Ученикам воронежской школы № 80 повезло с учителем иностранного. Он не только солидный мужчина, но и владеет английским как родным, ведь когда-то приехал в Россию из Сьерра-Леоне, маленькой страны в Западной Африке, бывшей британской колонии.
Фрэнсис Бойма давно стал воронежцем: вместе с сыном — он, правда, сейчас в армии — болеет за воронежский «Факел», — а три года назад даже участвовал в выборах в областную думу. Но по-прежнему внимательно следит за событиями на Чёрном континенте и уверен, что именно России суждено принести в Африку справедливость.
«Жена не отпускает ни на день»
Юрий Голубь, aif.ru: — Фрэнсис, как вы променяли африканские тропики на среднюю полосу России?
Фрэнсис Бойма: — Я родился в столице Сьерра-Леоне — городе Фритаун, окончил колледж, три года работал школьным учителем, а потом — клерком в центральном банке, но хотелось получить высшее образование.
У нас действовала государственная программа — каждый год отбирали молодёжь для учёбы в Советском Союзе. Я прошёл конкурс и в сентябре 1990 года попал на исторический факультет Воронежского госуниверситета. Предполагалось, что, отучившись, вернусь на родину и попаду в кадровый резерв госслужащих.
Но уже в 1991-1992 годах у нас началась гражданская война. Партии, представлявшие народности темне и менде — к менде отношусь и я, — начали воевать друг с другом.
Сейчас в Сьерра-Леоне всё более-менее стабильно, проходят выборы, но никакой настоящей демократии, конечно, нет. Зато процветает коррупция — мои товарищи по программе заняли министерские и другие посты и стали очень богатыми людьми. При этом наша валюта — на четвёртом месте в списке самых слабых.
Но в 90-е творилось страшное насилие, погибло очень много людей. Ещё во время учёбы я женился — супруга Лариса младше по возрасту, но училась на курс старше меня. У нас родился сын, и я решил не возвращаться.
Почти все, с кем я приехал на учёбу, потом отправились в Великобританию — у Сьерра-Леоне с ней был безвизовый режим, — и в Канаду. Но меня жена так любит, что не отпускает никуда ни на день. До сих пор, даже чтобы съездить в Москву, приходится её долго уговаривать. Говорит: «Не пущу». Так что у меня просто не было выбора (смеётся).
— 90-е годы и у нас были, мягко говоря, не самой комфортной эпохой — особенно для молодой семьи. Наверное, трудностей хватало?
— Да, работу было найти непросто. Но я переквалифицировался и устроился учителем английского в школу № 80, где и работаю до сих пор.
В начале было сложно — ведь русский я знал совсем не так хорошо, как теперь. Случалось много курьёзов. Но большинство моих первых учеников вполне преуспели в жизни, с некоторыми мы общаемся до сих пор. К сожалению, из-за пандемии у нас перестали проводить встречи выпускников, раньше меня туда всегда приглашали.
«Меня называют «Мэр Воронежа»
— А классное руководство вам доверяли?
— Один раз, 15 лет назад. Не получилось (смеётся). Достался класс коррекционного обучения — это ещё тяжелее. Год работал, потом сказали: ладно, отдыхай. Было слишком много писанины. Но сейчас я бы справился: в электронном виде всё гораздо проще. Я каждый год участвую в организации единых экзаменов для девятиклассников — всё получается.
Сейчас у меня очень большая нагрузка — работаю с начальными, средними, старшими классами. Иногда — до 30-40 часов в неделю. Преподаю английский и французский.
А ещё сотрудничаю с частной студией иностранных языков. Занимаюсь репетиторством.
На родине у меня остались три брата и четыре сестры. Когда работал в финансовой компании, я старался им помогать. Сейчас просто общаемся. У всех — по четыре-пять детей и только у меня один сын.
Он сейчас в армии, служит в Волгограде. В июне ездили к нему с женой: раньше весил 85 кг, теперь — 70. Он окончил медуниверситет, по профессии — санитарный врач.
— Скучаете по родным?
— Конечно. Я бы хотел пригласить кого-нибудь из родственников в гости — сейчас легко можно оформить приглашение через «Госуслуги». Но — меня это очень удивляет — в Сьерра-Леоне нет российского посольства. А ведь советское — было. Чтобы получить визу, нужно ехать в другую страну — Гвинею-Бисау, где есть консульство.
Если в 1990 нас — советских студентов из Сьерра-Леоне — было 35, то сейчас в год сюда направляют максимум пять человек. Но все земляки — и даже студенты из соседних стран — меня находят: я им помогаю решать бытовые вопросы, оформлять документы. Они меня даже в шутку называют «Мэр Воронежа».
Жена иногда спрашивает: «Зачем ты всё это делаешь?». Но я такой человек, не могу по-другому. Многие очень преуспели в жизни, но всё равно созваниваются со мной и отправляют сюда учиться уже своих детей.
— А почему сюда, а не в Западную Европу или США?
— Это гораздо дороже — раз в десять — чем в России, а знаний они там получат намного меньше. Особенно инженеры, строители. Выпускники российских вузов в Африке везде нарасхват, потому что умеют всё: строят дороги, дома, мосты — что угодно. А на Западе готовят очень узких специалистов. Чуть в сторону — и он ноль.
США очень влиятельны в Африке. Но, когда встаёт вопрос об образовании, африканские специалисты вспоминают, что учились в России за копейки, а получили очень много. Прошлый министр топлива и энергетики Сьерра-Леоне учился в Санкт-Петербурге, а нынешний — на Украине.
Бывших советских и российских студентов многое связывает. Они часто встречаются, вместе отдыхают и вспоминают молодые годы.
Конкурировать с Россией в образовании может только Китай — он, кстати, приглашает гораздо больше африканцев. Нашими шахтами в Сьерра-Леоне, где добывают бокситы, руководят специалисты с российским или китайским образованием.
«В Африке ждут русских»
— За форумом «Россия-Африка» тоже будете следить?
— Обязательно. Россия возвращается в Африку, я прекрасно осведомлён и вижу это. Но нужно действовать ещё активнее — там ждут русских.
Бывшие колонизаторы к Африке относятся так же, как и раньше. По сути ничего не изменилось. Когда-то африканцев обращали в рабов, теперь инвестируют капитал, но за это грабят наши ресурсы. А если кто-то пытается возражать, есть много рычагов давления. Объявят выборы недемократичными — МВФ не даст кредит, начнутся санкции, оппозиция получит деньги и оружие. И им всё равно, сколько людей пострадает.
Россия готова давать удобрения бесплатно — не пускают.
У людей уже открыты глаза на американскую политику. США подкармливают местных ставленников, семьи которых живут на Западе. Им нужно, чтобы люди в Африке убивали друг друга. России доверяют гораздо больше.
А какое влияние было в Западной Африке у Франции! Посмотрите: Мали, Буркина-Фасо, Нигер уже разорвали отношения с Парижем. Даже Сенегал, который всегда занимал промежуточную позицию, понемногу переходит на сторону России из-за того, что французы начали подкармливать оппозицию. Макрон — уникальный президент. Как они его выбрали? Он всё профукал.
