Старые раны на теле некогда большой страны не заживают. Последние события показывают, что и сегодня немало тех, кто готов «восстановить справедливость» военным путем, не особо задумываясь над тем, какова будет цена такого восстановления.
Две Молдавии
Приднестровье вот уже три десятка лет живет в неопределенном статусе. Де-факто независимая территория не признается официально никем. Приднестровцы носят навешенный на них ярлык «сепаратистов», хотя в действительности они боролись за сохранение единого государства, к развалу которого стремились их оппоненты.
В 1918 году Румыния, пользуясь постреволюционным хаосом на землях бывшей Российской империи, захватила Бессарабию. Советское правительство, официально не признавая этот захват, возможности изменить сложившуюся ситуацию не имело. В составе СССР осталось Приднестровье — территория, расположенная на левом берегу Днестра. В 1924 году на этих землях была создана Молдавская Автономная Советская Социалистическая Республика в составе Украинской ССР. Официальными языками МАССР были объявлены молдавский, украинский и русский. Столицей республики стал город Балта, а с 1929 года — Тирасполь, который сохранял эту функцию до 1940 года.
В 1940 году Советский Союз, предъявив ультиматум Румынии, потребовал передачи территории Бессарабии и Северной Буковины.
После получения требуемого путем объединения Бессарабии и Молдавской АССР была создана Молдавская ССР.
В годы застоя республика достигла расцвета, что было связано с симпатиями, которые питал к Молдавии советский лидер Леонид Брежнев, возглавлявший ее в начале 1950-х.
Народный фронт
Перестройка в СССР спровоцировала рост националистических настроений в республике. В Молдавии он имел довольно специфические черты — местные националисты в большинстве своем отрицают существование отдельного молдавского этноса, относя себя к румынам. Созданный в 1988 году Народный фронт Молдавии стал призывать к объявлению единственным государственным языком молдавского и отделению от СССР. Как водится, не обошлось из без лозунгов «Русские, убирайтесь вон!».
Националистам противостояло «Интердвижение», а также созданный в августе 1989 года в Тирасполе Объединённый Совет трудовых коллективов.
Приднестровье, никогда в составе Румынии не находившееся, на истерику националистов в Кишинёве смотрело с ужасом. Здесь не собирались отказываться от русского языка, делить кого-то по национальному признаку и выходить из СССР. В Приднестровье была сосредоточена промышленность республики, и местные рабочие стали непримиримыми противниками Народного фронта.
Сражение за русский язык набирало обороты. В августе-сентябре 1989 года по решению ОСТК была проведена забастовка с требованием отложить сессию Верховного Совета, на которой должен был рассматриваться вопрос о языке. В ответ на забастовку Народный фронт организовал в Кишинёве митинг, названный Великим национальным собранием, на котором прозвучали призывы об исключении русского языка из общественной жизни республики.
31 августа 1989 года скандальный закон был утвержден.
«Никому до нас дела не было»
В конце 1989 года в городах Приднестровья прошли местные референдумы, на которых решался вопрос о целесообразности восстановления отдельной от Кишинёва республики, как это было до 1940 года. Подавляющее большинство высказывалось за такое решение.
В феврале 1990 года был избран новый состав Верховного Совета Молдавской ССР, где подавляющее число мест заняли откровенные националисты и так называемые «демократы». Депутатов от Приднестровья в Кишинёве попросту избивали. В мае 1990 года националисты планировали поднять свой флаг над городом Бендеры, но после столкновения с местными рабочими дружинами отступили.
Народный фронт был намерен идти до конца, но и Приднестровье отказывалось сдаваться. 2 сентября 1990 года на II Чрезвычайном съезде депутатов всех уровней Приднестровья была образована Приднестровская Молдавская Советская Социалистическая Республика в составе СССР.
Самое позорное заключается в том, что люди, всеми силами пытавшиеся остаться в СССР, никакой поддержки от Москвы не получали.
Владимир Рыляков, один из руководителей ОСТК, в 2015 году в интервью «Русскому репортеру» вспоминал: «Мы все время посылали сигналы, писали, звонили, ездили в Москву, пытались с кем-то встречаться. Бесполезно! Москва ничего решать не хотела. Никому до нас дела не было. Вы помните, что тогда Лукьянов сказал: не раскачивайте лодку».
«Командированные» в Дубоссарах
Когда уже прольется первая кровь приднестровцев, советский лидер Михаил Горбачев будет ограничиваться исключительно увещеваниями молдавских националистов. Зато объявит, что решение о провозглашении Приднестровской Молдавской ССР не имеет юридической силы.
Де-факто власти Советского Союза в тот момент проявляли лояльность к настоящим сепаратистам и называли «сепаратистами» тех, кто боролся за сохранение страны.
Такая податливость Кремля провоцировала националистов на активные действия. Кишинёв называл это «восстановлением конституционного порядка». Фактически же это было то же самое, что спустя четверть века произойдет на Донбассе — взявшие власть в Молдавии националисты отправили силовиков, чтобы поставить на место несогласных с их политикой жителей Приднестровья.
Население города Дубоссары было интернациональным — молдаване, русские, украинцы, белорусы... Объединяла горожан общая неприязнь к националистам. Когда в конце октября 1990 года в Дубоссары прибыли присланные Кишинёвом на усиление силовики, местные жители собрались на митинг и добились, чтобы «командированных» вывели из города. Вместо них улицы стали патрулировать местные дружинники.
«Картина была страшная — стреляли по безоружным людям, а те стояли непроходимой стеной»
2 ноября 1990 года министр внутренних дел Молдавии Ион Косташ подписал приказы «О деблокировании Дубэсарьского моста через реку Днестр и охране общественного порядка в городе Дубэсарь» и «Об организации КПП на транспортных магистралях и дорогах Григориопольского и Дубэсарьского районов».
О том, что в Дубоссарах готовится силовая операция, горожан предупредили кишинёвские милиционеры, не разделявшие взгляды националистов. Горожане заняли мост с намерением не пропустить полицию. Отряд полиции особого назначения под руководством начальника кишинёвского ГУВД Вырлана атаковал горожан, применяя газ и резиновые дубинки. После получасовой схватка полицейским удалось оттеснить протестующих, но в районе микрорайона Лунга они уткнулись в 3-тысячную колонну местных жителей. Тогда полицейские решили зайти через микрорайон Большой Фонтан.
Участник событий Павел Калинкин в 2013 году в интервью изданию «Новый регион» рассказывал: «С полтавского „круга“, где мы остановили незваных гостей, на „Икарусе“ поехали на Большой Фонтан, зная, что это ближайший въезд в город, которым враги непременно воспользуются. Здесь уже собралось около сотни людей. Мы перегородили дорогу, взявшись за руки. Один из наших товарищей на „КрАЗе“ ехал впереди машин и автобусов спецназовцев и всячески мешал их продвижению. Они стреляли в колёса и задний мост машины. Увидев живую цепь, каратели начали стрелять из автоматов. Огонь вёлся поверх голов и перед ногами стоявших людей. Пули рикошетили на асфальте и свистели в воздухе. Я получил касательное ранение в висок, но в то время и не заметил. Мужество наших людей, не отступивших перед вооружённым и жестоким недругом, заставил отряд покинуть город и отказаться от первоначальных замыслов».
Еще один участник сопротивления Владимир Тимонов спустя двадцать лет рассказывал порталу «Дубоссары»: «Если на кругу были тысячи людей, то на въезде со стороны Большого Фонтана к моменту нападения нас оказалась лишь горстка. Встретив и здесь сопротивление и решив, что нас можно запугать, опоновцы открыли стрельбу. Мы с ребятами, едва подъехав, хватая на бегу первое что попадало под руку — палки, камни, — побежали на звуки выстрелов. Картина была страшная — стреляли по безоружным людям, а те, в свою очередь, стояли непроходимой стеной, и даже вид раненых и убитых не поколебал их уверенность в том, что стоять надо до конца. В тот день погибло трое дубоссарцев — Владимир Готко, Владимир Мицул, Олег Гелетюк. 16 человек получили огнестрельные ранения. Я был ранен в ногу».
Увертюра к войне
Когда стало известно о первых погибших, на улицы вышли все, кто мог. Люди восприняли происходящее как борьбу за право на свое существование. Полицейские отступили, но заняли позиции в окрестностях города. Была информация о том, что к ним идет подкрепление.
Двое суток жители Дубоссар контролировали все въезды в город, ожидая новой атаки. Но 4 ноября стало известно, что полицейские убывают в места постоянной дислокации.
Представители Приднестровья требовали наказать полицейских, напавших на жителей города Дубоссары. Но реального наказания никто так и не понес. В Москве же предпочли покритиковать обе стороны.
Жители Приднестровья поняли, что они, по сути, остались один на один с националистами. Спустя год, когда союзные структуры окончательно перестанут функционировать, Молдавия развернет военную операцию, дабы взять контроль над Тирасполем и другими городами Приднестровья. Местным жителям останется только взяться за оружие, чтобы защитить себя.
Война, унесшая жизни более 1000 человек, будет остановлена летом 1992 года после вмешательства расквартированной в регионе 14-й российской армии.
Конфликт и сегодня остается «замороженным», но не решенным. Для тех, кто пережил события начала 1990-х, дико звучат предложения различных политиков и дипломатов вернуться «в объятия Молдавии». Ведь в Кишинёве до сих пор никуда не исчезла националистическая риторика, сильны позиции тех, кто мечтает присоединить Молдавию к Румынии. Но подобного будущего жители Приднестровья для себя не хотят.
Свой выбор они давно сделали и не раз подтверждали его на референдумах. Но облеченные властью люди отказываются их слышать. Как отказывались слышать и тридцать лет тому назад.
