Что интересно: сами того не ведая, они стали спонсорами «Искры» и привили большевикам вкус к хорошей жизни.
Бунт против благодетеля
На момент революции 1917 г. Морозовым принадлежали в Москве 12 особняков, построенных модными архитекторами в новейшем стиле модерн. И, хотя легенды о миллионах каждого из Морозовых преувеличены, 52 предпринимателям из этого клана принадлежало в совокупности около 50 млн рублей.
По мнению Ирины Саввичны, правнучки самого известного из клана - Саввы Тимофеевича, фамилию её предки получили от единоверцев в честь боярыни Морозовой. Она, как известно, была предана старой вере, за что и поплатилась жизнью. Основатель сети мануфактур Савва Васильевич Морозов и все его наследники также были староверами. В семье соблюдали принципы домостроя, дети с двух лет имели постоянные обязанности. Во многом благодаря этому многие старообрядческие семьи, как и Морозовы, добились успехов в предпринимательстве и благотворительности.
Однако в 1885 г. Россию потрясло выступление рабочих Никольской мануфактуры, вошедшее в историю под названием Морозовской стачки (управлял мануфактурой младший сын Саввы Васильевича - Тимофей). К столетию этого события мой коллега Вадим Марин, изучая газеты того времени, пришёл к выводу, что словом «стачка» неправомерно назвали экономическую забастовку. Так проводники советской идеологии стремились максимально отодвинуть в прошлое начало рабочего движения.
Побывав когда-то в Орехове-Зуеве, я осмотрел просторные «казармы для рабочих» (сегодня за них ипотеку пришлось бы выплачивать десятилетия), школу, больницу, магазины, богадельню для пожилых рабочих, не способных трудиться (сейчас это превосходное здание занимает пединститут). И именно здесь - бунт?
Исследования историка, профессора Российского университета дружбы народов Валерия Керова выявили новые аспекты стачки. Крутой по характеру Тимофей Саввич, несмотря на то что уже не единолично владел акционерным обществом, всё управление производством замкнул на себе - патриархальный характер взаимоотношений в среде староверов иного и не предполагал. Существовала система штрафов, налагаемых как за некачественную продукцию, так и за административные нарушения. При снижении расценок из-за общероссийского экономического кризиса 1880-x гг. это фактически закабаляло рабочих. Хозяйство так разрослось, что уследить за всем в одиночку уже не удавалось, и старшие мастера получили право самостоятельно налагать штрафы, чем порой и злоупотребляли. А в те времена люди уже ощутили вкус личной свободы, и общественное мнение их в этом поддерживало. Процветало народничество, забастовщиков защищали известные адвокаты. Общество осудило Тимофея Саввича, что стало ударом для человека, привыкшего считать себя отцом родным для рабочих. Они хотели всего и сразу, а фабрикант был уверен, что он и так делает для вчерашних крепостных многое. Несмотря на этот трагический инцидент, вся дальнейшая деятельность Морозовых была связана с заботой о людях.
Где изобрели матрёшку
Сергей и Савва, сыновья Тимофея Саввича, вкладывали деньги в искусство. Сергей перестроил купленный в Леонтьевском переулке дом, приспособив его под Музей кустарных промыслов и Фонд кредитования кооперативного движения (получивший имя С. Т. Морозова), в который пожертвовал 100 тыс. руб. На эти деньги были созданы объединение кустарей-лозоплетельщиков в Голицыне и Хотьковская артель резчиков.
Музей в Леонтьевском был вторым по посещаемости в Москве и приносил прибыль. Здесь художник Сергей Малютин и токарь Василий Звёздочкин изобрели матрёшку - деревянную разъёмную куклу, получившую название по самому популярному в России на рубеже столетий женскому имени Матрёна.
После революции всё отдавший Москве Сергей Тимофеевич ютился в нетопленом кабинете во флигеле созданного им музея, но крайняя нужда, голод и слабое здоровье вынудили его в 1925 г. уехать за рубеж. На базе Кустарного музея создали наркомат местной промышленности, НИИ художественной промышленности и Музей игрушки в Сергиевом Посаде.
Капиталист - спонсор революции?
Савва стал прототипом главного героя пьесы Горького «Егор Булычов и другие». Вложивший огромные средства и личную энергию в создание Художественного театра (Савва месяцами жил на стройке в каптёрке и сам налаживал электрооборудование), капиталист оказался спонсором социал-демократов.
Наталия Филаткина, автор монографического исследования о династии Морозовых, финансирование будущих революционеров объясняет просто: Савва Тимофеевич увлёкся актрисой Марией Андреевой, которая передавала полученные от него деньги через Горького (чьей гражданской женой была) Ленину на издание газеты «Искра». Она выкачала из фабриканта до 3 млн руб. да ещё получила от него страховой полис на сумму 100 тыс. руб.
Кстати, полис породил версию о причастности социал-демократов к смерти Саввы Тимофеевича: будто бы в последний день его жизни к миллионеру во французском городке Канны, где он лечился, напрашивался Леонид Красин, а жена Морозова Зинаида Григорьевна, услышав выстрел в кабинете мужа, заметила убегающего через окно человека.
Впрочем, по другим данным, это всё же было самоубийство. В 1912 г. в статье Власа Дорошевича, посвящённой 50-летию со дня рождения Саввы Морозова, об убийстве не говорится. Его внук, тоже Савва Тимофеевич, также считал, что дед покончил с собой.
Сибарит Ильич
Зинаида Григорьевна, вдова Саввы Тимофеевича, оправившись от удара, приумножила семейные капиталы. Через несколько лет, выйдя замуж за московского генерал-губернатора А. Рейнбота, она купила особняк на Спиридоновке, по-строенный Фёдором Шехтелем. Этот шедевр стиля модерн сохранил до наших дней богатство архитектуры и оформление интерьеров.
Огромные богатства Зинаиды Григорьевны позволили ей владеть и загородной усадьбой Горки (больше известной как Горки Ленинские) с огромным парком, ягодником, огородом и оранжереей, в которой произрастали хризантемы, гелиотропы, розы, орхидеи, гортензии. Кстати, усадьба эта была реконструирована тем же Шехтелем.
Несмотря на то что средства позволяли вдове Саввы Тимофеевича покинуть Россию после победы большевиков, она не воспользовалась этой возможностью и первое время оставалась в Горках, получив от новой власти удостоверение о том, что принадлежащий ей дом со всей художественно-исторической обстановкой находится под охраной государства. В первые годы после победы революции Зинаида Григорьевна жила на деньги, поступавшие от продажи билетов в «Морозовскую ложу» Художественного театра, а Станиславский даже выдал ей справку сотрудницы МХТ.
Впрочем, игры в демократию скоро закончились, и в 1918 г. Зинаиду Григорьевну выгнали из усадьбы. Возможно, потому, что Горки приглянулись лидеру новой власти Владимиру Ульянову-Ленину - в них он провёл последние годы жизни. Там были горячая вода и телефон (большая редкость для тех лет), отдельный кухонный дом, откуда еду в столовую носили через подземный ход, гараж и ванная комната… Благодаря этой прихоти Ильича мы сегодня можем посетить Государственный исторический музей-заповедник «Горки Ленинские», увидеть мало изменившийся дом Морозовой и даже принять участие в специальной экскурсии, посвящённой русской усадьбе.
А Зинаиде Григорьевне пришлось снимать дачу в посёлке Ильинском по Казанской железной дороге, где она и окончила свои дни.
Из множества подмосковных усадеб, принадлежавших клану Морозовых, до наших дней в хорошем состоянии дошла ещё одна - в посёлке Крюково. Нынешний пансионат «Морозовка» прежде был одной из дач Сталина. Говорят, такой выбор вождя народов объяснялся тем, что на территории усадьбы есть источник с ключевой водой, а Сталин употреблял только родниковую воду. И сегодня к столу отдыхающих подают бутилированную воду «Морозовка». Бывший владелец крюковской усадьбы использовал в качестве барского дома павильон, перевезённый с парижской выставки.
Сам же он эмигрировал в Южную Америку, где взял себе фамилию Фрост - тот же Морозов, но на английском.
