С творчеством писателя и публициста Саши Кругосветова читатели знакомы давно. Юное поколение с восторгом приняло его приключенческие повести с загадочными героями и захватывающими событиями. Взрослые читатели оценили философскую глубину прозы и смелую эксцентричность его баттлов с Оксимироном и Гнойным. 
Сегодня ученый, изобретатель и путешественник Лев Яковлевич Лапкин, которого мы знаем под псевдонимом Саша Кругосветов, — востребованный писатель, куратор Санкт-Петербургского отделения Интернационального Союза писателей, член Союза писателей России, член Международной ассоциации авторов и публицистов APIA (Лондон). Его заслуги в области литературы были отмечены наградами на литературных конкурсах: званием лауреата премии «Золотой РосКон», Международной премией «Кафка — Синий кристалл», премией «Гиперболоид» конвента «Аэлита», премией Дельвига «Литературной газеты», Лондонской премией имени Чарльза Диккенса.
Недавно Лев Яковлевич встречался с известным общественным деятелем, главой Общественного совета Интернационального союза писателей и депутатом Государственной думы Равилем Хуснулиным: они беседовали о современных тенденциях в развитии творческих союзов, творчестве самого Саши Кругосветова и многих других интересных читателю нашего издания темах.
— Лев Яковлевич, за вашими плечами интересная, богатая впечатлениями и творческим трудом биография. Почему в 70 лет вы решили круто изменить жизнь и пришли в литературу?
— В 2012 году я встретился с А. Гриценко и показал ему рукопись книги «Остров Дадо. Суеверная демократия». Это рассказ о том, как на острове Майданскар звери строили демократию, во многом напоминающую нашу российскую суверенную демократию. Рассказ для детей, но в чем-то и для взрослых. В том же году книга увидела свет. Все получилось само собой, мне захотелось написать и выпустить новые книги, вначале — для детей, затем — для взрослого читателя. Прежняя работа была заброшена, сейчас я занимаюсь только литературой. Думаю, это произошло неслучайно. Русская и советская литература всегда играли большую роль в моей жизни, и, скажу откровенно, я всю жизнь писал, помимо научных отчетов и статей, студенческие скетчи, тексты для КВН и капустников в стенах родных научных учреждений, делал лирические и философские наброски. Никогда не думал, что займусь литературой профессионально, но теперь мне кажется, что готовился к этому всю свою сознательную жизнь.
— Обычная биография талантливого писателя — юношеские пробы пера, литинститут, работа в журналах, выпуск собственных книг, премии, успех. Молодое дарование с годами постепенно врастает в литературную жизнь, познает ее своеобычность. У вас другой путь, вы пришли в литературу сформировавшейся личностью. Вы смотрите на работу писательских союзов, журналов, издательств свежим взглядом, как бы со стороны. Нужны ли писательские союзы, какими они вам сейчас видятся?
— Действительно, для меня это была совсем новая, незнакомая жизнь, в которую я внедрялся иногда успешно, иногда с немалыми трудностями. Впрочем, в этом нет ничего нового, так обычно и бывает в любом новом деле.
В 1991 году рухнул Советский Союз, и творческие союзы, которые безбедно жили при советской власти, перестали существовать: им пришлось начинать жизнь с чистого листа.
Еще в конце 1970-х — начале 1980-х писательская среда разделилась по политическим признакам на либералов и патриотов. Мне это деление кажется довольно искусственным и, главное, непродуктивным. Считалось, что либералы исповедуют только западные (в крайнем случае — общемировые) ценности, патриоты — только исконные русские народные ценности. Говорят, еще в советские времена при поступлении в Литинститут спрашивали: «С кем вы: с Бродским или с Есениным?» А если абитуриенту нравились оба? Интересно, к какому лагерю следует отнести Платонова, Солженицына, Шаламова, Довлатова, Соснору, Высоцкого? Но все сложилось так, как сложилось, и этот групповой признак, к сожалению, лег в основу создания новых писательских объединений.
Так появилось два писательских союза: Союз писателей России (СПР), куда подтягивались патриоты, в противовес им — Союз российских писателей (СРП), где были как бы либералы. Первый возглавляет сейчас Н. Иванов, второй — С. Василенко, с огромным уважением отношусь к обоим. Каждый из союзов декларировал себя правопреемником СП Советского Союза. Наследники — да. Но правопреемники? Юридически это, насколько я знаю, не подтверждается. Вслед за разделением писательских союзов по политическому признаку на два лагеря разделились и литературные журналы.
— Нужна ли политика в литературе? Это большой вопрос. Сейчас это приводит к разобщению писательского цеха и к неизбежному застою.
— Возьмем отчет о фестивале литературных журналов «Волжская пристань» (июнь 2019, Ульяновск): «Приглашения рассылало региональное отделение СПР. ...этот крупный осколок бывшего Союза писателей СССР имеет репутацию охранительного, почвеннического, националистического. Во время круглого стола Хатюшин (главред журнала „Молодая гвардия“) заявил, что „в либеральном лагере талантливых писателей нет в принципе, талантливый писатель может быть только патриотом“. Вот и Бродский, по его словам, — вовсе не великий поэт, а довольно занудный, хоть и Нобелевский лауреат». Добавлю от себя: в статье «Выход из тупика» (либерального тупика, разумеется) тот же В. Хатюшин утверждает, что «у России есть лишь один путь в будущее — православный социализм». А из выступления С. Куняева на фестивале следует, что в 1990-х годах его журнал стал «идеологическим штабом патриотических сил, сопротивлявшихся ельцинско-гайдаровскому режиму». «„Наш современник“, в отличие от либеральных ценностей, исповедуемых журналами „Новый мир“, „Знамя“, „Дружба народов“, продолжает традиции пушкинского „Современника“». Такая позиция, несомненно, ведет к застою.
Но, мне кажется, застой царит не только в патриотическом лагере, но и в так называемом либеральном. Рупоры либеральной литературы, журналы «Новый мир», «Знамя», «Дружба народов», на которые в 1980-х обращались взоры всех, кому дороги судьбы Отечества, теперь перестали быть фокусом культуры, новых же властителей дум пока не видно.
Оба союза, хоть и имеют большие представительства и вес в регионах, не отвечают духу времени. Писательским организациям надо искать новые методы работы и выплывать в конце концов.
— Расскажите подробнее о московских и петербургских союзах.
— В начале 2010-х я много бывал в Москве по литературным делам. Меня очень хорошо приняли в МГО СПР председатель В. Бояринов и председатель правления М. Замшев. Я стал членом Московского отделения СПР и членом ЦДЛ. Прославленный Дом литераторов, довольно много мероприятий, но мне все время казалось, — пусть не обижаются на меня Владимир Георгиевич и Максим Адольфович, которые по писательской линии сделали мне много хорошего, — что жизнь здесь остановилась примерно в семидесятых годах прошлого века: движения не чувствуется, помещения обшарпаны, кое-где течет крыша, стена объявлений напоминает о советском студенческом общежитии. В конце 2010-х меня стали приглашать в секции прозы и фантастики Союза писателей Санкт-Петербурга.
О петербургских союзах следует сказать особо. В писательском мире Петербурга, по сути, повторился раскол западников и славянофилов. СПР в 1991-м создал свое Санкт-Петербургское отделение, которое сейчас возглавляет Б. Орлов. Демократическое крыло петербургских писателей не захотело смешиваться с патриотами и славянофилами и решило создать отдельную организацию — Союз писателей Санкт-Петербурга, — позиционирующую себя как правопреемника Ленинградского отделения Союза писателей СССР. Первым председателем Союза писателей Санкт-Петербурга стал драматург Владимир Арро, потом был М. Чулаки. С 2002 года союзом руководит Валерий Попов. У союза есть собственное издательство, в ведении Союза писателей находятся исторические писательские дачи в Комарово.
— Вроде все хорошо. Но почему московские и петербургские союзы не дали крупных писателей? В советские времена были моральные авторитеты, шестидесятники, деревенщики, сейчас же не видно новых Платоновых, Шукшиных, Пастернаков... Может, не получается разглядеть?
— Писательские союзы нужны, конечно. Ограненные кристаллы вырастают из талантливой писательской среды. Я знаком с работой московского и петербургского союзов писателей. Мне они кажутся архаичными, загнивающими атавизмами советского времени. Союзы не хотят работать, все ждут, чтобы им что-то дали. А кто должен дать?
Примером активного союза, на мой взгляд, может быть довольно молодой Интернациональный союз писателей: он проводит множество международных и российских конференций и конкурсов (в том числе онлайн), поддерживает литкурсы, выпускает журналы, сборники, активно работает как издательство, организует писательские поездки за рубеж, помогает продвижению писателей в социальных сетях.
— Есть ли тенденция к улучшению ситуации в старых союзах, как вы думаете?
— Расскажу курьезную, но совсем не забавную историю. Этой весной состоялось собрание Петербургского писательского союза, избирался председатель. Прежний председатель — маститый Валерий Георгиевич Попов, известный с 1960-х, — проиграл некому Евгению Лукину. Тому самому Лукину (псевдоним — Лунин), автору знаменитой статьи «Палачи» в «Ленинградской правде» (5.08.89), прославившейся спорными высказываниями наряду с небезызвестной «Тлёй» И. Шевцова. Писатели проголосовали, и Евгений Лукин возвращается на старое место — к работе с интеллигенцией, чем он и занимался в советские времена. Драма 1989-го стала сегодняшним фарсом.
Есть юридические проблемы, решение о том, кто возглавит Петербургский союз, пока не принято, и мне хотелось бы напомнить историю с «Тлёй». 1962 год, Никита Сергеевич приходит на выставку в Манеж и критикует художников. Ивану Шевцову, бывшему военному журналисту, звонит его друг, скульптор Вучетич: «Настало твое время, Иван!» Выходит в свет книга Шевцова «Тля», написанная еще в 1949-м, в разгар борьбы с космополитами, и открывшая нам глаза на то, что космополиты, как тля, разъедают нашу страну. В свои последние годы Шевцов говорил (интервью О. Кашина), что не хотел бы сейчас повторения брежневских времен. А еще он мечтал видеть Россию президентской республикой. В 2013-м мы узнали, что ушел из жизни этот простодушный, несгибаемый, с маниакальными фобиями человек. Борец с авангардизмом и сионизмом. Недостижимый идеал человека советской эпохи: настоящий коммунист и трепетный христианин. Его уже нет. Раньше было так: отряд не заметил потери бойца. А теперь? Придет ли на место ушедшего новый герой — Е. В. Лукин, — поддержат ли его питерские мастера пера? Это зависит от того, как пройдет в сентябре повторное собрание Союза писателей Санкт-Петербурга.
На правах рекламы
