Российские власти наконец обратили внимание на то, в каких условиях вынуждены доживать свои последние годы старики и инвалиды. На создание и содержание домов престарелых и домов-интернатов обещают выделить миллиарды рублей. Поможет ли это решить проблему?
Принесёт ли счастье «счастливый берег»?
Есть поговорка: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». Сюда можно добавить: и от дома престарелых тоже…
87-летняя Вера Митрофановна большую часть жизни провела в Баку, где занимала высокие руководящие должности. Но после гибели мужа-военного продала большую квартиру в Азербайджане и вернулась на родину в Брянск, купила небольшой домик. Когда здоровье ослабло, переехала в семью племянника. Потом решила не быть им обузой и отправилась в местный дом престарелых. 90-летнюю Антонину Сергеевну в молодости родители выдали замуж за малознакомого, но, по их мнению, выгодного жениха. Свою настоящую любовь она встретила здесь, в доме престарелых. 89-летняя Людмила Ивановна всю жизнь проработала учителем русского языка и литературы. Она до сих пор много читает, помнит наизусть стихи, любит беседовать. 79-летняя Мария Даниловна – бывшая медсестра. На войне в Афганистане женщина потеряла единственного сына. Чтобы прогнать боль и одиночество, она с самого утра хлопочет на кухне в доме престарелых, помогая персоналу.
Этим женщинам повезло – во-первых, попали в хороший дом престарелых. Во-вторых, они в принципе смогли сюда попасть. Потому что на сегодня потребность в местах в специализированных учреждениях есть у тысяч пожилых людей в России.
«Концлагерь» для стариков
Повторим ещё раз – этим бабушкам и другим обитателям дома-интерната для престарелых и инвалидов в Бежицком районе Брянска повезло. Десяткам тысяч других российских стариков – нет. Так, в феврале со скандалом закрыли пермский дом престарелых «Мария», который окрестили «концлагерем». Там за 25 тыс. руб. в месяц (столько приходилось отдавать за место) старики оказались не только без должного ухода – их избивали, морили голодом и привязывали к кроватям. Во время проверки обнаружили двух умерших, которые лежали в кроватях по соседству с живыми. Проверять «Марию» пошли после жалоб родственников.
Прогремел на всю страну и частный приют «Рассвет» из д. Афонино Пермского края. 14 лет назад его основала местная жительница Валентина Овчинникова. Женщина выкупила шесть домов в родной заброшенной деревне. Контингент «Рассвета» был ещё тот: бомжи, брошенные старики, калеки, инвалиды, вышедшие с зоны сидельцы… Оказавшись никому не нужными, они пошли к «бабе Вале».
Своих жильцов хозяйка приюта селила человек по десять в доме. Одно строение отводилось для тех, кто был на карантине. Туда отправляли и больных туберкулёзом, и вшивых, и вновь прибывших. С подопечными «баба Валя» не церемонилась: чтобы заставить дрова наколоть, баню истопить или обед приготовить, могла и крепкое слово употребить, и пинок под зад дать. Всю свою пенсию постояльцы безоговорочно отдавали в приют.
Проблемы у Овчинниковой начались после того, как хозяйка «Рассвета» решила стать известной и начала ездить на ток-шоу. На первой программе за её якобы благие дела Николай Басков посвятил ей песню «Мама». А вот на второй женщину обозвали садисткой. Она подала иск в суд, но проиграла. В «Рассвет» нагрянули проверяющие и ахнули: измождённые люди, у большинства чесотка, вши и грибковые заболевания, у лежачих пролежни. В домах не было нормальных туалетов, старики ходили в вёдра, постельное бельё было либо грязное, либо его не было совсем. «Всех инвалидов и ограниченно дееспособных людей из приюта увезли, однако до сих пор здесь проживают те, кому больше некуда идти. Они остались там добровольно», – рассказали «АиФ» в администрации Юсьвинского района.
«Жить не хочется»
В Красноярском крае 30 домов-интернатов для престарелых и инвалидов. И в большинстве из них условия далеко не идеальные. С Евгением, который живёт в Красноярском доме-интернате № 1, тележурналист Оксана Куделя познакомилась три года назад. Проезжая вместе с мужем мимо, она увидела инвалида на коляске, сидящего под палящими лучами солнца. На вопрос, чем ему помочь, он ответил: «Жить не хочется». Оксана взяла Евгения под свою опеку, а затем создала группу «По-человечески», которая теперь шефствует над домом-интернатом. «В отделении для лежачих проживают 60 тяжелобольных, – писала Оксана на своей странице в соцсети. – В комнате моего подопечного три койки, между ними узкий проход. Если один заехал на инвалидной коляске, никто ни к кому подойти не может. Памперсов положено две штуки в сутки каждому, но, по словам нянечек, требуется гораздо больше – ведь в туалет по часам люди не ходят. Тараканы бегают, в туалете снуют крысы. Ванная комната дышит на ладан. Стариков моют один раз в неделю. Вернее, ополоснут – и всё: попробуй за день помыть 60 человек!» Спустя месяц автор поста отметила положительные сдвиги: «Тараканов потравили, стены покрасили, а стариков моет в течение четырёх дней принятый на полную ставку санитар-мужчина».
«Ситуация с питанием, ремонтом, содержанием интернатов плачевная. Руководители соцучреждений жалуются, что выделенных средств им хватает только на покрытие «коммуналки», питание и зарплату, – говорит депутат Заксобрания края Илья Зайцев, побывавший в десяти таких интернатах. – На ремонт помещений, обновление оборудования денег нет. При этом с каждого постояльца удерживается 75% его пенсии».
«Не забывайте их!»
Но так плохо не везде. Кому-то удаётся обеспечить старикам нормальную жизнь. Арзамасский дом престарелых и инвалидов (Нижегородская обл.) больше напоминает пионерский лагерь: подъём, завтрак, обед, тихий час, свободное время, отбой. И так до самой смерти…
В палате по три человека. Конечно, случаются конфликты. Злостных нарушителей порядка отселяют в менее комфортные условия – например, в палату, где давно не было ремонта. У большинства местных стариков есть дети и внуки. Часто именно по инициативе близких родственников они и переезжают сюда. Кто-то постоянными конфликтами мешал спокойной старости, кого-то обидели намёки, что бабушка или дедушка стали лишним ртом в большой семье… 
– У меня две дочери, – рассказывает 82-летняя жительница этого арзамасского дома. – Со старшей мы давно в ссоре, а младшая стала приходить в гости и вздыхать: внучке с семьёй жить негде, а я одна целую квартиру занимаю. Тогда я плюнула на всё и уехала сюда. Родные приезжают редко, беседа у нас не ладится».
Некоторые старики становятся в тягость родным из-за пошатнувшегося здоровья. Удивительно, но мало кто из них осуждает детей, отправивших их в казённый дом. «Так жизнь сложилась», – самое частое объяснение.
Благотворительная организация «Территория добра» сегодня опекает 15 домов престарелых в Нижегородской обл.
– Сейчас готовимся к новогодним праздникам, – говорит её руководитель Ольга Смирнова. – Привезём сладкие подарки, открытки ручной работы и концертные программы. В этом году в трёх учреждениях хотим запустить пилотный проект «Ёлка желаний». Любой желающий сможет осуществить конкретное желание бабушки или дедушки (скажем, баба Маша хочет красный халат, тётя Катя – помаду и т. д.). У нас много благотворительных фондов, которые поддерживают детей-сирот, но, если мы забудем про пожилых людей, не стоит потом удивляться, что мы в таком плохом мире живём!
Дома, горящие как спички
Помимо бесчеловечного отношения к обитателям в домах престарелых есть проблема и более серьёзная – пожары. Частные и государственные учреждения горят... Горят вместе с людьми.
Осенью прошлого года в Иркутске в результате пожара в частном пансионате для пожилых людей пострадали 12 человек. По факту пожара было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 238 УК РФ (оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности). Чуть раньше в Красноярске при пожаре в частном пансионате погибли трое стариков. Там действовали по достаточно популярной сегодня схеме: чтобы открыть дом престарелых, не нужно ни лицензий, ни разрешений, надо просто арендовать помещение, поставить койки и нанять сиделку. Такой бизнес приносит около 1 млн руб. в месяц. Это если брать за «услуги» 30 тыс. в месяц, как в Красноярске. В 2016 г. в доме-интернате для престарелых и инвалидов в хуторе Иногородне-Малеванном Краснодарского края из-за пожара пришлось срочно эвакуировать 79 пациентов и 6 сотрудников. Итог: у двоих пострадавших сильные ожоги конечностей, один из них позже скончался в больнице.
Одним из самых страшных оказался 2007 г.: под Ейском в станице Камышеватской погибли 61 пенсионер и медсестра, под Тулой сгорели заживо ещё 34 старика. В 2009-м вспыхнул интернат для пожилых в Коми, погибли 23 человека.
«Такие учреждения, как правило, размещаются либо в старых зданиях, либо в новых, но не отвечающих требованиям пожарной и электробезопасности. Нередко это деревянные строения с деревянными перекрытиями и старой проводкой. Даже при обновлении электропроводки используются нормы, которые не могут применяться в соответствии с сегодняшними реалиями, – уверен юрист, правозащитник Александр Хаминский. – Прибавьте к этому отсутствие квалифицированного персонала, который должен следить и за безопасностью, и за состоянием коммуникаций. Плюс человеческий фактор – есть вопросы к ночным дежурным. А проверить все дома престарелых и интернаты по стране невозможно при всём желании. Более того, из-за того что государственных интернатов не хватает, что при отсутствии лицензии каждый поставщик подобных услуг может пользоваться практически любым зданием и помещением, желающих воспользоваться этими услугами найдётся в избытке!»
Что собирается делать правительство?
Планирует ли государство что-то менять в этой сфере?
Читатели «АиФ» часто задают вопрос: когда государство увеличит выплату по уходу за людьми старше 80 лет? 1200 руб. в месяц – это не помощь, а насмешка, да и получать их могут только трудоспособные неработающие. А ухаживают за стариками чаще всего их работающие родственники или дети, которые сами являются пенсионерами. Увы, на следующий год ситуация с выплатой не изменится – прибавка в бюджете не запланирована, категории получателей не расширены.
Сколько построят новых домов престарелых?
Правительство вкладывается в другие направления. «41,7 млрд руб. до 2024 г. будет выделено из федерального бюджета (плюс 3,1 млрд руб. – из других. – Ред.) на улучшение проживания граждан в 
учреждениях соцобслуживания, – сообщил глава Минтруда РФ Максим Топилин на правительственном часе в Совфеде. – Это беспрецедентная цифра, потому что каждый год мы финансировали по 1 млрд руб. в год».
На что же конкретно пойдут деньги? «Главная цель – сделать проживание в стационарных организациях соцобслуживания комфортным и приближенным к домашним условиям, – ответили на запрос «АиФ» в пресс-службе Минтруда. – Будут актуализированы требования к размещению, устройству, оборудованию, содержанию работы этих учреждений. Планируется ввести в эксплуатацию более 80 жилых зданий стационарных организаций на более чем 12 000 мест, что позволит ликвидировать очерёдность и улучшить условия проживания граждан».
Что такое «долговременный уход»?
Обновление старых и строительство новых домов престарелых заложено в нацпроекте «Демография», в котором есть подпрограмма «Старшее поколение». Там же появилось начинание, новое для нашей страны, – долговременный уход за пожилыми и инвалидами. По словам министра Топилина, объём финансирования в 2019 г. составит 300 млн руб., а с 2020 г. поддержка субъектов будет составлять по 2 млрд руб. ежегодно. «В этом году программа по долговременному уходу отрабатывается в 6 пилотных регионах: Волгоградской, Костромской, Новгородской, Псковской, Рязанской и Тульской обл., – уточнили в Минтруде РФ. – В 2019 г. в эксперименте будут задействованы 12 регионов, а с 2022 г. новая система должна заработать по всей стране».
В чём же её суть? «Человек с дефицитом самообслуживания попадает в систему долговременного 
ухода и получает сбалансированные социальную и медицинскую помощь, – объясняет руководитель благотворительного фонда «Старость в радость» Елизавета Олескина. – Цель – создать систему, которая будет максимально нацелена на конкретные потребности людей. Большинство пожилых хотят жить дома, даже когда им нужен уход. Но двух визитов соцработника в неделю – нынешний максимум соцпомощи – мало, если нужен серьёзный уход. Поэтому при необходимости количество посещений и помощи добавят. Если ухаживают родственники, возможен вариант, когда помощница приходит на несколько часов или на целый день, чтобы близкие могли работать. Некоторые регионы рассматривают введение отпусков по уходу за пожилыми по аналогии с отпусками по уходу за детьми.
Создаются центры дневного пребывания для долговременного ухода (что особенно актуально для людей с деменцией), пункты проката средств реабилитации (их в регионах мало или вообще нет), школы ухода для родственников и специалистов (по уровню ухода мы сильно отстали). Нуждающегося в помощи ведёт социальный менеджер, который «соединяет» соцработников, медиков, реабилитологов, гериатров, помогает найти семье помощника по уходу на дому, попасть в дневной центр или в стационар».
«Борисыч может всё!» Бывший полицейский теперь защищает стариков 
Осень жизни. Одинокие старики – проверка совести государства и общества 
Вычеркнутые из жизни. Почему стареть в нашей стране страшно? 
