Их роман начался с фронтовых писем-треугольников, которые Коля посылал Шуре, подруге детства, всю войну.
«За всю нашу совместную жизнь я никогда не слышала от мужа чёрного слова», - Александра Ивановна Трынина не знает каких-то особенных секретов семейного счастья, называет обычные в таких случаях вещи: любовь, взаимопонимание, уступки…
Девочки спасли Баку
Они росли через два двора друг от друга в небольшой деревне Кашуровке в Пензенской области. Вместе шлёпали по лужам, играли в прятки, бегали на речку и в лес - в общем, жили, как все деревенские ребятишки. И лишь когда война разлучила их, Коля и Шура поняли, как дороги они друг для друга.
И несколько мальчиков из класса отправились на войну... А когда в 1943 г. объявили набор девушек в армию, на фронте оказалась и Александра, стала наводчицей в артиллерийском батальоне. Защищая Баку от вражеских налётов, девчонки, вчерашние школьницы, не пустили ни один самолёт к нефтяной столице СССР.
- Я там была самая грамотная, поэтому приходилось крутиться за двоих, - рассказывает зенитчица. - Девушек набирали отовсюду - украинки, армянки, азербайджанки… Их приходилось учить русскому языку и одновременно изучать с ними прибор. На каждой батарее работало по пять девчонок, командиром был мужчина. Мы ловили через окуляры фашистские самолёты, обрабатывали данные: куда летят, как, в какую сторону, на какой высоте, с какой скоростью. А зенитчики, учитывая это, открывали огонь, чтоб не допустить самолёты противника до нефтяных районов. И мы справились. 17-летние девчонки спасли Баку!
Николай начал воевать раньше подруги - в ноябре 1941-го.
- Я работал на Сталинградском тракторном заводе и имел бронь от армии. Но сам рвался на фронт, ведь я всю жизнь хотел быть военным медиком! - У Николая Ивановича даже сейчас горят глаза. - Тут как раз набирали курсантов в военно-медицинское училище в Баку. С завода меня отпустили, я прошёл отбор и стал учиться на медика. Но недоучился - армии срочно нужны были люди. Из нас сформировали бригаду - 2,5 тыс. человек - и отправили на фронт.
34-ю отдельную стрелковую бригаду морской пехоты послали на Северный Кавказ - защищать города Орджоникидзе, Махачкалу. Из медика Трынину пришлось переквалифицироваться в бронебойщика. Он воевал, и всегда как оберег в потайном кармане у Николая лежала фотокарточка Шуры. «Смотрю на твоё фото, и кажется, ты вместе со мной, здесь, только молчишь…» - писал он любимой.
- Противотанковое ружьё - это около двух метров длины, 20 кг чистого веса, а внутри снаряд размером с шариковую ручку, - вспоминает ветеран. - До сих пор помню, как мы с напарником первый раз подбили неприятеля. Заняли позицию, смотрим - идут пять танков. Потом четыре повернули налево, а пятый всё шёл прямо на нас. И мы подбили его на расстоянии примерно 80 метров. Заглянули внутрь - а там полно детской одежды! Откуда немцы её взяли, куда везли - так и осталось загадкой…
По сей день Николай не может забыть и ещё один эпизод. 7 ноября 1942-го на Красную армию начали наступать танковые войска и мотопехота генерала Клейста. Рота, в которой служил Трынин, состояла из двух взводов. В ночь перед наступлением один взвод дежурил, а второй отдыхал.
- Утром в 10 часов началась эта самая тяжёлая на моей памяти битва. Когда мы вернулись к своим, напротив наших позиций увидели 10 подбитых танков. А из 19 человек того взвода в живых остались четверо.
После боя он написал: «В эти дни я почти ежеминутно вспоминал тебя, Серёжку и многих других друзей, которые разбросаны по стране…»
Хватит гонять бумагу
В дыму сражений, под обстрелами, среди крови, пыли и грязи измученные солдаты умудрялись сохранить в самых потаённых уголочках души память о дорогих людях. Иначе ради чего, ради кого было воевать? Коля воевал ради Шуры. Она сохранила все его письма. «Здравствуй, Шура! Прими мой пламенный красноармейский привет и крепкое рукопожатие…» Такие невинные, дружеские письма с первыми проблесками зарождающегося чувства посылал любимой Николай...
«Дорогая Шуронька, сообщаю, что открытку от 30.04.1945 получил, за что сердечно благодарю... Ты меня поздравляешь с 1 мая. Какие были дни за 1 мая! Первомай, русская Пасха и наконец Победа».
Писала ли она в ответ? Да, спокойные и вежливые письма. Только они у Николая не сохранились в пылу боёв. После войны он продолжил учиться на медика. Мечта сбылась: выпускника Трынина направили служить военным фельдшером на подводную лодку в Советскую Гавань, на Дальний Восток. Переписка молодых людей продолжалась. Через год с замиранием сердца Александра прочитала решительные строчки: «Хватит гонять бумагу туда-сюда! Выходи за меня замуж».
Как тут было не согласиться? В Куйбышеве (ныне Самара) в ноябре 1946-го они и сыграли свадьбу. В семье до сих пор хранится Шурочкино подвенечное платье, сшитое из... парашютного шёлка. Трынины уже отметили золотую, изумрудную, бриллиантовую свадьбы, воспитали сына, двух внучек и теперь нянчат правнучку. Через год, если здоровье не подведёт, отметят событие, до которого доживают немногие пары, - благодатную свадьбу (70 лет в браке).
- И ни одной ссоры, ни одного ругательства за все эти годы. Даже «дура» и «дурак» мы ни разу в жизни не говорили друг другу. Его - моё, моё - его, и никаких раздоров, - заканчивает рассказ Александра Ивановна.
А всё началось с фронтовых треугольников, полных жизни и любви.
