30 января на Первом канале состоится премьера документального фильма «дело Романовых. Следствием установлено…» об обстоятельствах гибели семьи последнего Российского императора Николая II и расследовании этого запутанного дела, которое в итоге растянулось более чем на 100 лет.
О том, как расследование велось почти век назад и как следователи работают сейчас, о попытках «расстрельной команды» спрятать улики и о том, каких трудов стоило установить истину, рассказывает художественный руководитель телевизионного проекта «Дело Романовых. Следствием установлено…», вице-президент Союза криминалистов и криминологов России, заместитель директора Института государства и права РАН, член Общественного совета при Следственном комитете РФ Александр Звягинцев.
На подступах
Константин Кудряшов, «АиФ»: Александр Григорьевич, как состоялось ваше знакомство с этим делом?
Александр Звягинцев: В конце 1989 г. мне позвонил Главный военный прокурор СССР Александр Катусев: «Приезжай ко мне, есть уникальные документы. Думаю, тебя как бывшего следственного работника и особенно как пишущего человека это должно заинтересовать». В то время я был начальником Центра общественных связей Генеральной прокуратуры СССР. Можете представить себе мои ощущения, когда я увидел обложки 4 томов, на которых значилось: «Предварительное следствие по делу об убийстве отрёкшегося от Престола Российского Государства Государя Императора…» Это были подлинники дела, которое расследовал Николай Соколов, привезённые после Великой Отечественной войны из Берлина. Я погрузился в их изучение, в том же году ездил в Свердловск, чтобы на месте разобраться в действиях своего давнишнего коллеги, которому почти удалось обнаружить останки царской семьи. Но осенняя распутица все мои планы свела на нет – к Ганиной Яме (где, как предполагал Соколов в своей книге, останки были разрублены на куски и полностью уничтожены с помощью огня и серной кислоты) добраться тогда не вышло. Потом я был там несколько раз.
– Получается, вы были одним из первых работников прокуратуры, кто получил доступ к этому делу. Почему же вы не участвовали в дискуссии о происхождении останков, которые были обнаружены ещё в 1991 г.?
– Скажу больше – обнаружены они были ещё раньше, в 1979 г. Тогда сценарист и режиссёр Гелий Рябов – кстати, тоже бывший следственный работник прокуратуры – совместно с краеведом Александром Авдониным на свой страх и риск вскрыли захоронение на Старой Коптяковской дороге, в Поросёнковом Логу. Обнаружили останки 9 человек, предположили, что это и есть царская семья, взяли 3 черепа, сделали с них кустарную гипсовую отливку и вернули на место. Именно там и тогда надо искать начало дискуссии. Рябов и Авдонин нашли останки 9 человек. Но доподлинно известно, что в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. были убиты 11 человек. Семь членов императорской семьи – сам Николай II, его супруга Александра, четыре их дочери – великие княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия и цесаревич Алексей. И четверо их приближённых – доктор Евгений Боткин, повар Иван Харитонов, лакей Алоизий Трупп и горничная Анна Демидова. Куда делись останки ещё двух убитых? Почему Николай Соколов в своей книге указывает на уничтожение тел вблизи Ганиной Ямы, а останки нашли в Поросёнковом Логу, с другой стороны железной дороги?
Следствие вели и ведут
Изучая материалы Соколова, я удивлялся, насколько грамотно он вёл дело, каким был скрупулёзным следователем, как протоколировал допросы свидетелей, как работал с вещественными доказательствами… Но был один момент, который заставлял сомневаться в его выводах, прозвучавших в книге. Соколов был вынужден покинуть место следствия, не доведя работу до конца, – красные наступали на Екатеринбург. Вывод о том, что останки царской семьи были уничтожены в районе Четырёхбратского урочища, то есть Ганиной Ямы, он сделал уже в эмиграции, основываясь на косвенных уликах.
Именно поэтому я до сих пор в дискуссии не вступал. Мне не хватало законченного расследования, которое восстановило бы полную картину совершённого злодеяния, сокрытия преступниками следов преступления… Это ведь включает в себя не только воспоминания непосредственных участников событий, членов расстрельной и похоронной команды, – с этими данными я имел возможность ознакомиться. Но, скажем, археологические изыскания требовали времени и участия специалистов. Не хватало данных экспертиз, которые абсолютно точно идентифицировали бы обнаруженные останки, и многих других исследований. Словом, не хватало доказательств.
– Сейчас они появились?
– Да. Исследования велись с 1993 г., как только было возбуждено уголовное дело об убийстве Николая II, членов его семьи и приближённых. Материал мало-помалу набирался. Но настоящий прорыв произошёл 22 сентября 2015 г., когда Следственным комитетом РФ было возобновлено расследование по этому уголовному делу. Было назначено и проведено 40 судебных экспертиз, в том числе антропологические, молекулярно-генетические, трасологические, почерковедческие… Для решения вопросов, поставленных в рамках историко-архивной экспертизы, провели систематизацию 2 тыс. исторических источников (в том числе многотомных) и в России, и за рубежом. Со следствием сотрудничали заслуженные деятели науки, академики РАН, врачи, видные историки и архивисты, учёные с мировым именем. Благодаря их трудам мы теперь можем восстановить истинную картину того, что произошло в те июльские дни.
«Словно живые, краснощёкие»
– Она сильно отличается от версии Николая Соколова?
– Я бы сказал, что настоящее расследование продолжило работу, начатую Соколовым. Ведь тогда он сделал всё, что мог. К сожалению, в его распоряжении не было современного научного потенциала и документов, которые стали доступны нашим следователям. А главное, не было времени. Я уверен, что, если бы у него был в запасе хотя бы месяц, он обязательно бы выяснил, что пресловутая Ганина Яма – всего лишь «пустышка», оставленная главой расстрельной команды Яковом Юровским. Причём «пустышка» непреднамеренная – Юровскому пришлось импровизировать на ходу.
Изначально предполагалось, что будет две команды. Одна – расстрельная во главе с Юровским. Другая – похоронная во главе с Петром Ермаковым. Но Ермаков напился пьяным и к осознанным действиям был непригоден. За дело взялся Юровский. Под его началом тела свезли к Ганиной Яме, раздели, чтобы исключить опознание по вещам, и бросили в шахту, которую считали глубокой. Однако тут их подвело незнание матчасти – в таких шахтах даже летом под слоем воды может скрываться ледяная линза. Она-то и не дала телам уйти глубоко. Юровский, столкнувшись с этим фактом, принялся судорожно искать другие варианты. Сначала показалось, что тела можно растворить в кислоте или кремировать. Из города срочно подвезли японскую серную кислоту и керосин. По воспоминаниям члена похоронной команды Исайи Радзинского, тела, сброшенные в шахту с водой, действительно могли быть опознаны каждым, кто хоть раз видел изображение Николая II: «Там такая холодная студёная вода. Мы вытащили словно живых людей – краснощёкие…» Однако попытка совместить кислоту и огонь оказалась неудачной – в ходе следственного эксперимента, проведённого в наши дни, выяснилось, что кислота препятствует процессу горения.
Заметание следов
Всё, что осталось около Ганиной Ямы, – это кострище, в котором были обнаружены фрагменты обгоревшей одежды, ювелирных изделий, драгоценных камней и других мелких предметов. Куски сальных масс, смешанные с землёй, были обнаружены в малом колодце шахты, где ранее стояло оборудование для подъёма руды из большого колодца. Сало, видимо, использовалось для смазки механизмов – именно это обнаружил здесь Соколов. И, не имея возможности вернуться в Екатеринбург для завершения поисков, сделал свой предварительный вывод, оказавшийся ошибочным.
Потому что Юровский тогда продолжил заметание следов. Собрав частично обгоревшие тела, похоронная команда отправилась в сторону Московского тракта – там вроде как были по-настоящему глубокие шахты. Но не доехали. Шофёр Дома особого назначения Люханов до того, видимо, водил только легковые автомобили. С грузовиком ему управиться оказалось не по силам – в ночь с 18 на 19 июля 1918 г. машина крепко завязла в низине Коптяковской дороги в Поросёнковом Логу. 
Им пришла в голову мысль спрятать трупы прямо в этой трясине. Идея не новая – так поступали многие и до, и после. Яма была углублена после того, как из неё вытолкнули грузовик. Из старых шпал, взятых у сторожки возле железнодорожного переезда, поверх могильника была сооружена вымостка. Возможно, потом кто-то из проезжающих даже благодарил тех, кто заложил впадину. Тут Радзинский предложил дополнительно запутать следы: «Часть разложили этих самых голубчиков и начали заливать серной кислотой, обезобразили всех… А остальных на некотором расстоянии стали сжигать. Нам важно, чтобы не оставалось количества 11, потому что по этому признаку можно было узнать захоронение».
Потому-то в 1979 и в 1991 гг. здесь, под мостиком из шпал, обнаружили останки только 9 человек. Тела двух других всё-таки удалось кремировать неподалёку – их останки обнаружили только в 2007 г. Но, что важно, рядом с ними в ходе раскопок нашли и пули того времени, и осколки сосудов из-под кислоты, аналогичные найденным в захоронении 9 человек.
Доказано век спустя
– Как же удалось разобраться, кто есть кто?
– Здесь своё слово сказали эксперты. Антропологи подтвердили, что кремированные останки принадлежали совсем юной девушке и мальчику-подростку. Судя по всему, это были великая княжна Мария и цесаревич Алексей – полного сгорания всё-таки не было. Сохранились достаточные участки костных фрагментов, которые не успели повредиться огнём. Так, было обнаружено аномальное строение сосудистой ткани бедренной кости мальчика – подобные деформации, скорее всего, связаны с гемофилией, а ведь известно, что цесаревич страдал этой болезнью.
Генетики исследовали всю мужскую ДНК-линию, получая образцы непосредственно от его носителей – с башлыка императора Александра II, который был на нём в момент покушения в 1881 г., и из останков Александра III. Полученные результаты сравнивались с останками, найденными в Поросёнковом Логу, – скелетом № 4, предположительно принадлежавшим Николаю II, и частями скелета мальчика-подростка, обнаруженного в 2007 г. Выяснилось, что и Александр II, и Александр III являются им близкими биологическими родственниками. 
Череп скелета № 4 исследовался особенно тщательно. В процессе нового расследования на нём обнаружили следы травматического воздействия. Специалисты по судебной медицине изучили «Заключение трёх врачей», составленное медиками сразу после покушения на Николая в Японии в 1891 г. И информация о месте ранения совпала с результатами исследований… 
На сегодняшний день закончены все исследования, направленные на идентификацию людей, чьи останки были обнаружены в Поросёнковом Логу. Результаты сложных многоэтапных экспертиз, многие из которых в ходе уголовного дела были проведены впервые, позволяют сделать окончательный и однозначный вывод, что в захоронениях находились останки Николая II, его семьи и близких.
