Не так давно СМИ и интернет-ресурсы облетел кадр: на земле лежит глыба, в которой смутно угадывается облик головы космонавта в скафандре.
Подпись к снимку гласила: «Узнаёте? Это памятник Юрию Гагарину, который был установлен в горах Киргизии в 1990 году, на озере Иссык-Куль, где космонавты проходили подготовку к полётам и реабилитировались после посадки».
Сеть тут же запестрела гневными комментариями: мол, это мусульмане республики вспомнили, что каноны их веры запрещают памятники, портреты, скульптуры и вообще любые изображения живого. И, оскорбившись, сбили лицо первого космонавта камнями и залепили цементом.
К сожалению, истории о том, как в той или иной бывшей республике СССР или государстве Восточной Европы вандалы осквернили памятники выдающимся людям советской эпохи, случаются регулярно. Поэтому «АиФ» решил разобраться в том, что же произошло с памятником Гагарину в Киргизии.
Юра, Ваня и Маша
В горах Терскей-Ала-Тоо в Киргизии находится Барскаунское ущелье с каскадами водопадов, красивейший из которых — «Слёзы барса». Там туристов встречает огромный обломок скалы. Когда-то возле этой скалы побывал космонавт Юрий Гагарин. Спустя 30 лет после этого визита на камне появилось его лицо — память о первом человеке в космосе для Киргизии создал художник Валентин Барсков.
«Пребывание Гагарина на курорте, как и его полёт в космос, было коротким — несколько часов, — вспоминал позднее художник. — В сопровождении командования он прошёлся по территории санатория, отказался от приготовленного обеда, съездил в Барскаунское ущелье, к водопадам, затем совершил прогулку по Иссык-Кулю на пассажирском катере».
Через какое-то время после этого визита в санаторий Среднеазиатского военного округа в Тамге приехал работать художник Валентин Барсков. «Он был полон планов, — рассказывает брат художника Дмитрий Барсков. — Но людям в погонах всегда нужно время, чтобы осмыслить новшества. Это же целая система — сметы, утверждения, этапы хождения по начальству. А тут брат со своим искусством, как назойливый шмель над ухом».
В итоге Валентина Барскова попросили на большом камне, у которого останавливался первый космонавт, красиво написать: «Здесь был Гагарин, август, 64 год». Вслед за художником на камне стали нацарапывать надписи и туристы: «Ваня плюс Маша», «Здесь была Катя» и пр.
— Как-то ретивый майор-службист решил, что художник им ни к чему, — говорит Дмитрий Барсков. — Так Валентина сняли с довольствия, пришлось ему устраиваться на другие должности. И гардеробщиком поработал, и массовиком-затейником, и баянистом, и экскурсоводом, и дворником, параллельно всеми правдами-неправдами утверждая проекты по мозаикам«. В конце концов Барсков сдался и купил билет в Одессу.
«На прощание на пляже я прочёл лекцию про задницу, — рассказывал в своих воспоминаниях Валентин Барсков. — Эта лекция перевернула мою дальнейшую судьбу. Одним из моих слушателей оказался вновь назначенный замкомандующего округом по тылу. Через день он со своей свитой встретил меня на аллее санатория и попытался отчитать за услышанное. Но в конце „обсуждения“ он, узнав, кто я такой, пригласил меня украсить вновь строящийся спортивно-оздоровительный комплекс и кафе. Эти работы потом были включены в перечень памятников культуры Киргизии».
«Как-то в конце 1970-х в санаторий приехал космонавт Алексей Леонов, — продолжает Дмитрий Барсков. — Поднялся к водопадам, увидел эту скалу с надписями, попросил убрать все манускрипты, оставленные туристами, выписать только одно слово: „Гагарин“ — и прикрепить мемориальную доску с портретом космонавта».
«Сделаю бесплатно!»
Руководство санатория вспомнило, что у них был профессиональный художник, который к тому времени всё-таки уехал в Одессу, и предложило ему сделать из скалы монумент.
«Средства на его создание пообещал выделить местный колхоз, который выращивал для санатория продукты, — говорит Дмитрий Барсков. — Но передумал. В какой-то момент хотели даже пустить шапку по кругу, чтобы собрать деньги на памятник. Тут уже местный ОБХСС не дал разрешения. Тогда Валентин плюнул и сказал: „Ладно, сделаю бесплатно. Только материалами обеспечьте“. Брату очень хотелось отдать дань уважения первому космонавту Земли. Валентин сам был офицером. В 1961 г., когда Гагарин полетел в космос, он в Ленинграде проходил офицерские курсы».
«Занятия были прекращены, и мы кинулись в актовый зал, где был установлен телевизор «Рекорд». На экране — портрет молодого улыбающегося человека в комбинезоне и кожаном шлеме парашютиста, — вспоминал Валентин Барсков. — Нас попросили через час собраться на митинг. Я достал два листа ватмана, склеил их и, сидя перед экраном телевизора, нарисовал портрет Юрия Гагарина, сопроводив его соответствующей надписью. Успел к началу митинга. Среди его участников были не только советские офицеры, но и представители армии СЭВ. Мне запомнились слова офицера Чехословацкой армии: «Россия, которая до революции даже швейные иглы ввозила из-за границы, смогла за столь короткое время шагнуть в космос. Мы гордимся вами и считаем этот полёт и нашим тоже!» А седовласый подполковник — один из наших преподавателей — сказал, указывая на плакат: «И правильно написал художник: «Полёт Гагарина — подвиг всего советского народа!»
Валентин пригласил в помощь своих студентов из Одессы — и впятером они принялись за работу.
«Мы трудились с восхода до заката с перерывами на воскресные выходы в горы, — вспоминал Валентин Барсков. — На конец августа 1990-го было назначено торжественное открытие монумента. Размерами и формой он напоминал летящий звездолёт. На лицевой стороне помещён скульптурный портрет Гагарина в космическом гермошлеме. Вся скала была затонирована под бронзовый сплав».
Но у кого же поднялась рука на памятник первому человеку, шагнувшему в космос?
«На самом деле памятник никто не разбивал, — уверяет Дмитрий Барсков. — У Гагарина оказалось повреждено лицо, потому что изначально на него не нанесли водонепроницаемое покрытие. Оно сделано из бетона, а бетон гигроскопичен. Спустя десятилетия началась эрозия, отвалились какие-то кусочки. Более того, местные художники как могли привели монумент в порядок. У Валентина это был просто серый монумент, а они его разукрасили в красно-золотые цвета. Я спросил брата, как он относится к такому решению. Он вздохнул и ответил: „Хорошо, что памятник сохранили“. Мы много раз хотели туда поехать, но не получалось из-за финансовых трудностей.
В 2014-м брат приехал в Москву, в подмосковном Рошале организовал выставку, но ему там стало плохо. Его отвезли в местную больницу. Главный врач предложил Валентину пожить у них. Брат там получал и лечение, и кров. А от администрации города получил заказ на роспись спортивно-культурного центра. Запаса здоровья, которое ему подправили в больнице, брату хватило на 1,5 года жизни после возвращения на Украину. А потом... В Одессе старый больной москаль оказался никому не нужен».
