Стратостат Пиккара
В XX веке тысячелетнее стремление человека к покорению неба благодаря стремительному развитию техники приобрело невиданный размах. Учёные и энтузиасты строили различные летальные аппараты, пытаясь достигнуть рекордных показателей по высоте и скорости.
Инженеров и физиков манили высоты, граничащие с космосом. Первых увлекало решение технически сложной задачи, вторых интересовало изучение свойств атмосферы, а также влияния на Землю космического излучения.
К началу 1930-х годов полёты в стратосферу – часть атмосферы, расположенную на высотах от 11 до 50 километров – были невозможны из-за несовершенства техники. Самолёты того периода так высоко подняться не могли, а воздушные шары с открытыми корзинами не обеспечивали выживания экипажа ввиду чрезвычайно разреженного воздуха и низких температур.
Прорыв в этой области совершил швейцарский ученый Огюст Пиккар, сконструировавший первый в мире стратостат – воздушный шар с герметичной гондолой из алюминия, в которой сохраняется нормальное давление.
27 мая 1931 Огюст Пиккар и его коллега Пауль Кипфер совершили первый в мире полёт в стратосферу, поднявшись в воздух неподалеку от немецкого города Аугсбург и достигнув высоты 15785 м.
Полет Пиккара произвёл сенсацию в научном мире и вызвал большой интерес в Советском Союзе, где в этот момент на государственном уровне активно поддерживались проекты освоения воздушного пространства.
«СССР-1»
В январе 1932 года в Москве прошло первое государственное совещание по вопросам изучения стратосферы, и был принят план работ, одним из пунктов которого являлось сооружение стратостата, позволяющего совершить пилотируемый полёт на высоту 20-25 км.
Проект первого советского стратостата был разработан в Бюро особых конструкций ЦАГИ. Гондолу построили на московском авиазаводе №39 имени Межинского, оболочку шара изготовили на столичном заводе «Каучук» под руководством одного из конструкторов Константина Годунова.
30 сентября 1933 года первый советский стратостат, получивший название «СССР-1», взлетел со стартовой площадки в Подмосковье и достиг высоты 19000 метров. В состав экипажа входили Эрнст Бирнбаум, Георгий Прокофьев и Константин Годунов – тот самый, который руководил созданием оболочки шара.
Экипаж благополучно вернулся на землю. Достигнутая высота была на тот момент мировым рекордом, поэтому руководство СССР не скупилось на награды для героев – участники полета, а также руководители строительства стратостата были награждены орденами Ленина.
Конкуренты из Ленинграда
Одновременно с московской группой такая же группа энтузиастов трудилась в Ленинграде. Но если московский проект сразу опирался на поддержку властей, то ленинградцам долгое время не удавалось убедить руководство в серьёзности своих намерений. Костяк ленинградской группы составляли инженеры местного отделения ОСОАВИАХИМа (Общества содействия обороне, авиационному и химическому строительству) – организации-предшественницы послевоенного ДОСААФ.
Стратостат, получивший название «Осоавиахим-1», был принят в эксплуатацию летом 1933 года, однако ещё какое-то время было потрачено на утверждение научной программы полёта, которая согласовывалась с биологами и учёными-физиками. Достаточно сказать, что членом экипажа стратостата стал доцент Ленинградского физико-технического института Илья Усыскин, ученик «отца советской физики» академика Иоффе. Причём научную программу полета, касающуюся физических экспериментов, утверждал сам легендарный академик.
Командиром «Осоавиахим-1» был назначен опытный военный пилот-аэронавт, выпускник Военно-Воздушной академии и факультета дирижаблестроения Комбината Гражданского воздушного флота Павел Федосеенко. Третьим членом экипажа стал один из конструкторов стратостата Андрей Васенко.
Первый старт «Осоавиахима-1» был назначен на сентябрь 1933 года, однако, в отличие от «СССР-1», полёт не состоялся из-за плохих погодных условий. Так москвичи обошли ленинградскую группу.
Рекорд к съезду партии
Полет «Осоавиахима-1» был перенесён на весну 1934 года. Однако в этот момент стало известно, что группа, работающая с «СССР-1», планирует первый в истории полёт стратостата зимой.
Подобный полёт специалисты считали чрезвычайно рискованным из-за угрозы обледенения и ослабления подъемной силы шара в условиях низких температур. Кроме того, в условиях короткого светового дня посадка могла состояться в тёмное время суток, что тоже было небезопасно.
Все эти риски опытный пилот Павел Федосеенко сознавал, однако решил, что ещё раз «пропустить вперёд» «СССР-1» его экипаж не может. Командир «Осоавиахима-1» подал рапорт с просьбой разрешить зимний полёт с целью установления рекорда и приурочить его к XVII съезду ВКП (б).
Федосеенко получил «добро», и 30 января 1934 года «Осоавиахим-1» поднялся с площадки в подмосковном Кунцево. Накануне полета Федосеенко, Васенко и Усыскин дали интервью и выступили по радио, ещё раз сообщив, что свой рекордный полёт посвящают съезду партии большевиков.
Взлёт произошёл около 9 часов утра по московскому времени. Связь с экипажем поддерживалась при помощи радиограмм, и в 9:16 в первой из них сообщалось, что стратостат достиг высоты 1600 метров. Полет проходил по расчётному графику, и в 9:56 «Осоавиахим-1» поднялся на 15000 метров. В 10:14 стратостат достиг 19000 метров, сравнявшись с рекордом «СССР-1». К этому моменту на борту вышел из строя поглотитель углекислоты, однако экипаж продолжал подъём.
В 11:16 экипаж «Осоавиахима-1» сообщил о достижении фантастической высоты в 20500 метров, после чего с борта стратостата была передана приветственная телеграмма делегатам съезда партии. Впрочем, качество связи с экипажем к тому времени стало крайне низким, поэтому радисты принимали лишь обрывки сообщений.
Хроника катастрофы
Последнее сообщение пришло около 12:00, в нём говорилось, что экипаж временно прекращает радиосвязь для включения патронов, поглощающих углекислоту.
Наблюдавшие за полётом с земли испытывали противоречивые чувства. С одной стороны, побит мировой рекорд. С другой, непонятно, что случилось с экипажем. И чем больше проходило времени, тем сильнее была тревога.
Около 17:00 пришло страшное сообщение, которое было доведено до делегатов партийного съезда: в 16 километрах от станции Кадошкино Московско-Казанской железной дороги около деревни Потиж-Острог Инсарского района Мордовской автономной области обнаружена искорёженная гондола стратостата «Осоавиахим-1». Рекордный полёт завершился катастрофой, все члены экипажа погибли.
Немедленно была создана правительственная комиссия, которой предстояло изучить все обстоятельства трагедии. «Чёрных ящиков» в то время не были, но установить истину помогли записи в бортовом журнале стратостата, а также изучение его искорёженных обломков и тел погибших.
Как оказалось, подъём «Осоавиахима-1» продолжался до 12:33, когда аппарат достиг высоты в 22000 метров. Пробыв на рекордной высоте 12 минут, «Осоавиахим-1» стал снижаться. Для того чтобы ускорить спуск, экипаж открыл клапан, выпуская газ из шара и уменьшая подъёмную силу. Однако разогретый лучами на большой высоте газ заставлял стратостат снижаться крайне медленно. Лишь три четверти часа спустя снижение пошло по графику.
Между тем, Федосеенко собирался завершить полёт до наступления темноты, дабы избежать посадки во тьме и рисков, связанных со снижением подъёмной силы шара в условиях стремительно опускающейся температуры воздуха. Чтобы ускорить процесс, он выпустил ещё часть газа из шара.
Какое-то время скорость спуска была в норме, но затем стала стремительно нарастать, к высоте 14300 превысив её вдвое. Дело осложнялось ещё и тем, что разрядился единственный аккумулятор, питающий приборы, и они стали выходить из строя один за другим.
В 16:13 «Осоавиахим-1» спустился до 12000 метров. По мнению специалистов, на этой высоте температура воздуха и газа в шаре практически сравнялись, после чего подъёмная сила аппарата резко снизилась. «Осоавиахим-1» стал снижаться с катастрофической скоростью. Все стало происходить так быстро, что экипаж даже не успел отреагировать сбросом балласта. Хотя, по мнению экспертов, ситуацию это бы уже не спасло.
Последним шансом для Федосеенко, Усыскина и Васенко оставалось покидание стратостата при помощи парашютов, но времени на это уже не было. Для открытия люка нужно было отвернуть 12 болтов, что в тех условиях не представлялось возможным.
К высоте 2000 метров гондола разогналась настолько, что стропы, соединяющие её с шаром, порвались. Последние десять секунд жизни экипажа были ужасными: кабина беспорядочно вращалась, а находившиеся в ней люди отлетали то в одну сторону, то в другую, ударяясь о стенки и приборы. В 16:23 гондола «Осоавиахима-1» врезалась в землю.
Трудно быть первыми
Правительственная комиссия пришла к выводу, что главной причиной катастрофы стало превышение экипажем максимальной высоты полёта, ставящей под угрозу жизнь людей. Эксперты сочли, что безопасный подъем на «Осоавиахиме-1» было возможен только до высоты 20500 метров, а стратонавты поднялись выше на целых полтора километра.
Погибший экипаж «Осоавиахима-1» был удостоен высших государственных почестей. Прах Павла Федосеенко, Андрея Васенко и Ильи Усыскина был захоронён в Кремлевской стене, наряду с высшими государственными и военными деятелями. Члены экипажа стратостата стали первыми, кто был награжден орденами Ленина посмертно.
В честь погибших героев были названы улицы в различных городах страны, в том числе проезд Стратонавтов в Москве.
Катастрофа «Осоавиахима-1» остудила многие горячие головы, но не остановила штурм воздушного, а затем и космического пространства.
Павел Федосеенко, Андрей Васенко и Илья Усыскин были одними из тех, кто прокладывал путь к триумфальному полёту Юрия Гагарина. И, как ни банально это звучит, гибель их не была напрасной. Первопроходцам, открывающим новые горизонты, очень часто приходится жертвовать собой, чтобы вслед за ними по проторенной дороге могли пройти тысячи и тысячи других.
