В Московском Кремле 330 лет назад, 4 февраля 1694 года, на 43 году жизни скончалась женщина, которая перевернула ход отечественной истории так круто, как не удавалось, пожалуй, больше никому. Звали её Натальей.
Хотя с формальной точки зрения никаких мало-мальски важных свершений за этой женщиной не числится. Искать её имя среди царствующих монархов — дело бесполезное, его там нет. За этой Натальей, если честно, нет ничего, что так ценится «серьёзными исследователями». Ни громких военных побед или хотя бы поражений, ни потрясающих воображение кровопролитий, ни успехов в экономике, ни «приращения земель», ни мудрых законодательных инициатив, ни каких-либо внушительных перемен... Единственное, что она сумела сделать за свою недолгую даже по меркам XVII столетия жизнь, — родила сына, воспитала его и заботилась о нём.
Форточка в Европу
И всё же деяния этой женщины могут быть сравнимы с тем, что сделала для России наша самая знаменитая царица — Екатерина II. А если как следует подумать, то Наталья кое в чём даже превосходит Екатерину. Да, может быть, родить сына и заботиться о нём — не бог весть какая заслуга перед Отечеством. Но стоит только назвать имя этого сына, как всё встанет на свои места. Сына Натальи при рождении назвали Петром. Впоследствии он в довесок к имени получит порядковый номер — римскую единицу. А немного погодя — и почётные титулы: «Великий, Отец Отечества».
Да, это Пётр I. И его мать, Наталья Кирилловна Нарышкина. Которую мы привыкли воспринимать как какую-то клушу, наседку, хлопочущую вокруг своего ненаглядного Петрушеньки. С ним-то всё понятно — «Россию поднял на дыбы», прорубил окно в Европу и вообще определил развитие нашей страны на столетия вперёд. А она? А она, получается, как бы при сыне. То есть, действует не сама по себе, а в страдательном залоге. Причём иной раз буквально — юный Пётр то с немцами колобродит, то с потешными солдатами, а маменька украдкой утирает слезу.
В реальности же дела обстояли так, что без целенаправленных усилий Натальи Кирилловны Пётр мог бы и не увлечься Европой, военным и морским делом и вообще всем тем, что мы связываем с его именем. О чём вскользь упоминал патриарх нашей исторической науки Василий Ключевский: «Царица Наталья была взята из семьи западника Артамона Матвеева, дом которого был убран по-европейски… Как только Пётр стал помнить себя, он был окружён иноземными вещами — всё, во что он играл, напоминало ему немца».
Тут нужно кое-что подкорректировать. Да, Наталья, дочь ротмистра рейтарского полка Кирилла Полуэктовича Нарышкина, с 11 лет росла и воспитывалась в доме его командира и дальнего родственника Матвеева. Вот только Артамон Сергеевич, пребывая в чине полковника, и потом, уже став боярином, не был западником. А был самым настоящим европейцем — даже женат был на представительнице древнего аристократического шотландского рода Евдокии Гамильтон. В доме его принципиально одевались в иноземное платье, говорили на нескольких языках, а библиотеке боярина и литератора Матвеева могли позавидовать иные европейские учёные.
Материнская школа
Судя по всему, именно там юная Наталья Кирилловна, уже в 15 лет свободно говорившая по-немецки, изучавшая историю, литературу, математику и даже физику, обнаружила сочинения Яна Амоса Коменского. Сейчас труды великого педагога считаются классикой. Тогда они считались революционными даже для Европы. Скажем, идея «материнской школы», когда систематическим образованием ребёнка в возрасте до 6 лет занимается мать, а собственно школа — лишь потом, на Западе воспринималась с трудом.
А здесь, в России, эта идея пошла, что называется, на ура. Правда, только с одним ребёнком. Но зато с царственным. Коменский советует начинать обучать ребёнка в «материнской школе» с 3,5 лет? Извольте — в ноябре 1675 г. Пётр как раз приближается к этому возрасту. И в расходных книгах Тайного приказа мы видим запись о выплате 10 руб. подьячему Григорию Гаврилову, который «писал в хоромы к государю азбуку и часослов». А кроме того Наталья Кирилловна заказывает в Оружейной палате «тетради потешные». То есть велит воспроизвести на местной почве труд Коменского «Мир чувственных вещей в картинках», чтобы ребёнок как следует мог ознакомиться с окружающими предметами и явлениями природы.
Можно только поражаться смелости Натальи Кирилловны. Мы более-менее знаем, что царь Алексей Михайлович, вступивший с ней в свой второй брак, словно помолодел. Что немудрено — ему было 42 года, его избраннице — всего 19 лет. И она действительно завела при дворе много новшеств, среди которых обычно вспоминают «комедийную хоромину», то есть первый театр. Но вот ломать систему образования и воспитания царских детей — это было сильно. А Наталья Кирилловна сломала и возвела на её месте новую, основанную на самых передовых разработках. Между прочим, даже став бабушкой, Наталья Кирилловна своего дела не оставила и занялась сыном царя Петра. С её подачи поэт и книжник Карион Истомин создал первый букварь, опирающийся на непосредственное восприятие ребёнка. Малыш видел на картинке, например, барабан, рядом с ним — большую букву «Б», усваивал родство звука и буквы и закреплял пройденное с помощью понятных стишков. Это была настоящая революция, плодами которой мы пользуемся до сих пор.
Но всё это произошло потом. Пока же учился сам Пётр. И всё шло гладко до тех самых пор, пока не умер его отец. И пока Наталью Кирилловну с её детьми не стали поначалу мягко, а после смерти старшего единокровного брата Петра, царя Фёдора — и жёстко оттеснять от власти и влияния при дворе.
Объятия «медведицы»
Вот тогда-то Наталья Кирилловна и заслужила от своих недругов прозвище «медведица». Кстати, удивительно точное. С одной стороны — да, бывшая весёлая царица, любящая одежду на европейский манер, танцы и театр, превращается в довольно угрюмую женщину, чуть ли не демонстративно приверженную старине. С другой стороны, медведь крайне редко нападает первым, но горе тому, кто посмеет в присутствии медведицы обидеть медвежонка.
Именно под присмотром и даже руководством Натальи Кирилловны растёт, взрослеет и мужает Пётр. Да, он пропадает с немцами и потешными солдатами. Но в том-то и весь фокус, что его мать неспроста избрала местом своего фактического изгнания охотничий дворец близ села Преображенское, а не более комфортабельные царские резиденции в Коломенском или Измайлово. Во-первых, там около 600 человек дворни, лично преданной Наталье Кирилловне. Во-вторых, оттуда рукой подать до Немецкой слободы со старыми знакомыми. Отчего бы Петру не «пропадать» в том месте и с теми людьми, которые отлично известны его матери?
То же самое касается и потешных солдат. Юный Пётр, увлечённый чисто военными занятиями и пальбой из деревянных пушек пареной репой, не отдавал себе отчёта в том, как именно комплектуются потешные батальоны. А комплектовались они под контролем его матери. Да что там далеко ходить — будущая «правая рука» Петра, Алексашка Меншиков, попал в потешные с её подачи.
Материнская забота может быть удушающей — сейчас это называют гиперопекой. Но Наталья Кирилловна отлично разбиралась в ситуации. Её ненаглядный Петрушенька постоянно был под материнским контролем и влиянием. Однако этим делом он не тяготился, и, похоже, не особо замечал ни то, ни другое.
А когда замечать всё же приходилось, уступал авторитету матери. Так, в 1690 году, после смерти патриарха Иоакима, встал вопрос — кто будет следующим главой русской церкви. Окружение Петра активно выдвигало кандидатуру псковского митрополита Маркелла. Тот знал несколько европейских языков, покровительствовал иностранцам, был сторонником церковных реформ и вообще как нельзя лучше подходил в сподвижники молодому царю. Но Наталья Кирилловна сумела убедить сына, что с таким патриархом можно дождаться только всенародного бунта. И выдвинула кандидатуру казанского митрополита Адриана, приверженца старины и ревностного охранителя православия.
Почему же Пётр сразу согласился с такой неподходящей ему кандидатурой? Да потому, что у Адриана было несколько очень хороших качеств. Первое — он был законопослушен и в дела светской власти почти не вмешивался. Второе — был многим обязан лично Наталье Кирилловне. Идеальная фигура для Церкви эпохи начала жёстких петровских реформ — народ будет роптать против царя, но не против заступника-патриарха. А что патриарх лоялен царю, про это знать необязательно. Тандем «добрый патриарх — недобрый царь» долгие годы работал штатно, и многие потрясения миновали нашу страну.
Всё это — заслуга Натальи Кирилловны. Стартовую площадку для своего первенца «медведица» создала отменную — лучше и не придумать. Если бы не она, у нас была бы совсем другая история.
