То, что они жизненно необходимы, доказала недавняя трагедия: онкобольной москвич, контр-адмирал ВМФ Вячеслав Апанасенко выстрелил в себя, не в силах ни переносить свою боль, ни видеть, как мучаются его близкие, не имея возможности ему помочь.
Как получить наркотический препарат?
До недавнего времени выписать его и правда было непросто: необходимо было поставить кучу подписей на один-единственный рецепт и проделать все это в кратчайшие сроки, иначе у рецепта истекал срок годности и все приходилось начинать заново.
Но, как выяснилось, федеральный Минздрав не указ многим региональным органам здравоохранения. И, например, в Москве в конце прошлого года выпустили свой документ, напротив, усложняющий процедуру выписки рецептов.
Однако, даже если есть рецепт, не факт, что вы сумеете получить по нему нужный препарат. Его может попросту не быть в аптеке, а пока он появится, пройдут отпущенные пять дней, в течение которых рецепт действителен. И приходится начинать весь круг заново.
Как сделать лекарство доступнее?
Многие аптеки предпочитают не связываться с отпуском наркотических средств по вполне прозаической причине. Прибыль с них копеечная, а головной боли – на «миллионы»: помещения, где хранятся лекарственные наркотики, должны быть специальным образом оборудованы, необходим строгий учет препаратов. Большинство аптек сегодня частные и сами решают, какие лекарства у них будут в ассортименте. Поэтому та же Москва специально сохранила в своем бюджете 76 аптек, которые обязаны отпускать наркотические лекарственные средства больным. Всего же таких аптек по России 1644.
Нужно ли прикрепление к ним пациентов – вопрос спорный. Человек не всегда болеет по месту регистрации, и в этом случае получение лекарства значительно усложняется.
С другой стороны, по словам директора Департамента государственного регулирования обращения лекарственных средств Минздрава РФ Елены Максимкиной, реализация наркотических препаратов требует определенных мер защиты, в том числе и от нелегального использования, а это дополнительное обременение и дополнительные затраты. Кроме того, если отпустить прикрепление к аптекам, то поиск нужного препарата станет проблемой пациента и его родных.
Что необходимо, чтобы сделать эти препараты более доступными? Во‑первых, увеличить количество аптек, отпускающих наркотические анальгетики. Для этого, по мнению столичного вице-мэра по социальным вопросам Леонида Печатникова, необходимо выработать специальную политику, когда лицензия частной аптеке выдается лишь при условии, что она готова включить в свой ассортимент некоторые наркотические лекарственные препараты.
– Нельзя исключать и возможность приобретения препарата за полную стоимость, – считает Елена Максимкина. – Сейчас у нас отказываются в этом случае их выписывать.
Необходимо пересмотреть и срок действия рецепта. И если Елена Максимкина предлагает увеличить этот срок с пяти дней до 1–2 недель, то большинство экспертов считают, что он должен быть действителен в течение месяца. Кстати, такой порядок существует в Европе.
Никто ничего не знает
Но если эти вопросы лежат на поверхности и решаются нормативно-правовыми актами, то другая проблема не столь очевидна, и решить ее будет намного сложнее. Речь об уровне информированности врачей, чиновников, пациентов.
Удивительно, но многие медики не в курсе, что уже год действует приказ Минздрава, по которому для выписки рецепта требуется лишь подпись лечащего врача. Неосведомленность же о своих правах пациентов оборачивается тем, что драгоценное время они тратят на ненужную беготню по врачам.
Больные и медики порой очень мало осведомлены о разных видах наркотических лекарственных препаратов. Например, наркотические пластыри позволяют избежать инъекций, действуют в течение трех суток и не дают критической концентрации наркотика в крови. Но используют у нас его единицы. То ли о них не знают, потому что они малодоступны, то ли их почти нет в продаже, потому что мало кто ими пользуется.
По данным ФГУ «Московский эндокринный завод», есть регионы, которые абсолютно не заявляют о потребности в современных неинвазивных (без механического проникновения в органы и ткани) препаратах. Например, по итогам прошлого года Ижевск и Хабаровск заказали всего по 6 упаковок таких препаратов, Тамбов – 4, Элиста – лишь один. Всего же для удовлетворения потребностей по регионам было изготовлено 90 тыс. упаковок этих средств, фактически же отгружено чуть больше половины – 50 тыс.
У нас есть таблетки морфина пролонгированного действия, но даже не зарегистрированы подобные препараты быстрого действия, которые необходимы для купирования сильной боли, возникающей на последних стадиях рака. Между тем во многих странах у такого больного есть возможность получить препарат перорально при каждом приступе боли. Никаких рецептов, заверенных кучей подписей и печатями, в данной ситуации не требуется. Больной просто нажимает кнопочку – и специальная система сама подает лекарство.
И, несмотря на то что обезболивание для таких больных сегодня продвинулось далеко вперед, нередко родные пациента, особенно если это ребенок, по-прежнему слышат от медперсонала: хотите, чтобы ваш ребенок стал наркоманом? Измученные родители из-за этой гипотетической опасности подчас сами отказываются от некоторых препаратов или соглашаются не увеличивать их дозу, продлевая тем самым невыносимые мучения своего дитя.
Чего должен бояться врач?
По данным Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков, лекарственные наркотические средства в незаконном обороте наркотиков занимают лишь сотую долю процента.
Известно также, что для получения наркотического кайфа требуются гораздо более значительные дозы медицинского морфина. А неинвазивные препараты типа тех же пластырей для наркоманов вообще не представляют никакого интереса.
И тем не менее врачи боятся выписывать наркотические препараты. Почему? Да потому, что перед медиком по-прежнему маячит угроза уголовной ответственности за неправильно выписанный рецепт и за неправильное хранение и утилизацию наркотических средств. То есть, вместо того чтобы думать о своем пациенте и стараться облегчить его состояние, врач в первую очередь вынужден беспокоиться, а не посадят ли его за проявленное милосердие.
– Пациент и сегодня имеет право на медицинскую помощь. Но как он его реализует, если такой обязанности у врача нет, – говорит начальник управления Оперативно-розыскного департамента ФСКН Елена Масловская. – Необходимо создавать такие условия, при которых врач боялся бы не выписать рецепт, когда это положено.
Хотя, наверное, это – другая крайность. Все-таки условия должны быть такими, чтобы врач не боялся выписать или не выписать лекарство, а мог выполнять свою прямую обязанность – лечить.
Пока же подготовлен законопроект, который, как рассказал первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по охране здоровья Николай Герасименко, предполагает приоритет превентивной медицинской помощи для тяжелобольных пациентов (в том числе и в отношении обезболивания), увеличивает срок действия рецепта на наркотические препараты с 5 до 30 дней, а также отменяет необходимость сдавать в лечебное учреждение использованную пациентом ампулу. В настоящее время законопроект разослан в правительство и в субъекты Федерации. После того как будет получено заключение, в течение месяца закон будет вынесен на первое чтение. Хочется надеяться, что тянуть с его принятием не будут.
ФСКН после гибели Апанасенко требует упростить выдачу лекарств 
Минздрав РФ: нужно обсудить проблему выписки морфина тяжелобольным 
Нет лекарства – терпи боль? Почему онкобольным не выписывают обезболивающие 
СК проведет проверку по факту самоубийства контр-адмирала Апанасенко 
Прокуратура заступилась за больного онкологией, которому не выдали лекарства 
