Вода ушла почти отовсюду, люди оправляются от удара стихии, приводят в порядок жилища. И до сих пор не до конца верят в произошедшее: за несколько часов поднявшаяся вода лишила людей всего, что они наживали годами. Несколько десятков человек всё ещё остаются в одном из пунктов эвакуации.
В селе Майма недалеко от Чуйского тракта посреди островка зелени спряталось несколько общежитий училища, ставших в эти дни домом для людей, чьи жилища взбунтовавшиеся реки сделали непригодными для жизни.
Аккуратное кирпичное здание в три этажа, на полянке натянуты верёвки, где сушится выстиранное бельё. Рядом на аккуратной детской площадке шумят дети, будто и не было этого разгула стихии, будто это и есть дом.
К журналистам, чиновникам, другим гостям здесь успели привыкнуть. Чужие не пугают. Может быть, напротив, несут какую-то надежду на восстановление былого.
Усталая женщина в годах тяжело спускается по ступеням, держа за руку мальчишку лет четырёх – пяти. Под глазами — чёрные круги, которые заметны даже сквозь очки-хамелеоны.
«Поговорить? Отчего же нет, всё расскажу как на духу. Натерпелись мы с этим наводнением, милая, не дай Бог никому такого».
Ребёнок убегает играть к другим детям, а женщина опускается на скамейку под деревом. Видно, что она рада посидеть, передохнуть. Ведь позади столько беготни с документами, оформлением компенсаций. И столько забот ещё впереди.
Никто не ждал беды
Елена Молодых и её муж — родители девятерых детей: трое своих и шесть приёмных. Пятеро из них уже выросли и покинули родительский дом, кто-то учится в другом городе, кто-то женился. Когда пришла беда, дома оставалось четверо детей, самому маленькому из которых нет и пяти.
«А вода всё прибывала. Решили уезжать, в охапку схватила детей и документы, которые на всякий случай собрала в пакет. Ни вещей, ничего не взяли. Вода доходила до колен, я шлёпанцы по дороге к машине утопила».
Увезли детей к знакомым в безопасное место, а сами вернулись, надеясь спасти хоть что-то. Было поздно, вода перехлестнула через забор и уже вскоре плескалась выше середины окон.
«Вода за несколько часов поднялась. Говорят, лет 50 такого не было, а то и дольше. Эвакуация? Нет, нас не вывозили, мы сами уехали. Полицейским вот хочу спасибо сказать, день и ночь около нас дежурили, стояли и караулили, чтоб никто ничего не вынес у тех, кто уезжает», — рассказывает Елена.
Сначала уехали к знакомым в соседнее село, а потом семье сказали про этот пункт размещения в Майме. Встретили их хорошо, накормили, комнату выделили, дали вещи, постельные принадлежности.
Муж всё время плакал
Сейчас Елена даже толком не может сказать, сколько было времени, когда они покинули родной поселок, так всё смешалось в голове. Говорит, что от шока стала отходить совсем недавно. Правда, плакать она не могла даже тогда, когда на её глазах волна захлестнула окна нового дома. Муж оказался не столь крепок духом.
«Вчера только стала отходить, всё в прострации какой-то была. А муж только вчера, почти неделю спустя, стал кушать, не мог просто. У нас дом-то ведь новый, сто квадратов, и мебель новая, ремонт вот только сделали. И вот он посидит-посидит и начинает плакать от безысходности», — рассказывает Елена, то и дело вздыхая.
Когда вода спала, решили посмотреть, что стало с жильём. Ехать от Маймы до Карлушки недолго, но мужчина «упёрся» — «не пойду туда», и всё.
« И тут я не выдержала, заматерилась, говорю, ты баба или мужик, вставай давай — он и пошёл, а куда деваться. Наверное, мы всё же крепче мужиков в этом плане», — говорит Елена.
Последствия и страх повторения
Большая вода с приусадебного участка уже ушла, осталось несколько десятков сантиметров и толстый слой ила, в котором сильно вязнут ноги. Но к дому, хоть и с большим трудом, пробраться уже можно.
«Вот сейчас нет его тут, крыльцо со старшими чинит, уехали. Детей у нас много, скоро подтянутся остальные, будем восстанавливать. Но не знаю, что будет-то, сайдинг пока не снимали, там просушивать надо капитально. И фундамент, скорее всего, весь потёк. Посмотрим».
Дом, говорит Елена, сохнуть будет долго, и это основной момент в восстановлении затопленного жилища. Сильно помогла бы тепловая пушка, которые вместе с гуманитарной помощью доставили из Москвы.
«Написала заявление, нам одну дали, и что вы думаете? Она на 380 вольт, как её включать-то, откуда у нас такое напряжение? Вот, будем думать, что да как. Муж ругается, зачем, мол, такую просила, а я разве знала, что так получится», — вспоминает Елена.
Семья уже подала документы на компенсацию. По закону, если вода зашла в дом, на каждого полагаются выплаты по 100 тысяч рублей. Елена говорит, что денег вроде бы должно хватить, правда, когда они будут перечислены, пока неизвестно. При этом она мечтает построить новый большой дом уже в другом месте, где-нибудь подальше от реки: «Конечно, боимся повторения, всякое бывает в жизни. А на эти деньги смогли бы своими силами построиться, не нанимая никаких рабочих. Но участка нет, и ждать ещё долго. Чёрт с ними, с тряпками, а если бы с детьми что случилось? Но другим ещё тяжелее, так что мы не жалуемся».
Временный дом и новые планы
«У меня сыновья старшие отдельно живут, дочь ещё в педучилище, старший приёмный в университете, второй — техникум заканчивает, женился, а четверо детей — с нами. Самому младшему, Илье, 4 годика, 23-го исполнится 5 лет. Он у нас уже два года, если бы всё не разрушило наводнением, мы бы ещё одного взяли. А сейчас повременить придется. У меня муж ещё очень хочет маленького», — рассказывает Елена.
Братика или сестричку просят и младшие дети — четырёхлетний Илья и десятилетняя Настя. Вот и сейчас Елена забирает сына с площадки, возвращаются в комнату за сестрой, чтобы всем вместе идти на обед. Кормят их в столовой здесь же неподалёку, в соседнем здании.
Комната, которую они делят с ещё одной семьей из их же села, — просторная, светлая. По стенам всё ещё развешаны какие-то таблички, документы. Может быть, до наводнения здесь была учительская, а сейчас стоят кровати и диваны. На коврике у телевизора расчёсывает куклу девочка в розовом платье. За столом, уставленном стаканами, пластиковыми бутылками с водой и лимонадом, какими-то сладостями, — ещё две девочки.
— Не налегайте на сладкое. Настя, перебьёшь аппетит! — строго, но как-то нехотя говорит Елена Владимировна. Видно, что не хочет ограничивать детей, которые и без того перенесли сильный стресс.
— Не хочу этот сыр, он невкусный, — капризничает мальчик.
— Милый, ну кушай, что есть, выбирать не приходится, — вздыхает женщина.
Наконец она уговаривает детей, все вместе они идут в столовую.
«Вообще, тут очень хорошо. Не знаю, что было бы с нами, если бы не нашли такого приюта. Администрация, соседи, все доброжелательные, сочувствуем тут друг другу. Я считаю, вообще, что здесь мы живём в хороших условиях, учитывая, что сейчас творится в наших домах».
Кормят здесь три раза в день, для детей есть площадка, игровая комната, люди приносят одежду, игрушки. Можно и помыться, выстирать вещи.
«Главное, и дом недалеко, и ребятишки играют вон сытые. Остальное наживётся. Когда муж плакал, я ему говорила, что мы, слава Богу, живы остались, а ты посмотри, что на Украине творится, как в людей там стреляют. А у нас — ну что теперь, никто не виноват, это стихия, и ничего с этим не сделаешь. Будем жить дальше», — рассуждает Елена.
