Пожарная машина, ревя пониженной передачей, по ступицы колес в воде продирается по Уральской улице в Оренбурге.
— Мужчина, отойдите, сейчас волна же пойдет! — окликает сзади прапорщик-полицейский.
Успеваю отпрыгнуть от набегающей воды.
— Давно тут стоите?
— Пару часов назад поставили.
— Вода прибывает?
— Да, на глазах. Нам задачу поставили: чтобы никто из гражданских туда не лез. А мы и МЧС сами всех вывезем.
Дубовый плес
Раньше считалось, что Уральская улица спускается от проспекта Гагарина, одной из центральных магистралей Оренбурга, к реке Урал. Теперь получается наоборот — вода Урала поднимается по этой улице к центру города. Пока затопило только садоводческие товарищества и отдельные участки, расположенные в низинах. Например, Крутой переулок еще позавчера спускался вниз к конной базе. А теперь просто упирается в воду. Лошадей в безопасное место перевести успели.
Затопленный кусок дороги, который штурмовала пожарка, — это еще не сам Урал, только его приток, но он тоже вышел из берегов и поднялся выше поверхности улицы где-то на полметра. Там, дальше, — СНТ «Дубовый плес», в котором остались люди. Идет их эвакуация. Родственники и местные жители собрались рядом, ждут машины.
Залило и другие СНТ. Это формально там садоводства, на деле — коттеджные поселки, где люди построили себе добротные уютные дома и живут. Ну или жили, пока вода не пришла.
«Меня вчера последнего вывезли, сначала эвакуировал всех, потом уже сам отправился, — говорит председатель СНТ „Лесоруб-2“ из пригорода Оренбурга Владимир Юмашев. — Администрация транспорт обеспечила, сотрудники даже ночью дежурили, все толково прошло. А сегодня с зятьями взяли лодку и вернулись посмотреть, что к чему. У меня дом повыше стоит, вода поднялась сантиметров на десять, но к нам пока не зашла. А в поселке — кто по окна, кто чуть ниже. По крышу вроде никого нет. Сейчас все, что можно, поднимем на второй этаж, заберем еду из холодильников».
За предыдущие два с половиной десятка лет вода в Урале не то что настолько не поднималась, вообще к поселку близко не подходила, уверяет Юмашев. А в этом году возникла такая чрезвычайная ситуация.
В городских ТГ-каналах сообщают, что из зоны затопления вывезли питомник с хаски, теперь волонтеры срочно ищут людей, готовых взять собак на передержку. С людьми ситуация очень похожая: большинство эвакуированных отправились к родственникам или друзьям, для тех, кому поехать некуда, в городе развернуты два пункта временного пребывания.
По информации областных властей, всего из затопленных поселков эвакуированы больше 4 тыс. человек. Закрыт проезд в 31 населенный пункт, перебои с электричеством есть в 9 тыс. домов.
При этом жизнь в городе идет своим чередом: воскресенье, кто отправился за продуктами, кто просто погулять. А в кафе, стоящем в километре от места затопления Уральской улицы, идет мастер-класс по рисованию акварелью. Пять дам разного возраста под руководством наставницы рисуют вполне симпатичные натюрморты.
Предел возможного
Вполне спокойно и на ближайших к Уралу улицах: Пугачевских, в Электрозаводском и Обрывистом переулках. В окнах видны работающие телевизоры, стоят припаркованные машины, уезжать никто не торопится, хотя МЧС регулярно рассылает всем оповещения, что надо собрать вещи и выбираться в более высокие и сухие места. Над городом висит мелкий дождь, выходить под который никому лишний раз не хочется. Вдруг Урал перестанет прибавлять уровень и все скоро закончится?
«У меня тут теща жила неподалеку, потом переселили, заехал посмотреть на знакомые места, — пенсионер Виктор Николаевич опирается на самодельный посох из сломанной толстой ветки дерева: улицы грунтовые, скользкие, с такой дополнительной точкой опоры по ним ходить надежнее. — Такого давно, конечно, не было. А вот в 1971 году, помню, памятник Петру Первому — он высоко стоит, на обзорной площадке, — по ботфорты в воду ушел. Если так же поднимется — всех тут смоет».
Мы стоим на узкой лестнице между двумя заборами, ее нижние ступеньки скрыты водой. Перед ними затопленная набережная. Над поверхностью торчат только перекладины турников — остальное оказалось на глубине.
«От парапета до воды — как минимум человеческий рост всегда был, а то и два. И тут... — разводит руками мой собеседник. — Да, полвека такого не было, и вот теперь опять».
«В этом году в Оренбуржье и на Урале выпало очень много снега, — свидетельствует политолог из Орска Татьяна Денисова. — И до этого было три года засухи. А степь — она такая, она все долги возвращает. Раз было мало воды — теперь ее будет много».
Катастрофические последствия для Орска возникли из-за того, что защищающая город дамба дала течи. Говорят, при ее возведении в 2010 году были нарушены нормы и правила строительства, но документы подписали, в эксплуатацию ввели. Были недавние замечания Гостехнадзора и представления администрации города из прокуратуры о том, что дамбой надо заниматься. Теперь искать ответы на эти вопросы будут в Следственном комитете. Возбуждены дела о халатности и нарушениях в строительстве.
«Орск изначально заложили в очень низком месте, из-за этого его сразу начало затапливать, — вспоминает историю Денисова. — Из-за этого и появился Оренбург: на 300 км ниже по течению и на высоком берегу. А Орск как был в опасном месте, так и остался. Все-таки там три реки сливаются, воды очень много. Ириклинское водохранилище, построенное выше его по течению, немного сгладило ситуацию, но гарантий никаких никому не дает».
Аварийный сброс
Сборы воды на Ирикле — так местные называют Ириклинское водохранилище — сейчас снижены на 500 кубометров воды в секунду — до 1670 кубов. Это все равно много, но уменьшение потока позволит замедлить развитие чрезвычайной ситуации. На той же Уральской улице в Оренбурге спешно доделывают дамбу — по слухам, ее должны были отсыпать еще при возведении микрорайона, теперь аврально пытаются успеть завершить работы до того, как волна из Орска доберется до столицы региона. Чем ниже сбросы на водохранилище — тем больше шансов, что успеют достроить. Хотя почему это не было сделано своевременно, никто объяснить не может.
«Люди говорят, это Ирикла всех затопила — это не так, — уверена Денисова. — Они не могут не сбрасывать излишки воды — если перельет через плотину, будет совсем страшно. Большие притоки заполняют чашу водохранилища, а они обязаны удерживать его уровень в допустимом диапазоне. Из-за этого и заранее начинать сбросы гидротехники тоже не могли. Эта плотина была построена еще в конце 1940-х годов, до сих пор со своей работой справляется. В отличие от дамбы в Орске, построенной в 2010 году».
Мог сработать и другой фактор, продолжает она. Любое строительство в пойме — это препятствие для течения воды. По берегам засыпали овраги — паводок стал забираться выше, ему не оставили ниш, на которые была возможность расшириться.
Специалисты по регулированию уровня воды в реках честно признаются: раз в сто лет небывалый паводок может возникнуть где угодно. Люди многие десятки лет видят благополучную ситуацию, начинают застраивать низины, а потом туда приходит большая вода. В такой ситуации даже правильно построенные гидротехнические сооружения могут оказаться бессильны.
Тем временем и в Орске, и в Оренбурге эвакуация продолжается, а вода все так же прибывает.
