудачно сыграем с Японией, и меня выпустят на матч с Бельгией — его прогноз оказался точным.
— Он сам-то сильно переживал, когда его не взяли?
— Да, да... Хотя и отнесся к этому с пониманием: кого-то должны были отсеять. Он же взрослый человек...
— А у вас не было обиды на Романцева, что выпустил вас лишь в последние 7 минут матча с Бельгией?
— Нет... Конечно, хотелось поиграть побольше. Но я благодарен Олегу Ивановичу за то, что позволил мне выйти на поле хотя бы на эти 7 минут. Было бы намного обиднее, если бы вообще не удалось сыграть на Чемпионате Мира.
— На мировом футбольном первенстве вы сыграли в 19 лет. Какова же следующая цель?
— Почему следующая? У меня всегда была только одна цель — выиграть Чемпионат Мира.
А вот этого, к сожалению, не случилось. Но не только у Александра Кержакова...
Настольная книга — «Чудо голодания» Поля Брэгга
— А в обычной жизни о чем мечтаете? Футболисты, как правило, очень рано создают семьи. Вы-то жениться не собираетесь?
— Не-а. Не собираюсь.
Первый раз Александр Кержаков женился в феврале 2005-го (то есть, спустя почти три года после этого разговора) на 20-летней студентке Санкт-Петербургского университета экономики финансов Марии Головой. В том же году у пары родилась дочь Даша. Но спустя пять лет супруги расстались. И тогда же у футболиста начались отношения с Екатериной Сафроновой (официальный брак пара не зарегистрировала). В 2013-м у них родился сын Игорь. А через два года Кержаков связал свою жизнь с Миланой Тюльпановой. Три месяца назад в этом браке появился на свет третий ребенок Александра Кержакова — Артемий.
— Но ведь у вас есть девушка. Она не обидится, прочитав такое признание?
— Нет. Да Ксюша вряд ли и прочитает. Некогда. Она приехала из Сочи и сейчас поступает в педиатрический институт.
— Переживаете за нее?
— Я? Честно?.. Нет.
— Какой же должна быть девушка, чтобы вы сделали ей предложение?
— Ну... Чтобы не курила, напишите. Не пила. Не ругалась матом. Не плевалась...
— Саша, вы где таких девушек встречаете?
— О, да много таких, много... Еще — чтобы хорошей хозяйкой была. Создавала уют в доме и тепло встречала меня даже после неудачных игр. В общем, чтобы была дома добрая аура.
— Как у родителей?
— Ну, теперь они, конечно, уже привыкли и понимают меня. А раньше порой... была и не аура. Отец, случалось, делал замечания, упрекал в плохой игре...
— Это правда, что он тренировал вас очень жестко? Доходило до боли, криков...
— Он, конечно, кричал на меня. Но не бил. Так что боли я не испытывал. А вот плакал частенько. Обижался на него. Ребенку ведь сложно понять, что так надо и отец действительно хочет, чтобы сын чего-то добился. Тем не менее, я ни разу не сказал ему: «Отстань!», «Мне это не надо», «Я устал»... Просто мне было неприятно. Хотелось отдохнуть и чтобы никто ничего не говорил. Даже, если команда выиграла.
— А как сейчас?
— И сейчас он подсказывает, делает замечания. Иногда я с ним соглашаюсь. Но, когда считаю, что папа не прав, переубедить его не могу. Чаще всего каждый остается при своем мнении. И я ухожу в свою комнату. А, если игра была рано, встречаюсь с друзьями.
— Выпиваете?
— Нет. Курить никогда в жизни не пробовал. И не выпиваю. Ни то, ни другое мне не нравится. Да и пользы — никакой.
— Может, вы и питаетесь как-то особенно, по правилам?
— Конечно! Знаете, какая у меня сейчас настольная книга? Поль Брэгг. «Чудо-голодание». Стараюсь есть то, что не вредит организму — никаких пельменей, макаронов, консерв. Вот суши, думаю, полезны. (Говорит, уплетая за обе щеки. Беседа проходила в японском ресторане.)
— Сами-то умеете готовить?
— Ну, разве что самое простое. Когда жил в интернате, мог пожарить себе яичницу, отварить сосиски, пельмени. Но... Время сосисок прошло. Да и готовит мне сейчас мама.
Одиночество казалось невыносимым
— Вы родителей перевезли в Питер из Кингиссепа?
— Да, клуб выделил нам служебное жилье. Но я уже купил родителям квартиру в строящемся доме.
— Они еще работают?
— Уже нет. Я их «отправил на пенсию». Периодически они, правда, заявляют, что хотят работать, не привыкли сидеть дома. Но в этом нет необходимости — пока того, что я зарабатываю, нам хватает.
В 2005 году Кержаков стал ресторатором, открыл в Петербурге два кафе русской кухни под одним названием «Лукоморье» — на Петроградской стороне и у метро «Черная речка». Уезжая играть в «Севилью», футболист передал их родителям и партнерам по бизнесу.
— Помните, на что потратили первую зарплату?
— Конечно. До «Зенита» я выступал на чемпионате области и, когда нам в первый раз заплатили за игру, привез родителям и младшему брату подарки. (Они тогда жили в Кингисеппе, мама с отцом работали на заводе «Фосфорит»). Мише в фирменном магазине купил кофту; папе, кажется, бритвенные принадлежности, а маме — хороший, современный утюг, у нее раньше никогда такого не было. Сумма даже по тем временам была небольшой. Но, по-моему, все остались довольны. Только мама сначала испугалась: «Откуда такие деньги?» Мне ведь было всего 16...
— В 11 лет вы попали в петербургский спортивный интернат и поначалу вынуждены были жить со старшими ребятами. Тяжело приходилось?
— Не то слово. Первое время очень скучал по дому, просил, чтобы кто-нибудь из родителей приехал, плакал даже. Одиночество казалось мне невыносимым — сверстников не было, а со старшими общаться не мог. Каждые выходные уезжал домой, отец старался навещать меня почаще. Хотя делать это родителям было сложно. И физически, и материально. На заводе в тот период по несколько месяцев не выплачивали зарплату, тем не менее, они умудрялись находить деньги, чтобы дать мне их на жизнь в Питере. А я, зная, что им тяжело, старался экономить, иногда даже назад привозил. Мама просила, чтобы я получше питался. Но это были не те деньги, которых хватило бы, скажем, на мясо. И только когда совсем уж было плохо, покупал какие-нибудь пряники. Или отправлялся к крестной (она живет в Питере). У тети Оли всегда можно было и покушать вкусно, и поспать спокойно. Не то что в интернате.
Вообще-то деньги для меня — это всего лишь средства к существованию. То, что может обеспечить моей семье — родителям и брату — безбедное существование. Мне хочется, чтобы они жили лучше, чем раньше.
В мае 2015 года Александр Кержаков, его жена Милана Кержакова, а также предприниматель Иван Никифоров учредили благотворительный фонд «Звезды детям».
— А у вас что, нет никаких потребностей?
— Больших — нет. Практически все деньги я отдаю маме. Себе оставляю минимум.
— Например, на «Ауди ТТ»?..
— Ну... Автомобиль — исключение. Да, клуб выделил мне новую «Мазду», но «ТТ» была машиной моей мечты. Так что сейчас «Мазду» осваивает мама.
В 2006 году был угнан принадлежавший Кержакову BMW X5. Позже, как и другие игроки «Зенита», он ездил на спонсорском Audi Q7.
— Может, вы и экзамены на права сами сдавали?
— Да. Я все стараюсь делать честно.
— Я бы добавила еще: правильно. В институте вот учитесь...
— Ну, а что здесь такого? Футболистам приходится думать о будущем. Да и нравится мне профессия тренера. Я, кстати, очень люблю компьютерную игру «Футбольный менеджер». Знаете, как здорово — взять слабенькую команду и вывести ее в чемпионы!..
В 2006 году Александр окончил тренерский факультет университета имена Лесгафта. А через четыре года поступил в Санкт-Петербургский государственный инженерно-экономический университет.
3 июля 2017 года Кержаков назначен координатором юношеских команд «Зенита».
— Догадываюсь. Только выигрывает матч обычно вся команда, а проигрывает — тренер. И все шишки всегда валятся на него...
— Ну, он же делает из этого какие-то выводы. Не знаю... Мне кажется, это интересная работа с интересными людьми.
— Может быть. Только цена этого интереса — испорченные нервы и куча других болезней... К слову, как здоровье Морозова?
— Нам не афишировали его диагноз, но тренировать Юрию Андреевичу врачи не рекомендуют. Сейчас он помощник Президента клуба по спортивным делам. (В 2005 году Юрий Морозов ушел из жизни. — Ред.) Люди, которые становятся тренерами, знают, на что идут. И меня такая перспектива не смущает.
