«Спонсор большевистского переворота», «кукловод революции», «Березовский 1917 года», «немецкий агент, разрушивший Россию» — если бы Александр Львович Парвус мог слышать, какие эпитеты применяют по отношению к нему потомки, он был бы безмерно счастлив. Этот честолюбивый человек всегда мечтал о славе, но при жизни достиг ее куда в меньшей степени, чем хотел. Зато посмертные мифы, превратившие его в фигуру поистине титанического масштаба, компенсировали все с лихвой.
Но что в действительности был за человек Александр Парвус и какова была его роль в русской революции?
Социалист двух стран
27 августа 1867 года в белорусском Березине в семье еврея-ремесленника родился мальчик, которого назвали Изей. Израиль Лазаревич Гельфанд — настоящее имя человека, который впоследствии станет известен как Александр Парвус.
Гимназию Изя Гельфанд окончил в Одессе, куда его семья переехала после пожара, уничтожившего их дом.
В возрасте 18 лет Израиль Гельфанд уезжает учиться в Швейцарию. Как и многие евреи, проживавшие в Российской империи, Гельфанд на себе испытал ограничения прав, которые были наложены царским правительством даже на самых влиятельных представителей этого народа. Это стало поводом для присоединения к революционным кружкам еще в России. А в Швейцарии Гельфанд сблизился с группой «Освобождение труда», возглавляемой Георгием Плехановым.
В 1891 году Гельфанд со степенью доктора философии окончил Базельский университет и переехал в Германию, где вступил в члены Социал-демократической партии Германии.
Марксист с жаждой наживы
С этого момента Гельфанд стал активно действовать в кругах как немецких, так и русских социалистов. В 1894 году он, активно сотрудничая с изданием немецких социал-демократов Die Neue Zeit, стал подписываться псевдонимом «Парвус». Поменял он и имя, став Александром.
В 1890-х годах он стал известен как марксистский теоретик и публицист. В квартире Парвуса в Мюнхене часто бывали видные социалисты как Германии, так и России.
Когда в 1900 году началось издание русской социал-демократической газеты «Искра», привлечение Парвуса к сотрудничеству считалось вполне логичным решением.
Лев Троцкий, познакомившийся с Парвусом в редакции «Искры», писал о нем как о выдающемся марксисте конца XIX-начала XX века. При этом Троцкого удивило стремление Парвуса к обогащению, которое тот, однако, объяснял «интересами партии».
В вожди не годится
Раскол в РСДРП привел Парвуса в стан меньшевиков, однако затем он стал призывать конфликтующие фракции к объединению.
Пиком революционной деятельности Парвуса стали события 1905 года. Вернувшись в Россию, он с головой окунулся в происходящее, вместе с Троцким вошел в исполком Петербургского совета рабочих депутатов, успешно занимался изданием революционных газет.
В начале декабря 1905 года, когда начались аресты членов исполкома, Парвус избежал этой участи и даже возглавил подпольный Совет рабочих депутатов.
И вот здесь выяснилось, что амбициозный Парвус не обладает лидерскими качествами. Деятельность Совета оказалась парализованной, Парвус вышел из его состава, а вскоре и сам был арестован.
На суде царские власти также определили его место в революции: если Троцкого осудили к пожизненной ссылке в Сибирь, то Парвус получил всего три года. Он благополучно сбежал и вновь уехал в Германию.
Морально осужденный, хорошо заработавший
Там он оказался вовлечен в финансовый скандал. Еще в 1902 году Парвус стал литературным агентом Горького и способствовал постановке на сцене немецких театров пьесы «На дне».
Это предприятие имело серьезный успех и принесло немалый доход, треть от которого причиталась Парвусу, треть — Горькому, а еще треть должна была пойти в партийную кассу РСДРП. Деньги, однако, не дошли ни до писателя, ни до партии. В 1908 году разгневанный Горький обратился к немецким и русским социалистам и те провели третейский суд, по итогам которого Александр Парвус был морально осужден и исключен из партийных организаций.
Он перебрался в Турцию, где власть взяли младотурки. Продолжая писать материалы на политические темы, Парвус все больше сосредотачивался на бизнес-проектах. Как раз в этот период личное состояние «марксистского теоретика» начинает стремительно расти. Сначала он выступал в роли финансового консультанта, а затем стал официальным представителем германских компаний в Турции, занимаясь поставками продовольствия и вооружений, что принесло ему сказочные прибыли.
«Меморандум доктора Гельфанда»: как получить миллион на революцию
Но, видимо, денег действительно не бывает много. И в 1915 году Парвус решает заработать по-крупному.
В Европе полыхает Первая мировая война, и он, добившись аудиенции у немецкого посла в Константинополе Ганса фон Вангенгейма, ошарашивает того предложением, благодаря которому Германия сможет победить. Парвус заявляет, что может организовать революцию в России, благодаря которой страна выйдет из войны.
Посол, пораженный напором своего собеседника, тем не менее докладывает в Берлин. Оттуда приходит директива: предложить Парвусу составить подробный план действий.
Этот план, известный как «Меморандум доктора Гельфанда», до сих пор преподносится как доказательство того, что русская революция была организована Германией.
Между тем знакомство с документом свидетельствует, что никаким доказательством тот являться не может. Во-первых, составлял его автор не с нуля, а фактически опираясь на реальные события революции 1905-1907 годов. То есть Парвус рисовал картину, которая уже имела место, но так, как если бы события развивались удачно для революционеров.
Во-вторых, Парвус уверяет, что большевики «уже начали действовать», чего в реальности не было и в помине. Известно, что еще в январе 1917 года Ленин полагал, что революция в России — дело далекого будущего, о чем говорил и в публичных выступлениях. В 1915 году актив большевиков находился либо за рубежом, либо в глубоком подполье в России, и о каких-то их активных действиях говорить не приходилось.
В-третьих, Парвус в «Меморандуме...» сулил революцию в 1916 году, чего в действительности не произошло.
В правящих немецких кругах отношение к «Меморандуму...» было противоречивым. С одной стороны, Парвус действительно некогда был влиятельным социалистом. Однако в Берлине знали, что с некоторых пор он в опале у вчерашних единомышленников.
В итоге решено было выделить ему 1 миллион рублей вместо запрошенных 5 миллионов. Всего же реализацию своего плана Парвус оценивал в 20 миллионов рублей.
«Клоака немецкого шовинизма»
Парвус вернулся в Германию, и здесь выяснилось, что к нему относятся даже хуже, чем он думал. Его связи с представителями правительства и военного руководства Германии не остались незамеченными.
Лидер меньшевиков Юлий Мартов и Лев Троцкий выпустили в газете «Наше слово» статью «Некролог живому другу», в которой говорилось: «Парвуса больше нет. Теперь политический Фальстаф бродит по Балканам и порочит своего же покойного двойника». Уважающим себя социалистам советовалось не иметь никаких дел с Парвусом.
Парвус оказался в довольно щекотливой ситуации. Наладив выпуск журнала «Колокол», он пытался проводить мысль о том, что победа Германии в войне на руку русской революции, но эта идея вызвала резкое отторжение у социалистов, включая большевиков.
В ноябре 1915 года Ленин разгромил Парвуса в статье «У последней черты»: «В шести номерах его журнальчика нет ни единой честной мысли, ни одного серьёзного довода, ни одной искренней статьи. Сплошная клоака немецкого шовинизма, прикрытая разухабисто намалёванной вывеской: во имя будто бы интересов русской революции! ... Господин Парвус имеет настолько медный лоб, что публично объявляет о своей „миссии“ „служить идейным звеном между вооружённым немецким и революционным русским пролетариатом“».
Большевики, выступавшие за «мир без аннексий и контрибуций», не считали своей целью поражение царской России в войне: они полагали, что социалисты всех стран должны стремиться к поражению всех империалистических правительств.
Эту разницу сторонники «немецкого следа» в русской революции не хотят замечать в упор.
Только бизнес
Данную мысль Ленин высказывал на Международной социалистической конференции в Циммервальде, состоявшейся в сентябре 1915 года.
Как раз в период подготовки конференции состоялась встреча между Лениным и Парвусом, которую многие также пытаются выдать за свидетельство связи большевиков с Германией.
Но, во-первых, факт этой встречи до сих пор находится под сомнением, о ней известно только со слов Парвуса. А во-вторых, сам Парвус признает, что Ленин наотрез отказался от сотрудничества.
Вскоре «кукловоду революции» пришлось отчитываться за миллион рублей перед кураторами. Парвус сумел выкрутиться, заявив, что подготовка идет своим чередом, но требуется дополнительное время и выступление отложено.
Одновременно Парвус создал импортно-экспортную компанию, которая поставляла в Россию дефицитные товары, в том числе и контрабандой. К деятельности этой компании действительно имели отношение некоторые влиятельные большевики, однако речь не шла о фигурах первой партийной величины. Этого, однако, хватило, чтобы летом 1917 года обвинить большевиков в сотрудничестве с немецким Генштабом через компанию Парвуса.
Сам Парвус такую схему финансирования публично отрицал, но он, положим, мог и наврать. Но историки, изучавшие документы, связанные с фирмой Парвуса, обнаружили, что денежные потоки всегда шли в одну сторону: из Петрограда. То есть хитрый марксист из белорусской глубинки и в данном случае успешно обогащался, а вовсе не финансировал революцию.
«Он переоценивает свое влияние»
Известная история с «пломбированным» вагоном, которую разбирали многократно, обернулась для Парвуса полным личным провалом.
Он действительно хотел быть посредником в операции по возвращению русских революционеров на родину через Германию. Однако не только большевики, но и меньшевики наотрез отказались от его услуг и сделали все, чтобы Парвуса к себе не допустить. Объяснялось это как раз тем, что за ним к этому времени твердо закрепилась репутация «немецкого агента». В результате посредником стал швейцарец Фриц Платтен.
Когда Ленин добрался до Стокгольма, Парвус сделал еще одну попытку встретиться с ним, но получил категорический отказ.
В иной ситуации в Берлине наверняка попытались бы вытрясти из «организатора революции» свой миллион. Но шла война, и Германии было не до этого. А потом произошла Октябрьская революция. Парвус мог заявить: смотрите, все, как я обещал!
Правда, к этому времени в Германии почти не осталось сомнений, что Парвус — аферист. Вот что в декабре 1917 года, то есть уже после прихода к власти большевиков, писал советник миссии в Стокгольме Курт Рицлер: «Насколько сильно его влияние на русских социалистов, неясно. Он сам поначалу страстно ждал сообщений на этот предмет, а теперь он полагает, что Троцкий активно и открыто выступает против него, Ленин занимает нейтральную позицию, а деятели более мелкого масштаба — на его стороне. Его предположение относительно Троцкого абсолютно верно, но не исключено, что и Ленин тоже против него и что он переоценивает своё влияние на других, точно так же, как он переоценил доверие Воровского и Радека к нему. Он говорит, что эти двое ничего не предпринимают, не сообщив ему. Но я абсолютно точно выяснил, что он ошибается. Воровский относится к нему с величайшим подозрением и говорит, что верить Парвусу нельзя».
«Я Мидас наоборот»
По свидетельству Троцкого и других большевиков, Парвус рассчитывал вернуться в Россию и занять важный пост в правительстве. «Революцию нельзя делать грязными руками», — отрезал Ленин, дав понять, что вопрос на этом закрыт.
Осенью 1918 года, вместе с окончанием войны, пережила революцию и Германия. В этой ситуации припомнить Парвусу, у кого и на что он брал деньги, стало просто некому. Сколотивший к этому времени многомиллионный капитал Парвус отошел от политической деятельности, по старой памяти сохранив лишь финансирование ряда изданий социал-демократической направленности.
Последние годы жизни марксист-миллионер жил в Германии в свое удовольствие, редко высказываясь на политические темы. Правда, внутренний конфликт в его душе, видимо, сохранялся. Говорят, что однажды он с горечью бросил: «Я Мидас наоборот: золото, к которому я прикасаюсь, делается навозом».
Александр Львович Парвус, он же Израиль Лазаревич Гельфанд, умер 12 декабря 1924 года.
Постскриптум
На сегодняшний день не существует никаких подлинных документов, которые бы свидетельствовали о причастности правящих кругов Германии или германского Генштаба к Октябрьской революции в России. Все документы, публиковавшиеся в качестве подобных доказательств, впоследствии оказывались фальшивкой.
Александр Керенский: «Вся революция в России произошла за 72 часа» 
«Попытка поднять чернь против власти». Что писали газеты в октябре 1917 
Возможна ли объективная оценка истории? 
«Железный» человек революции. 10 фактов из жизни Феликса Дзержинского 
Фальстарт Октября. Свергнуть Временное правительство могли в июле 1917 г. 
