В древних сказках и голливудских блокбастерах герой бросает вызов многочисленным врагам и выходит из сражения победителем. В жизни порой бывает иначе — оказавшись лицом к лицу с неприятелем, имеющим многократное превосходство, ты оказываешься перед непростым выбором. Что правильнее, что разумнее — принять безнадежный бой или сдаться на милость победителя? Давать ответ в уюте родного дома проще, чем стоя перед реальным врагом.
Операция «Вундерланд»
О Великой Отечественной войне мы знаем много и не знаем почти ничего. О том, как бились с врагом на Севере, написано значительно меньше, чем о сражениях за Москву и Сталинград. А ведь эти бои для исхода войны значили очень много.
Через северные моря лежал путь союзных караванов, везших помощь Советскому Союзу. Корабли шли в порты Мурманска и Архангельска, и дорога эта была полна опасностей. Адольф Гитлер отдал приказ своим адмиралам — покончить с союзными караванами, перерезав тонкую ниточку, связывающую СССР с партнерами по коалиции.
Летом 1942 года гитлеровские ВМС развернули операцию «Вундерланд» («Страна чудес»). Целью ее было недопущение прохода конвоев союзников в Баренцево море с востока, Северным морским путём.
В Карское море для перехвата конвоев был направлен тяжелый крейсер «Адмирал Шеер». Вооружение крейсера составляли шесть 280 мм орудий главного калибра, восемь 150 мм орудий среднего калибра и зенитные орудия: шесть — 105 мм и восемь — 47 мм калибров, а также десять спаренных крупнокалиберных зенитных пулеметов. Кроме того, «Адмирал Шеер» был оснащен двумя четырехтрубными торпедными аппаратами калибра 533 мм.
По замыслу операции, тяжелый крейсер должен был появиться в Карском море скрытно, не выдавая государственной принадлежности, и застать суда караванов врасплох.
Ледокол «Сибиряков»: работяга, призванный на войну
Советский флот серьезными силами в Карском море не обладал. Под ружье приходилось ставить даже обычные мирные суда.
Таким был и ледокольный пароход «Александр Сибиряков». Построенный в 1908 году на верфи в Глазго, в первые годы своей биографии он носил имя «Беллавенчур» и использовался для промысла тюленей.
В 1915 году «Беллавенчур» был куплен Министерством торговли и промышленности Российской империи для зимних рейсов в Белом море. Новое название кораблю дали в честь исследователя Сибири Александра Сибирякова.
После революции пароход продолжал заниматься мирной деятельностью по снабжению грузами северных поселков. В 1932 году на «Сибирякове» было совершено первое в истории сквозное плавание по Северному морскому пути из Белого моря в Берингово за одну навигацию.
В 1941 году ледокол-снабженец стал военным судном, войдя в состав ледокольного отряда Беломорской военной флотилии под названием ЛД-6 («Лёд-6»). На «Сибирякове» установили два 76-мм орудия, два 45-мм орудия и два 20-мм зенитных автомата «Эрликон».
Уже в военном статусе ледокол продолжал доставлять грузы в северные поселки и на метеостанции.
Встреча у острова Белуха
24 августа 1942 года «Александр Сибиряков» вышел из порта Диксон, выполняя рейс на Северную Землю. На борту находилось 104 человека и 349 тонн грузов. Целью рейса была замена персонала, пополнение запаса полярных станций на Северной Земле и организация новой станции на мысе Молотова.
О возможности встречи с крупным немецким судном речь не шла — информации о том, что оно может появиться на пути «Сибирякова», не было.
В это время «Адмирал Шеер» был уже в Карском море. Подобравшись к каравану, тяжелый крейсер не сумел подойти на расстояние артиллерийской стрельбы из-за тяжелого льда. Маневрируя, капитан крейсера Вильгельм Меендсен-Болькен пытался найти проход к судам каравана.
Без сведений о ледовой обстановке в проливе Вилькицкого и маршрутах безопасного движения сделать это было невозможно. У «Адмирала Шеера» был самолет-разведчик, однако он разбился при посадке. Капитан Меендсен-Болькен полагал необходимым захватить любое советское судно, получив от него информацию.
В 13:17 25 августа 1942 года в районе острова Белуха сигнальщик «Александра Сибирякова» заметил дым неизвестного судна. Незнакомый корабль поднял флаг США, и передал название «Тускалуза», которое, правда, было «расшифровано» как японское «Сисияма».
«Союзник» запросил информацию о ледовой обстановке в проливе Вилькицкого. У капитана «Сибирякова» Александра Качаравы возникли серьезные сомнения — а американское ли судно перед ним? На судне была объявлена боевая тревога, а в Главное управление Севморпути ушла радиограмма: «Встретили иностранный крейсер. Наблюдайте за нами». Ответная радиограмма гласила: ни американских, ни японских судов в акватории Карского моря нет.
«Горим, прощайте»
Немцы, прослушивавшие эфир, поняли, что раскрыты. На «Адмирале Шеере» подняли флаг флота Третьего Рейха и включили аппаратуру радиопомех. Немецкий сигнальщик передал команду: «Прекратить работу рации, спустить флаг и сдаться». Прозвучал предупредительный выстрел.
Старый работяга-пароход с четырьмя пушками оказался один на один с современным и вооруженным до зубов гитлеровским крейсером.
Старший лейтенант Качарава оказался перед выбором: принять бой без малейших шансов на успех, или сдаться, сберегая жизни людей.
Немцы были уверены, что «Сибиряков» капитулирует. И в этот момент выстрелы пушек советского ледокола накрыли палубу «Адмирала Шеера», повредив его зенитные орудия.
Гитлеровцы пришли в ярость. По «Сибирякову» был открыт огонь из орудий главного калибра.
Огнем «Адмирала Шеера» были разбиты два кормовых орудия, убиты артиллеристы. Была снесена мачта и повреждена радиостанция. Еще один снаряд попал на носовую палубу, где взорвались бочки с бензином, из-за чего обгорели многие моряки. Счет погибших шел уже на десятки, ледокол горел, но уцелевшие орудия продолжали отвечать немцам.
Новые попадания вывели из строя паровой котел «Сибирякова». Ледокол полностью потерял ход и дал дифферент на нос.
Капитан «Сибирякова» был тяжело ранен. Он успел передать приказ старшему механику Бочурко: «Открывай кингстоны. Выводи людей. Выходи сам».
Командование судном принял комиссар Элимелах. По его приказу радист Шаршавин передал в эфир радиограмму: «Помполит приказал покинуть судно. Горим, прощайте. 14 ч. 05 мин.»
Комиссар и старший механик, открыв кингстоны, погибли вместе с кораблем. На тонущем «Сибирякове» продолжало сражаться последнее орудие, пока его расчет не был уничтожен немцами.
Спасение кочегара Вавилова
На спущенной на воду шлюпке оказались немногим более 20 выживших моряков. К шлюпке был выслан немецкий катер — гитлеровцы надеялись получить секретные документы и шифры. При виде немцев несколько человек бросились с лодки в воду, предпочитая умереть, нежели попасть в плен. Один из матросов бросился на фашистов и был застрелен. В плен попали 18 моряков, среди которых был и раненый капитан корабля Качарава.
Кочегар Павел Вавилов, державшийся на поверхности благодаря деревянным остаткам погибшего судна, увидел проплывавшую рядом шлюпку, когда она уже была пуста — немцы забрали пленных. Сумев из последних сил забраться на нее, Вавилов доплыл до острова Белуха.
Там, прячась от белых медведей на верхней площадке башни расположенного на острове маяка, Вавилов провел 34 дня. Питался подпорченными галетами, найденными в шлюпке, варил из них варево.
Потеряв надежду на помощь, Вавилов готов был на самодельном плоту выйти в море, но его отчаянные сигналы заметили с одного из пароходов. Спустя несколько дней спасшегося моряка вывез на Большую землю гидросамолет.
Официальное признание
Короткий, но отчаянный бой «Александра Сибирякова» имел последствия — «Адмиралу Шееру» не удалось сохранить свое присутствие в Карском море в тайне. Не получив информации о состоянии льдов, крейсер так и не смог добраться до путей караванов. Подвергнув бомбардировке Диксон, «Адмирал Шеер» ушел в Норвегию, не выполнив главной задачи похода. В апреле 1945 года этот крейсер, так и не нарушивший северные пути союзников, будет разбомблен в доке Киля.
Немцы признавали, что экипаж «Александра Сибирякова», принявший бой, действовал мужественно. Попавшие в плен члены экипажа парохода оказались в концлагере. 13 из них выжили и вернулись на Родину после войны.
В СССР с отношением определиться долго не могли. Вернувшихся моряков проверяли компетентные органы, затем они продолжили работу на флоте.
Лишь в апреле 1961 года Указом Президиума Верховного Совета СССР часть членов экипажа, павших и живых, «за мужество и стойкость в бою с фашистским крейсером „Адмирал Шеер“ в период Великой Отечественной войны» была удостоена государственных наград. Капитан парохода Александр Качарава был награжден орденом Красного Знамени.
Задолго до официального признания место гибели парохода «Александр Сибиряков» моряки советских кораблей обозначали траурными гудками.
28 апреля 1965 года приказом командующего Краснознаменным Северным флотом координаты места боя и гибели ледокольного парохода «Александр Сибиряков» были объявлены местом боевой славы, в память о корабле, погибшем, не спустив флага.
