25 лет назад страшный взрыв стер с лица земли два подъезда девятиэтажного жилого дома № 19 по улице Гурьянова. В считанные мгновения под завалами погибло 106 человек. В годовщину трагической даты aif.ru вспомнил детали теракта.
Трагическая серия
В ночь на 9 сентября 1999 года, всего за две минуты до полуночи, стандартная многоэтажка района Печатники содрогнулась от взрыва. Сразу два подъезда в середине длинного дома в считанные мгновения осели на землю. Сила взрыва была такова, что ударной волной повредило соседний дом № 17, стоящий напротив. Как позднее покажет экспертиза, мощность взрывного устройства составила 350 кг в тротиловом эквиваленте.
Эта трагедия стала первой в череде терактов в Москве и продолжением серии терактов в России. Первый удар той осенью принял на себя дагестанский Буйнакск.
4 сентября в результате взрыва в одном из домов там погибло 64 человека и 146 было ранено. Затем был кошмар в Москве на Гурьянова. А 13 сентября взрыв раздался в доме № 6, корпус 3 по Каширскому шоссе. Здесь погибли практически все жильцы — 124 человека. Три дня спустя, 16 сентября, взорвался набитый взрывчаткой грузовик в Волгодонске.
Как выяснилось в ходе расследования, террористы маскировали взрывчатку под мешки с сахаром, которые средь бела дня завозили в арендуемые помещения на первых этажах зданий. ФСБ России установило, что теракты были профинансированы чеченскими полевыми командирами.
Искореженные взрывом дома № 19 и № 17 восстановлению не подлежали. Их снесли. Год спустя на месте, где стоял дом № 19, установили высокий бронзовый монумент в форме часовни. К еще несколько лет спустя чуть дальше выросли четыре, современные многоэтажки.
В 2003 году, по просьбе жителей и по благословению патриарха Алексия II, рядом выстроили храм-часовню в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Именно сюда, в эпицентр трагедии и отправился наш корреспондент.
Ушел к друзьям и погиб
Маленький, аккуратный храм-часовня утопает в зелени и цветах. На газонах радуют глаз гортензии, хризантемы, анютины глазки. Купола церкви купаются в пронзительно синем небе, расчерченном белоснежными следами от самолетов. Здесь тихо, уютно, мирно и ничто не напоминает о страшных событиях 25-летней давности.
В храме уже идет служба. Панихиду по невинно убиенным здесь служат каждый год 9 сентября, а не только в круглые даты. Лица прихожан печальны и очень серьезны.
Когда служба подходит к концу, выясняется, что среди собравшихся нет случайных людей. Одна из бабушек охотно рассказывает, что сама родом из Брянска.
В Москву приехала в связи со смертью родственницы. Она хорошо помнит, как после теракта весь город сплотился для поддержки пострадавших семей. Всем миром собирали вещи, продукты и отправляли людям, лишившимся крова.
Вот из храма выходит еще одна женщина лет 80. Завожу разговор о трагедии, и у нее перехватывает дыхание от слез.
«Я потеряла здесь сына!» — плачет она.
Анна Михайловна (имя изменено по просьбе собеседницы — прим. ред.) живет в одной из высоток поблизости. В тот роковой вечер ее сын отправился к друзьям в гости, а сама она осталась дома. Услышав страшные взрывы и грохот, мать не сразу поняла, что случилось.
Выжил только младенец
К двум часам к мемориалу на место трагедии собираются москвичи, потерявшие своих близких, и очевидцы трагедии. Одна из женщин рассказывает, что дом № 17, пострадавший от взрывной волны, был семейным общежитием. В этом здании у нее жили знакомые.
«Им повезло. Окна квартиры выходили на другую сторону, и они не пострадали. А вот другая семья погибла почти в полном составе. Выжил только младенец», — рассказывает она.
Жительницу дома № 19 Валентину в день трагедии спас случай. Она уехала к родным — на годовщину со дня смерти папы. Выжили и сваты семьи, которые отправились в тот роковой день на дачу. А вот крестные — муж и жена — погибли.
«Ничего от них не нашли, только альбомы», — вспоминает со слезами на глазах Валентина.
Очевидица трагедии Надежда Петровна с ужасом вспоминает коляску с младенцем, вылетевшую из взорванного дома. Остался ребенок жив или нет, ей неизвестно. До сих пор оплакивает женщина и замечательную, дружную молодую семью с двумя детьми.
«Двое детишек, мама с папой и бабушка. Они так часто проходили мимо нашего дома на детскую площадку и играли. И вдруг после трагедии — нет семьи. Вы понимаете, нет людей! Так они на площадку больше и не пришли», — плачет она.
Пыль, словно кровь, укутала все
Одним из страшных воспоминаний, врезавшихся в память очевидцев, стала красная пыль. Дом № 19 был выложен красным кирпичом, и при взрыве алая пыль и мелкие частички красного цвета, словно кровь, покрыли все вокруг — машины, асфальт, скамейки.
Несмотря на ужас, который испытали жители близлежащих домой, все моментально бросились на выручку пострадавшим. В одних ночнушках люди помогали спасателям разгребать завалы, несли одеяла, одежду и еду оставшимся без крова жителям.
Еще у одной бабушки сын учился в школе поблизости. Она вспоминает, что учитель по труду предложил ребятам всем желающим вместе с ним помогать спасателям. На призыв педагога откликнулся весь класс. Дети носили спасателям бутерброды, помогали по мере возможности.
Жителей разрушенных домов быстро расселили в соседних районах Марьино, Люблино. А когда неподалеку от места трагедии выстроили четыре высотные башни, всем желающим предоставили возможность перебраться туда. Однако воспользовались ею лишь несколько семей. Большинство жителей остались в квартирах, которые им предоставили после взрыва: слишком уж невыносимо было возвращаться на место трагедии.
Единственным бессменным очевидцем случившегося остается старый красавец-тополь.
Жертв могло быть больше
Историк и москвовед Филипп Смирнов отмечает, что история террористического движения в России уходит корнями в дореволюционные времена.
«Когда люди стали считать, что возможно доказывать свои идеи при помощи оружия и разного рода тревожных вещей. Из этого были сделаны определенные выводы по безопасности, по обеспечению дополнительного контроля. Но, к сожалению, никто не мог предсказать, что к этой практике вернутся, скажем так, злонамеренные люди. Вернутся уже в 90-е годы», — рассказывает Смирнов.
При этом историк подчеркивает, что, если бы не работа органов правопорядка, количество жертв атак могло бы быть значительно больше.
