Валерий Каменский: второй родиной Америка мне не стала

Он первый российский игрок, попавший в «тройной золотой Клуб» - сообщество тех, кто сумел выиграть «золото» Олимпиады, чемпионата мира и Кубок Стэнли.

Вместе с юбиляром мы по­смотрели на сегодняшний лёд, где за Кубок Гагарина боролся ЦСКА с магнитогорским «Металлургом», и вспомнили главные «ледяные периоды» самого Каменского.

- Я не тот человек, что приговаривает: «То ли дело раньше был ХОККЕЙ!» Да, стало меньше комбинаций и больше скоростей. Это не хуже и не лучше. Просто время диктует такую тактику - скорость самой жизни изменилась.

Говорят: «Зачем так много матчей? Игроки после борьбы за Кубок Гагарина подходят к чемпионату мира вымотанными!» (Чтобы выявить победителя, на этот раз потребовалась серия из 7 матчей - до четырёх побед одной команды; чемпионат мира стартует 6 мая. - Ред.) Но как хоккеист скажу: если ты физически готов, то плюс-минус 10 матчей не имеют значения.

Зато чем больше играешь, тем больше находишься в тонусе - и это только на пользу. А что касается сборной, то по составу хоккеистов мы в состоянии сейчас играть на равных с любым соперником. Другое дело, что можно быть какими угодно великими игроками, но при этом не стать настоящей командой. Именно так у нас получилось на чемпионате мира в С.-Петербурге в 2000-м (команда России заняла 11-е место. - Ред.). Может, времени не хватило или слишком уверены в себе были. Стыдно было, не передать. И, главное, оправданий нет - сами виноваты.

Первый период

Воскресенск, где вырос, - город маленький. Из достопримечательностей - только дворец спорта. Понятно, вариантов было немного. Детство моё - в 6 часов утра тренировка, бегом в школу, потом снова хоккей. Причём в школе сачковать нель­зя: тренер в конце месяца проверял дневники и, если с успеваемостью плохо, на турниры не брал - оставлял дома подтягивать отметки.

Пару тренировок я провёл как голкипер, но всё-таки забивать мне понравилось больше. Во дворе с пацанами играл под номером Харламова, хотел быть как он. Как-то в Воск­ресенск на игру с местным «Химиком» приехал ЦСКА, и я смог поздороваться с ним за руку - ходил потом хвастался, рассказывал, что знаком с самим Харламовым (смеётся). Двор, сигареты, выпивка, конечно, всё попробовал. Но тут такое дело - или хоккей, или всё остальное. По-другому не бывает. Жаль, не все это понимают.

...Уже пару лет как играл за «Химик», а тут новость из военкомата - в армию призывают. По факту оказалось, что это Виктор Тихонов забирает к себе в ЦСКА. Предел всех мечтаний! Что такое армейский клуб тогда? Там почти вся сборная страны - Фетисов, Крутов, Макаров, Ларионов... Играли у Тихонова только те, кто выдерживал его нагрузки.

С ног валились, но слов «не могу» не сущест­вовало. Но спасибо за эти уроки выживания - после них уже ничего не страшно было. Сильный он был психолог, знал, как добиться своего от любого игрока. И ругались с ним, и обиды бывали, но я всё равно благодарен Тихонову. Хотя бы за то, что поставил меня в тройку к Быкову и Хомутову (лучшая тройка страны в конце 80-х. - Ред.). У нас ведь абсолютно разные характеры, а на льду получалось одно целое. Столько моментов вместе пережили, но жизнь, к сожалению, раскидала нас. Теперь только созваниваемся иногда.

Второй Период

Что скрывать, конечно, мы тогда хотели на Запад. Себя показать в НХЛ, денег заработать. Да, хоккеисты в СССР не бедствовали - помимо зарплаты (около 300 руб. - Ред.) за победы давали премиальные. Но за океаном суммы были вообще другие. Бежать, как это сделал Могильный? Но он был холостым. А если у тебя семья, дети, такая авантюра даже в голову не придёт. Поэтому, когда в 90-е «ворота» открыли, люди поехали (Каменский подписал контракт с «Квебеком» в ­91-м, согласно данным НХЛ, его зарплата в первый год - 607 тыс. долл. - Ред.). Нас брали как лидеров, мы попадали в первые пятёрки. Конечно, не все были этому рады - часть местных игроков считала, что мы отбираем у них работу. Но на хоккеистах с именами из СССР НХЛ прилично зарабатывала за счёт той же рекламы. А главное - Северная Америка смогла многое взять от советского хоккея. У меня тогда вызнавали все нюансы нашей школы: как тренируют, как к матчам готовят. Потом они эту информацию анализировали, адаптировали и применяли. По сути, за счёт наших же игроков и поднялся уровень НХЛ.

Конечно, это другой мир - порядки, нравы. Был полуфинальный матч за Кубок Стэнли против «Детройта», где играли наши Фетисов, Фёдоров, Ларионов... Пошёл к ним поздороваться, а нельзя - правилами запрещено с соперниками общаться. Это характеризует Америку: всё, что на льду, - работа, и к ней надо относиться соответствующе. Те же драки - тоже как бы часть работы. Вот эпизод с Самуэльссоном. Он провоцировал, я не выдержал - врезал ему пару раз. Спустя время мы могли над этим даже посмеяться, пива вместе выпить.

Третий период

В Америке я прожил почти полжизни, дочка там родилась. Но второй родиной она не стала. Родина только одна - там, где корни. Поэтому, когда моё время в НХЛ закончилось (играл до 36 лет. - Ред.), а из Воскресенска позвонили друзья и попросили помочь «Химику», переживавшему тяжёлые времена, мы с семьёй решили вернуться в Россию. Отыграл в «Химике» 2 года, удалось сохранить команду в высшей лиге, и решил: хватит, пора заканчивать.

Сын уже во взрослого хоккеиста вымахал - вот пусть он играет. Виктор, правда, потом решил оставить хоккей и работать в области финансов. Я на его решение не пытался влиять. Хоккеист не хоккеист, главное, чтобы твой ребёнок человеком был порядочным.

А когда у нас создали КХЛ (Континентальную хоккейную лигу. - Ред.) и мне предложили там работу, согласился не думая. Ведь есть опыт, которым можно поделиться, - и то хорошее, что было в советское время, и то, что увидел в Америке. Не надо стесняться брать у НХЛ лучшее - это то, чем они занимались в своё время. Много работы предстоит. Но спорт тем и хорош, что в нём у работы есть чёткий критерий - результат. Если выигрываешь Олимпийские игры, значит, в хоккейном хозяйстве - порядок, а если нет - значит, что-то неправильно, не так.